Наталья Самсонова - На пути в легенду

- Если упустите мага, позавидуете его жертвам.

- Понял, много усилий тратится на поиски служанки,- попытался оправдаться докладчик.

- Так какого ... вы ее ищите всем составом?! Мне ... что с ней будет, отряди одного, пусть ищет, а остальные за магом, ищите подельников, опросите стражу на воротах, узнайте, может кто снимает жилье в бедном квартале. Подвал, чердак. Ищите, побери вас порождения зла!

- Разрешите идти?

Ответ ему не понадобился. Как я жалею, что останки воина, что дымились в снегу на дворе постоялого двора, отказались сотрудничать со штатным магом. Молодой, но перспективный колдун довел себя до полного истощения, пытаясь разговорить изуродованный труп, но нисколько не преуспел.

Доклады ко мне на стол ложились с периодичностью в пять минут. Обширная облава вскрывала старые преступления, взяточничество, находила тайные притоны, все что угодно - кроме логовища мага. Амулет связи обжигал, стоило его взять в руки, оставленные мною маячки, для связи, использовали все.

Откинув голову назад, я начал массировать шею, прикрыв глаза от удовольствия. И внезапно дал себе зарок, как обет у человеческих рыцарей. Если найдем мага крови, и живую служанку зимнего мага - сбрею бороду.

Не успев до конца осмыслить революционную для себя идею, услышал как по столу прыгает и звенит амулет связи.

- Говорите.

- Ясный Этарн, это Дериона Атлейдис, невеста Хэлла. Я нашла служанку приносившую вместе с Лиррой сладости. Она принадлежит ясной Эрсиль Хаэт, невесте Хэлла. Ранее, до того как попасть на службу к ясной Арталанд Лирра принадлежала ясной Хаэт. Последняя очень дорожила ценным приобретением, леди Эрсиль любит пытать своих служанок, а Лирра врожденный маг-регенератор, ее можно пытать до бесконечности. Вчера она, воспользовавшись отсутствием ясной Арталанд, пыталась вновь заявить права на полукровку, но эта попытка была пресечена мной.

По-военному быстро и четко доложила эльфийка и отключила связь. Несколько секунд я обдумывал ее слова и скрытую в них информацию, затем вызвал ближайших помощников. Немного поколебавшись, решил оставить Светлого в покое, последнее время храмовник тащит на себе слишком много, пусть отдохнет, да и информацией делится нет желания.

- Разрешите?

- Быстро, тихо, и без происшествий, схватить ясную Эрсиль Хаэт, вместе со всеми принадлежащими ей служанками. В Застенок везти по отдельности, между собой общаться не давать, времени на одевание-переодевание и прочие женские хитрости не давать.

- Невесты Хэлла не прикосновенны,- осмелился напомнить мне Рат, выходец из далекого села на задворках мира.

- До тех пор, пока не угрожают безопасности государству и его жителям. Сговор с магом крови - одно из тяжелейших преступлений,- протянув им свиток, куда записал все сказанное ясной Атлейдис, махнул рукой.- Идите, по пути прочитаете.

Шаэл Ниан.

Открыв глаза, я не сразу поняла, сколько сейчас времени, рядом со мной, поверх одеяла примостился Айн. Ребенок крепко сжимал мою ладонь обоими руками. В гостиной кто-то ходил и ругался. Аккуратно поднявшись с постели, и не разбудив мальчика, я вышла.

По гостиной из угла в угол ходила Дериона, монотонно ругаясь, на диване сидел бледный мастер кукол, одна рука его была на перевязи. Та самая, которую некоторое время назад лечила Алдит.

- С утром всех,- поздоровалась я и подошла к столу, на ктором стоял кувшин и тарелка с пирожками.

- Уже вечер, ты очень долго не просыпалась. Айн даже испугался, и я разрешила ему пойти к тебе в комнату. Потом вон, это чудо притопало,- эльфийка кивнула в сторону безумца.- Интересно, Алдит вас всех в качестве кого собирает? Цирк.

- Пойду, пройдусь немного, подышу,- я накинула поверх платья теплый плащ и вышла. Вслед мне понеслось ворчание, мол одна такая уже догулялась, но я пропустила слова Дерионы мимо ушей.

На улице уже по одному зажигались магические огни, гроздьями свисающие к витых осветительных столбов. Ночной Авуэн был завораживающе красив, падал крупный снег, город затих. Казалось, Авуэн ждет, чем закончится история с магами крови, исчезнет ли кровоточащая язва с его тела, или придется привыкать, вписывать ее в привычный ритм жизни. Спят, все спят, спят палачи и жертвы, спят влюбленные, сыщики, лорды и леди, бедняки. Все спят, может и девчонки сейчас спят, а может и нет. Может именно сейчас Лирра хрипит от боли и страданий на алтаре, среди прочих жертв, маленькая, испуганная, смотрит на своего мучителя огромными глазами и спрашивает "за что". Или только сидит у стены, закованная в цепи, дрожащая и жалкая, смотрит, как пускают под нож ее товарок, которым повезло чуть меньше и они первые в очереди. Смотрит, как с очередной жертвы заживо снимают кожу и вырезают внутренности, смотрит и остро завидует тем, чье сердце уже перестало биться.

Остановившись, я прижала ладони к горящему лицу, и стерла набежавшие слезы. Не думай о плохом, может, нашелся герой, сильный и смелый, не очень умный, но добрый. И спас нашу полуэльфийку от страшной смерти и сейчас они вдвоем скачут сюда. Крепко зажмурившись я напряженно ждала, но нет, стук копыт не раздался за спиной, и картины нарисованные воображением, предстали передо мной во всей красе. Добрый красавец отошел на задний план, заняв положенное место среди жертв.

- Какая встреча,- шипящий голос, невысокая фигура укутанная в дорогой, расшитый серебром плащ замерла у ограды одного из домов. Таинственная незнакомка сбросила плащ в снег и подняла руки на уровень груди, между ладоней возник нежный голубой свет, немного пульсирующий, словно в такт моему сердцебиению. Твою мать, это же...

- Ниан, магиана в сложном положении,- тварь улыбается, из складок ее платья в снег падает прямоугольный предмет, кажется тетрадь.- Я опасна, я могу прийти в твой сон, могу угрожать, и ты это понимаешь, верно? Но мы сделаем проще. Ты хочешь вести дневник, записывать каждую мелочь, каждое слово, вести хроники новой жизни на новом месте. Ты хочешь записывать каждое движение рэймар, в будущем тебе это пригодится. На улице так холодно, так хочется вина и хорошей компании, посидеть, поболтать, до самого утра и крепко уснуть...

Глядя в след закутанной в плащ женщине я с трудом боролась со сном, глаза слипались, во рту поселился неприятный привкус, а в виски словно великаны стучались. Переведя глаза вниз, заметила толстую, красивую тетрадь, в кожаном переплете, инкрустированную янтарем. Наверное, ее обронила та женщина, подхватив потерю со снега, сделала несколько шагов к переулку и остановилась. Ее уже не догнать, а тетрадь такая красивая, самое-то чтобы сделать ее своим дневником, а той растеряхе так и поделом, нечего с такой кривой памятью из дому выходить.

- Как погуляла?