Роберт Сальваторе - Коготь Харона

Это не враг.

Это спасение!

Энтрери, всегда настороженный, все же инстинктивно отпрянул. Разве он мог иначе? Он, кто всю жизнь лгал, даже самому себе, он, живший в тенях заговоров и отречения, внезапно обнаружил резкое изменение — и не только благодаря этому существу, действующему подобно Когтю Харона, но и он сам открылся для всех в коллективной "семье", существо предлагало ему это.

Его бдительность неосознанно возросла.

Его воспоминания проплывали перед ним: предательство его матери в детстве, абсолютное предательство его дяди и тех других, грязь улиц Калимпорта.

Он чувствовал насилие, которое познал, будучи ребенком, самого личного и разрушительного характера. Он столкнулся с этим снова, или только начал, но кое-что понял… что-то совершенно неожиданное.

От удивления Энтрери бросил свои мысли и посмотрел на Далию, а она него.

Незащищенная, в одной с ним команде, не имеющая возможности скрыться.

Его мысли вырвались и свободно полетели.

В отличие от товарищей, Дриззт До'Урден знал этот тип вторжения и почти сразу узнал неуловимую хитрость добровольного рабства.

В дни своих скитаний по Подземью после отказа от Мензоберранзана, Дриззт был обольщен в точно такой же манере — логичными обещаниями и поразительными видениями беззаботной жизни в раю — иллитидов, ужасных пожирателей разума. Покорно и с любовью, Дриззт и его спутники массировали центральный мозг общины иллитидов.

Он уже путешествовал этой дорогой прежде, пал ее жертвой, потеряв свою личность. Полный решимости никогда больше не попадать в такое рабство, Дриззт приучил себя сопротивляться — стеной гнева. В свете того ужасного опыта дроу было не трудно снова построить эту стену почти мгновенно.

Он медленно, незаметно опустил руку в карман и взял ониксовую статуэтку, тихо призывая Гвенвивар, и, как его подавленные спутники, опустил свои клинки и медленно, не угрожающе пошел к гипнотизирующей твари. Каждый шаг давался с трудом, поскольку вторжение было здесь сильнее, по— Настоящему могущественно. Несмотря на горький опыт сражений с подобным, Дриззт всё же сомневался, что сможет устоять.

Или, что еще хуже, не сможет сопротивляться незаметно.

Он увидел много образов, плавающих вокруг и если бы не его самоконтроль, он, возможно, был бы удивлен, бросив взгляд на непостижимые секреты своих компаньонов, особенно Далии, особенно тот, в котором был он, лежащий мертвым на груде трупов бывших любовников.

Но бросить туда взгляд означало, что его мысли также воспарят свободно, и таким образом он тоже окажется в ловушке телепатической паутины.

Дроу оставался за стеной, усиливая ее с каждым шагом. Он помнил свой ужасный опыт с иллитидами. Только одно спасло тогда его.

Он почувствовал, что начинает ускользать, почувствовал усики другого разума, разума этой богоподобной змеи, тянущиеся к его сокровенным мыслям.

Дриззт думал о Кэтти-бри и Бруэноре, Белваре и Щелкунчике, Закнафейне, Реджисе и Вульфгаре, о потерянных друзьях и тех, кто участвовал в становлении его личности. Этот незваный гость украдет все его воспоминания, постоянно напоминал он себе, укрепляя таким образом стену гнева.

А без этих воспоминаний у Дриззта До’Урдена ничего не останется.

Его шаги замедлились, и он остановился, его клинки упали, поскольку он уже не мог их держать. Боковым зрением, слева и справа, он заметил, что Энтрери и Далия следят за ним с подозрением и даже с угрозой.

Это божество узнало о его сопротивлении и обмане, понимал дроу, и теперь обернёт его товарищей против него.

— Нет! — закричал Дриззт, выражая открытое неповиновение, он отступил и поднял свои клинки.

Далия и Энтрери повернулись к нему, направив на него оружие, как будто собирались ударить, и Дриззт должен был столкнуться с возможностью убийства своей спутницы, и убийства Энтрери, этой связи с прошлым, которое он безнадежно потерял. Все произошло так быстро, и хотя эти мысли были большим, чем просто мимолетное сожаление, дроу, повинуясь инстинкту, отбил тяжелый удар Иглы Коза Мерцающим, а Ледяная Смерть держала Энтрери на расстоянии.

Он мог победить, поскольку они не сражались как Энтрери и Далия, они были лишь пустыми оболочками этих блистательных воинов, простые пешки под управлением бога-змеи.

Ему не победить, понял дроу чуть позже, поскольку кроме этих двоих были и другие рабы, и, что хуже всего, сама гигантская змея, противник, в возможности победы над которым он сильно сомневался.

Враг, которого, он знал, он не сможет победить.

Противник до сих пор был вне зоны досягаемости, дразня его, не давая думать о победе. Или хотя бы сопротивлении!

Тонкая сеть приближалась, а Энтрери и Далия отступали и Дриззт снова терял себя, и потеряет полностью так же, как у иллитидов, будучи юным бродягой, столетие назад.

Вся его выучка и ярость не могли здесь помочь.

Против бога.

Кроме того, понял Дриззт, жизнь будет хороша в служении этому всезнающему существу. Жизнь была бы мирной, спокойной и удовлетворенной, в исполнении нужд его хозяина.

Он вздохнул и убрал свою защиту перед огромной змеёй…

Он был первым из рабов, кто выкрикнул предупреждение, когда черная фигура Гвенвивар прыгнула на это громадное существо. Вначале Дриззт кричал в возмущении, затем от удивления, так как увидел, что змея была вовсе не змеей, а рыбообразным, неприятно выглядящим существом. Когда оно закричало, в разуме Дриззта раздался противный водянистый голос, крик в его сознании был настолько зверским, что дроу повалился с ног, как Далии, Энтрери и другие, упавшие на влажный пол.

Гигантская змея лежала мертвой в стороне, а это странное существо использовало ее личность, место обитания и облик. Но не более. Нападение Гвенвивар сняло эту иллюзию, и теперь существо казалось намного менее грозным.

Дриззт немедленно вскочил и бросился в атаку, остановившись лишь для того, чтобы оттолкнуть Энтрери в сторону и выбить посох из рук Далии, поскольку он уже знал, что свободен, но не знал, сломались ли оковы остальных.

Естественно, шесть рабов, которые сопровождали это странное существо, не отказались от своей преданности. Два человека поднялись и прыгнули на Гвенвивар, которая, в свою очередь, далеко их отбросила задней лапой, располосовав одного из них от подбородка к плечу.

Затем остальные четверо бросились Дриззту наперерез. Он обернулся вокруг себя и ударил оголовком сабли по носу одного из напавших, сбросив его в кучу. Он не хотел убивать эту группу, понимая, что они действуют не по собственной воле, но когда после человека прыгнул шейд со смертоносным выпадом меча, инстинкты Дриззта заставили его парировать и ответить прежде, чем он осознал этот ответный удар. Он сократил удар, задев шейда под ребра, но не погружая лезвие, но когда его действие даже не замедлило нападавшего, который очевидно не чувствовал боли, находясь в своем одержимом состоянии, у Дриззта не было выбора, кроме как ударить снова, сильнее и уже не один раз.