Евгения Гордеева - Ошибка. Мозаика судеб

- Весьма отдалённо, - скривился Квинт. Ему никогда не нравилась Карфийская царевна, к тому же нелюбовь у них была взаимная. А, так как грандиозные планы тайного собрания рода предполагали, что выбираемая кандидатка должна будет впоследствии стать его женой, то ему очень бы не хотелось иметь у себя под боком постоянное напоминание о неприятной женщине.

- Твоё мнение мы тоже учтём, - пообещал герцог, но таким тоном, что Квинт непроизвольно сжался. Конечно, на пути к трону надо забыть все свои чувства, симпатии и антипатии, и делать то, что приблизит к цели и доведёт до конца. Совет рода скажет: 'Надо!' Потенциальный наследник ответит: 'Есть!' И будет изображать горячую любовь хоть к самой Дамаске! - У кого какие есть предложения? Дельные!

- Плауту нравятся не только шатенки, но и блондинки, - сообщил маркиз Корли, - вспомните Арриану Сеймур.

- Почему, Сеймур? Она же урождённая Аллигери! - не к месту уточнил успокоившийся граф Онрю, во всём любивший точность.

- Но, она же была замужем за маркизом Дьярви Сеймуром, - проявил осведомлённость Корли, - хотя император заявил права на юную Арриану, когда ей было всего четырнадцать лет! Это было практически сразу, после...

- Не отвлекайтесь от темы! - герцог Курей призвал всех к порядку суровым взглядом. Собрание и так длилось уже более трёх часов, а нужную девицу они ещё не выбрали. - Внешность и цвет волос обязательно учтём, но сначала надо определиться в принципе. Так, какие всё-таки будут предложения?

Девиц на выданье во всех семействах рода было много, но подходили далеко не все. Одни - не слишком умные. А пример Урсины показывал, что глупышкам во дворце делать нечего. Другие - не слишком красивы, как не доказывали обратное их отцы. Третьи - строптивы. Четвёртые - флегматичны. Пятые... просто стервы. У каждой находился недостаток, из-за которого её вычёркивали из списка.

- Эдак, мы никого не выберем, - устало заметил маркиз Корли. Переговоры утомили всех, но высказаться посмел только он. Дочерей, по крайней мере - законных, у маркиза не было, так что бояться за судьбу любимого чада ему не приходилось. - Я считаю, что мы зря отклонили кандидатуру Оливии Шантрэ. Она, хоть и своенравна, но не глупа, и поймёт, что от неё требуется!

- Оливия? Надо подумать, - согласился герцог Ставкирк, уловив лёгкий кивок Квинта. Раз кузен одобряет девицу, так ему ли перечить? А которая из девушек будет выбрана, так не всё ли равно? Главное, чтобы с задачей своей справилась.

- Оливия... - А вот герцога Курей что-то в этой кандидатке не устраивало. Уж больно фамилия захудалая: Шантрэ, хоть и принадлежит к их роду.

- И наследственность хорошая, - гнул свою линию маркиз, - единственная дочь барона. Остальные - сыновья: Анатоль, Тибаль, Жуст, Освальд.

- Маркиз, не надо делать протеже мужу своей любовницы, - глава собрания многозначительно пожевал губами. - Все прекрасно осведомлены, чьи это сыновья. Можно было бы подумать, что и Оливия - твоя дочь, если бы она не была так похожа на барона. И ты, надежда рода, - он обернулся к Квинту, - думай, прежде всего, головой, а не... тем местом, на котором сидишь! ...нашего рода...

- Так предложи свою дочь, - подал голос, сидевший с непроницаемой физиономией и молчавший до сего момента барон Вальдшнеп. Все взоры обратились на него. Все, без исключения - удивлённые. Кто-то из присутствующих знал тайну герцога Курей, и был удивлён дерзостью барона. Ведь тайна эта хранилась свято. А кто-то пребывал в полной уверенности, что глава рода блюдёт обет безбрачия, который он дал на могиле молодой жены. Барон же равнодушно разглядывал свои холёные ногти. И было не понятно, этим примитивным способом он пытается избежать гневных очей герцога, или и в самом деле, не боится последствий. Верным оказалось последнее. - К нашему роду она официально никакого отношения не имеет, - Вальдшнеп спокойно посмотрел на герцога, - придраться Плауту будет не к чему. Он, между прочим, не дурак. И я сомневаюсь, что очередная претендентка из нашего рода, пусть даже из самой захудалой семьи, будет допущена им к своему драгоценному телу, как бы прекрасна не была девушка!

- О ком это он? - икая и становясь пунцовым из-за чужой наглости, поинтересовался граф Онрю.

- Я говорю о Фарсавии Донник.

Герцог Курей побагровел не хуже графа, но в глазах его читалось плохо скрываемое торжество. Барон Вальдшнеп это прекрасно видел, да и не только он. Старик Ставкирк даже заподозрил, что данная мизансцена была тщательно подготовлена и разыграна теперь как по нотам. Кто будет оспаривать кандидатуру дочери самого главы рода? Пусть и незаконнорожденной. Главное, что она - носительница их крови. А Квинт со временем добавит долю императорской.

- Фарсавия?.. - маркиз Корли удивлённо хлопал глазами, пытаясь постичь открывшуюся тайну. - Дочь Энтони? Кто бы мог подумать...

Квинт вспомнил молодую барышню Донник, её аппетитные формы, и удовлетворённая улыбка растеклась по его лицу. Когда герцог Курей предложил голосовать, он первым поднял руку. Слишком порывисто, как посчитал его кузен. Но и старика Ставкирка незаконнорожденная дочь главы рода вполне устраивала. Вот только, когда их далеко идущий план воплотится, не будут ли говорить в народе, что к власти пришли бастарды? Но мыслей своих вслух он высказывать не стал. Дожить ещё надо до этого долгожданного момента.

- Хорошо... Значит, действуем, как договорились, - продолжил тем временем собрание герцог Курей. - Фрейлину Аванду заменяем Фарсавией...

И ни кто из присутствующих даже не подумал вступиться за несчастную Аванду, которой только что был вынесен смертный приговор. Сколько было этих смертей, и сколько ещё будет... так что печалиться конкретно об этой?

***

338 год правления династии Румов

Будуар был роскошный. Ни одна из виденных за всю жизнь спален, в которых побывал Квинт, не могла и близко сравниться с этими, поистине, божественными чертогами. Дорогие пушистые ковры под ногами, не сотканные, а собранные из разноцветных меховых кусочков экзотических зверей в замысловатый узор. Хрустальные светильники, разбрызгивающие по стенам и потолку комнаты радужные блики. Сладкоголосая птаха в золотой клетке на изящной этажерке из слоновой кости. Благоухающие цветы в старинных вазах. Огромное ложе, похожее на облако, под невесомым балдахином. Рядом, на низеньком черепаховом столике лежали фрукты и искрились бокалы с красным вином. Воздух дурманил, Пение птицы завораживало...

- Нравится? - нежный женский голос прожурчал за его спиной, вплетаясь в песню пернатой вокалистки.

Квинт обернулся и растерянно попятился. Женщина, прекраснее которой он не видел в своей жизни, стояла в метре от него и улыбалась так обворожительно, так многообещающе, что прожженный ловелас под её взглядом почувствовал себя неопытным юнцом. Хозяйка чертогов понимающе потупилась, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц, потом жестом указала на черепаховый столик и грациозно присела на краешек ложа.