Роберт Джордан - Огни Небес

— Скорей всего, — согласно кивнула Алвиарин. — Но ведь в Шайнаре есть наши агенты. У Красных, я уверена, есть. И у прочих, пожалуй? — Четверо Красных сестер неохотно кивнули. Больше никто. — Пусть они и предупредят нас, если небольшие споры перейдут в нечто такое, что обеспокоит нас.

Не составляло тайны, что каждая Айя, кроме углубленной в логику и философию Белой, во всех государствах имела свои глаза и уши, хотя сеть осведомителей Желтой Айя считалась самой слабой и незначительной. Последнее объяснялось просто: что Желтые могут узнать о болезнях или Исцелении от тех, кто не способен направлять? У отдельных сестер были свои доверенные люди, но их оберегали еще больше, чем агентов Айя. Самая густая и разветвленная сеть конфидентов, как личных, так и самой Айя, принадлежала Голубым сестрам.

— Что касается Тенобии и Даврама Башира, — продолжала Алвиарин, — то все согласны, что эти трудности будут преодолены посланными к ним сестрами? — Едва Восседающие успели кивнуть, как она продолжила: — Хорошо. С этим все. В самый раз будет Мемара — она не станет слушать всякой ерунды от Тенобии и в то же время не позволит ей увидеть накинутую на нее узду. Далее, есть ли у кого-нибудь известия из Арад Домана или Тарабона? Если мы срочно не предпримем чего-нибудь, то очень скоро обнаружим, что от Бандар Эбана до Побережья Тени господствуют Пейдрон Найол и Белоплащники. Эванеллейн, у тебя есть что сказать?

Арад Доман и Тарабон пылали в пламени гражданской войны, если не хуже. От прежнего порядка не осталось ничего, никто не подчинялся никакому закону. Но хуже всего другое — порядка не было нигде. Элайду весьма удивило бы, если бы его удалось восстановить.

— Только слухи, — отозвалась Серая сестра. Ее шелковое платье под цвет бахромы шали было превосходно сшито и имело глубокий вырез. Элайде часто приходило в голову, что Эванеллейн следовало бы избрать Зеленую Айя — уж очень много внимания она уделяла своей внешности и нарядам. — Чуть ли не каждый в этих несчастных странах — беженец, бежали те, кто мог бы отослать нам сообщения. По-видимому, Панарх Аматера исчезла, и в ее исчезновении, возможно, замешаны Айз Седай...

Пальцы Элайды сжали палантин. На лице ее чувства не отразились, но в глазах зажегся опасный огонек. Хватит обсуждать салдэйскую армию. Хорошо хоть Мемара из Красных. Удивительно. Но они даже не поинтересовались ее, Элайды, мнением. Просто «с этим все». От этих мыслей Элайду не отвлекла даже ошеломляющая возможность того, что к исчезновению Панарха причастны Айз Седай — если только это не одна из тысячи неправдоподобных россказней, дошедших с западного побережья. От Океана Арит до Хребта Мира повсюду найдется какая-нибудь Айз Седай, к тому же от Голубых теперь всего можно ожидать. И двух месяцев не прошло, как все они на коленях клялись ей в верности — как олицетворению Белой Башни. А что теперь? Принимают решения, даже не удостоив ее взглядом!

В Белой Башне кабинет Амерлин располагался на среднем уровне, однако эта комната являлась центром Башни, как сама башня цвета выбеленной кости была ядром громадного города на острове, который покоился в объятиях реки Эринин. Центром города Тар Валон. А Тар Валон — центр всего мира — или должен им быть. В самой этой комнате присутствовал отпечаток власти, того могущества, коим обладали женщины, занимавшие эти апартаменты на протяжении жизни многих поколений. Пол здесь был из полированного краснокамня, вывезенного из Гор Тумана, камины сложены из тесаного золотистого кандорского мрамора, стены обшиты панелями из бледного дерева с необычными полосами, богато украшенными причудливой резьбой. Резным неведомым птицам и зверям было более тысячи лет. Выходившие на балкон над личным садом Амерлин высокие сводчатые окна обрамлял камень, блестевший точно жемчуг. Этот камень, спасенный из безымянного города, во время Разлома Мира, поглощенного морем Штормов, был известен во всем мире. Комната олицетворяла власть, несла на себе отблеск всех Амерлин, которые на протяжении почти трех тысячелетий заставляли владык и королей исполнять их волю. Порой бывало достаточно одного слова. А эти... Они даже не удосужились спросить ее мнения!

Подобное оскорбительное само по себе пренебрежение стало повторяться слишком часто. Хуже и, вероятно, горше всего то, что они узурпировали власть, нисколько не задумавшись. Им известно, как палантин оказался на плечах Элайды, ведь именно их поддержка возложила на нее этот знак достоинства Амерлин. Да и самой Элайде все это слишком хорошо известно. Но они позволили себе чересчур многое. Необходимо что-то предпринять. Так дальше продолжаться не может. Но еще не время.

Кабинет, насколько возможно, Элайда обустроила ныне в своем вкусе: резной стол с витиеватой резьбой в виде строенных колец, тяжелое кресло, на спинке которого над темными волосами Элайды снежной белизной светилась большая эмблема Пламени Тар Валона, выложенная драгоценной поделочной костью. На столе, на равном, точно выверенном расстоянии одна от другой стояли три шкатулки, расписанные лаком в алтарской манере. В одной из них Элайда хранила лучшие миниатюры из своей коллекции гравюр. В белой вазе на простом постаменте у стены рдели розы, наполняя кабинет свежим благоуханием. С тех пор как на Престол Амерлин возвели Элайду, еще не было дождей, но благодаря Силе розовые бутоны всегда оставались нежными и не увядали. А цветы Элайда любила. Их ведь так легко подрезать и заставить быть красивыми.

В кабинете висели две картины. Чтобы увидеть их, Элайде достаточно было приподнять голову. Остальные избегали смотреть на них; из всех присутствующих в кабинете Элайды Айз Седай одна Алвиарин осмеливалась бросить на них взор.

— Есть ли известия об Илэйн? — робко поинтересовалась Андайя, вторая Восседающая от Серой Айя. Тоненькая, невзрачная, похожая на птичку женщина, с виду застенчивая, хотя и с чертами Айз Седай, выглядела не подающей никаких надежд посредственностью, но была одной из лучших. В голосе ее все еще слышался слабый отзвук тарабонского говора. — Или новости о Галаде? Ведь коли Моргейз дознается, что мы где-то потеряли ее пасынка, она начнет еще больше интересоваться, куда же подевалась ее дочь. Верно? А если она проведает, что нам неизвестно местонахождение Дочери-Наследницы, Андор будет закрыт для нас, как и Амадиция.

Несколько женщин отрицательно качнули головами, а Джавиндра заметила:

— В королевском дворце есть Красная сестра, там она как раз на месте. Сестрой она стала недавно, поэтому скорей сойдет за кого угодно, но не за Айз Седай. — Джавиндра имела в виду, что эта женщина еще не обрела лишенного возраста облика, свойственного тем, кто долгое время имел дело с Силой. Попытайся кто-нибудь догадаться о возрасте любой из женщин в комнате, он решил бы, что им лет по двадцать, ну не больше тридцати, и в некоторых случаях ошибся бы раза в два — Но подготовлена она хорошо, достаточно сильна, и она неплохой наблюдатель. Моргейз ныне всецело занята своими недавно выдвинутыми притязаниями на кайриэнский трон. — Кое-кто из присутствующих пошевелился на своих табуретах, и Джавиндра, словно осознав, насколько она близка к опасной теме, поспешно добавила: — А в остальном внимание Моргейз занимает, по-видимому, новый любовник, лорд Гейбрил. — Джавиндра поджала и без того тонкие губы: — Она совершенно потеряла голову из-за него.