Роберт Сальваторе - Коготь Харона

Дроу улыбнулся, рассмотрев очевидный ответ в свете вчерашних событий. Ожесточённая Далия, с косой и вайдой, ссорилась с ним и даже предложила оставить её. Она заявила, что разберётся с Херцго Алегни сама. Но очевидно, что это была бы задача не из лёгких, потому как Алегни был за городским стенами, в окружении могущественных союзников, включая Артемиса Энтрери.

И раз время шло, а Дриззт оставался рядом с ней, хотя всё ещё без обязательства присоединиться, Далия превращалась в это соблазнительное и нежное существо, меньше воительницу, больше любовницу.

Тёмный эльф посмотрел на заснеженный лес и усмехнулся про себя. На самом деле, не имело значения, даже если Далия и пыталась им манипулировать, подумал он. Разве не было это просто истиной отношений? Разве Бруэнор не манипулировал им и всеми остальными, способствуя своей собственной «смертью» после битвы с Акаром Кесселем тому, чтобы они покинули Долину Ледяного Ветра и отправились в дорогу на поиски Мифрилового Зала? И, говоря по правде, разве Дриззт не манипулировал Бруэнором при подписании Договора Ущелья Гарумна?

Дроу не мог удержаться от смеха, когда его воспоминания понеслись в прошлое сквозь годы. Он воскресил в памяти драму Бруэнора на смертном одре в Долине Ледяного Ветра, унесённую ветрами времени, когда дварф поставил на кон свои самые сокровенные желания. Кашляя, и бессвязно бормоча, и хрипя, и явно теряя силы, талантливый Бруэнор съёжился на глазах Дриззта так, словно входил в подземное царство смерти, до того момента, пока Дриззт не поклялся, что они отправятся в путь и найдут Мифриловый Зал. После чего Бруэнор вскочил, готовый к дороге.

О, какая превосходная это была игра, …но также, несомненно, глубокая манипуляция.

То, что Далия играла в некоторые игры, в контексте их отношений было не так уж и важно, сказал себе Дриззт. Он знал истинное положение дел, и в эту истину вкрался жёсткий факт, что им можно было манипулировать, только если он позволял ей это. Он знал, что это было не просто вожделение, хотя, несомненно, Далия волновала его. Его заинтересованность эльфийкой вышла далеко за пределы физических потребностей. Он хотел понять её. Он чувствовал, что если бы он смог узнать Далию, он узнал бы многое и о себе. Её мировосприятие было чуждо ему, совершенно другая проекция, и это могло расширить его собственное видение мира. Возможно, его тянуло к Далии по той же самой причине, по которой, как ему казалось, его всегда тянуло к Артемису Энтрери — по крайней мере понять человека, если не странствовать рядом с ним. Оба они, Далия и Энтрери, обладали кодексом чести, хотя и натянутым, в глазах Дриззта. Ни один из них не просыпался по утрам с образами создания хаоса и страданий. Далия показала это, оказавшись неспособной следовать приказам своего господина во время освобождения предвечного.

Так, может, он хотел исправить их? Дриззт задумался. Может, где-то в своём сердце, он верил, что способен спасти Артемиса Энтрери, и направить Далию к яркому свету?

Он снова оглянулся на эльфийку, только на мгновение. Он не мог не признать своего высокомерия. Похоже, его желание вывести людей из тьмы было частью уравнения, которое вносило Артемиса Энтрери в мысли Дриззта много раз на протяжении десятилетий — почти так же часто, как он задавался вопросом о Вульфгаре.

Дриззт знал, что с Далией всё было гораздо сложнее. Потому что его действительно тянуло к ней в таком аспекте, в каком его никогда бы не привлекли Энтрери или Вульфгар. Он не мог этого отрицать. Не важно, сколько раз он мог убеждать себя, что не должен находиться с опасной эльфийкой. Эта убеждённость не могла выстоять против одного лишь взгляда на неё, особенно когда её волосы и лицо были такими нежными.

Он выпрямился от неожиданности, когда почувствовал, как рука эльфийки скользнула по его плечу и обвилась вокруг шеи. Далия положила свой подбородок на другое его плечо и поцеловала в ухо: — Тёплая постель перед путешествием в холодном снегу?

Дриззт улыбнулся. Его улыбка стала ещё шире, когда Далия добавила:

— А потом мы пойдём и убьём его.

Конечно.

Он снова подумал о Бруэноре на смертном одре в Долине Ледяного Ветра, и напомнил себе, что его связь с дварфом-обманщиком продолжалась более ста лет.

Конечно.

— Капитан Белой Стражи, — поправил Херцго Алегни, и множество взоров обратились на военачальника тифлинга с удивлением.

Он сидел за маленьким столом возле боковой стены гостиницы, служившей их местом встреч. Он сидел напротив камина, находясь достаточно далеко от источника тепла, чтобы ощущать себя в обычной комнате. Он распахнул окно за своей спиной.

Джелвус Гринч взглянул на него с любопытством. Лидеры города только начали обсуждать место Гринча в новом правящем составе Невервинтера, а нетерезский лорд намекнул, что Джелвус Гринч был отличным выбором в качестве начальника гарнизона Невервинтера, роль, которую Гринч выполнял на протяжении многих лет до текущего момента.

— Белая Стража? — вмешался кто-то в комнате, озвучивая вопрос, интересовавший многих.

Херцго Алегни медленно встал и, демонстрируя свои рельефные мышцы, прошёлся, откинув назад плечи, выставляя напоказ широкую и сильную грудь. Медленно, давая время каблукам на своих сапогах с каждым характерным шагом поскрипывать на деревянном полу, он вышел вперед комнаты. Даже могуче сложенный Джелвус Гринч казался меньше, стоя рядом с огромным и внушительным воином тифлингом. Одежда Алегни — черная кожа, шипованная металлическая броня и развивающаяся накидка, напоминавшая всем о его благородном происхождении, только дополняли его внушительный образ. Как и огромный красный меч, открыто висящий на его левом бедре. Кроваво— Красный металл резко контрастировал с черной броней, и когда Алегни положил свою оголенную левую руку на навершие рукояти меча, оружие выглядело скорее продолжением его руки, нежели посторонним предметом. Меч прекрасно подчёркивал красный огонь в глазах Алегни, которые были ярким напоминанием о его полу-дьявольском происхождении. Да, красный меч… оружие, разрубившее умбрового великана, и оставившее существо корчиться в предсмертных судорогах на улице Невервинтера на удивление и радость большинства его жителей, многие из которых находились сейчас в этой самой комнате.

— Что такое Белая Стража? — осмелился спросить Джелвус.

— Городской гарнизон, — ответил тифлинг.

— Первый Гражданин… — начал спорить Джелвус, это было почетное звание, дарованное тифлингу жителями.

— Не называй меня так, — прервал его Алегни, и его тон немного изменился, так что многие из присутствующих в комнате, включая самого Гринча, неловко поежились. — Белая Стража, — громче сказал Алегни, снова поворачиваясь лицом к большинству присутствующих. — Это правильно, потому что теперь Невервинтер будет иметь два гарнизона. Белая Стража, состоящая из ваших людей, — пояснил он Джелвусу и остальным, — и моя собственная.