Марина Дяченко - Ритуал

Арман молчал. Принцесса занервничала и принялась дуть в камин, чтобы исправить свою неловкость. Поднялась пыль. Юта прервалась, чтобы чихнуть и протереть засоренные пеплом глаза.

— А ты смелая девчонка, оказывается, — заметил Арман.

Юта опасливо уставилась на него одним глазом — второй приходилось ожесточенно тереть кулаком:

— Почему смелая?

Арман разглядывал теперь ее руки с обломанными ногтями. Ей, наверное, нелегко было управиться со всей связкой. Но какова бесстыдница! Смотрит на него покрасневшими от пепла, но совершенно смиренными глазами, а ведь весь день провела, нарушая его запреты!

Арман не выдержал и хмыкнул. Юта удивилась:

— Ты чего смеешься?

Некоторое время они смотрели друг на друга, и Юта почему-то смутилась.

— Садись-ка, — Арман указал Юте на кресло.

Юта вытерла руки о хламиду, поднялась, бочком обошла Армана и попыталась передвинуть тяжелое кресло туда, где оно стояло до вмешательства Армана. Увы, это было ей явно не под силу.

Некоторое время тишина нарушалась только пыхтением принцессы да потрескиванием огня, с трудом пробивавшегося сквозь воздвигнутую ею пирамиду из дров. Потом Юта сдалась.

— Устала? — спросил Арман, когда она, опять-таки бочком, влезла в кресло и отодвинулась в дальний его угол.

Она не ответила.

Волосы ее, подросшие за время заточения и небрежно сплетенные на спине в некое подобие косы, спереди растрепались и прикрывали лицо, так что вся принцессина прическа напоминала сейчас диковинный рыцарский шлем с забралом и щитками по бокам. Из прорези шлема глядели два смущенных, но и насмешливых глаза.

— Тебе не скучно? — спросил Арман.

Юта, никак не ожидавшая такого вопроса, заерзала:

— Скучно?

— Ты, верно, не привыкла к одиночеству, живя во дворце?

Юта пытливо на него уставилась — знает или нет? Арман умело изобразил чистосердечное неведение, и Юта успокоилась. Усмехнулась, посмотрела искоса. Шлем качнулся.

— Это спрашиваешь ты? Ты, пребывающий в одиночестве целую жизнь?

— Я — другое дело…

Он хотел продолжить, но она, конечно, бесцеремонно перебила:

— Почему?

Тут и Арману настало время смутиться.

— Почему ты — другое дело? — продолжала принцесса. — Где сказано, что драконы должны жить в одиночестве?.. Послушай, отодвинь кресло. Я не могу разговаривать вот так — нос к носу.

— Почему? — спросил Арман мстительно.

— Потому что я принцесса… Потому что ты чужой мужчина… То есть не мужчина даже, а…

Юта покраснела, как варенный рак, и выскочила из кресла. Прическа ее совсем рассыпалась.

— Интересно, — протянул Арман. — А кто же?

Юта не нашлась, что сказать, рассерженно махнула рукой и убежала.

Ночью ей приснился Остин, окровавленный, нанизанный на ужасный изогнутый коготь. Во сне она бежала, обливаясь слезами, и слезы ее обильно орошали соломенный тюфячок. Она проснулась, дрожа, и долго лежала в темноте, не смея заснуть. А когда снова задремала, то увидела Армана, прикорнувшего перед камином. Она видела, как спокойны опущенные веки, как расслаблена рука на подлокотнике, как доверчиво откинулась голова, обнажая шею… А рядом, на столе, Арманов нож, тот самый, которым он резал обычно вяленое мясо… Юта увидела нож в своей руке и представила дракона, парящего над морем. Убить дракона невозможно…

Арман спал. Сухие губы полуоткрылись, дыхание оставалось глубоким и ровным. Юта сжимала нож…

Затекшую руку ее свело судорогой, и она проснулась. Не было ножа, не было Армана. Сквозь решетку окна пробивался рассвет.

Он сказал ей, что устал и проведет день в своей комнате.

Опасения, что Юта не решится продолжить запрещенные отпирания замков, не подтвердилось. Выждав для приличия целых полчаса, принцесса извлекла из тайника свое богатство — ключи — и двинулась в авантюрное путешествие.

Сегодня ей везло — первая же запертая дверь покорилась почти без сопротивления. Юта переступила порог — и поняла, что наткнулась на нечто в самом деле любопытное.

Выражая свой восторг радостными возгласами, Юта не могла предположить, что у нее появился зритель. Зрителем был Арман, удобно устроившийся перед магическим зеркалом.

Он видел, как Юта опасливо вошла в зал, который оказался первым в длинном ряду комнат, расположенных анфиладой. Дверей между комнатами не было, и, оказавшись на середине первой из них, обрадованная Юта смогла увидеть последнюю — далеко и неясно.

Связка ключей, прикрепленная к веревочному поясу, волочилась за Ютой, как слишком легкий якорь за слишком тяжелым кораблем. Арману то и дело хотелось окликнуть принцессу и приспособить ключи поудобнее.

Первая комната была пуста. Вторая оказалась маленькой и тесной, зато третья раздалась вдруг огромным залом.

— Горгулья, — сказала Юта вслух. Арман услышал и усмехнулся.

В дальнем конце зала маячил, едва различимый в полутьме, не то помост, не то гигантское кресло; Юта подошла ближе — каменные ножки кресла, похожие на средней толщины колонны, изукрашены были резьбой.

Юта глянула вниз — и еле сдержала крик. Прямо ей в глаза смотрела разверзнутая белая пасть — к счастью, тоже каменная. Голова фантастического зверя оказалась основанием ножки-колонны.

— Это что же такое? — спросила Юта хрипло. — Прямо в чешуе, прямо с крыльями… Они усаживались… Вот так?

Арман мрачно улыбнулся. Неумолимый старый дракон, черный с медным отливом, любил, угнездившись в кресле, подолгу слушать стоящего перед ним мальчика — щуплого, кажущегося карликом рядом с чудовищем, покрытым лязгающей чешуей… Старик очень ценил тщательно и в срок выученные уроки.

Он был во всем прав, подумалось Арману. Он видел дальше. На его глазах могучий, процветающий род иссяк, а он ничем не мог помочь ему. Возможно, если бы отец вовремя его послушался…

Его мысли были прерваны возгласом Юты.

Принцесса протиснулась в скрытую за креслом маленькую дверь и теперь стояла посреди небольшой светлой комнатки, и комнатка эта завалена была блестящим, искрящимся хламом.

Юта по щиколотку утопала в жемчужной россыпи. Между жемчугами посверкивали бриллианты, кое-где пересыпанные золотыми монетами. Вдоль стен высились сундуки, возведенные один на другой, причем нижние кое-где треснули от тяжести, и из трещин этих смотрели на Юту драгоценные камни.

Ага, подумал Арман.

Ему почему-то стало грустно. Драконья сокровищница — предел мечтаний даже для принцессы. Он знал, что сейчас произойдет — человек, набредший на груду золота, тут же впадает в безумие и в восторге принимается кататься по драгоценным россыпям.

Принцесса наклонилась и зачерпнула жемчуг горстью. Ну, подумал Арман, теперь разглядывание, глупая улыбка, пересыпание в ладонях и счастливый смех…