Михаил Исхизов - Надо Помочь Бабушке

- Самое время ударить, - обрадовался Карабичевский. - Атакуем центр. Пока они подтянут копейщиков, мы вырубим штаб.

- Не следует э-э-э... торопиться, - рассудил Брамина-Стародубский. - Слишком нелепо Коняга расположил свои войска. Что-то он э-э-э... хитрит.

- Хилую цепочку мечников прорвем без базла! - Борембе захотелось показать баронскую удаль. - Мы их на раз уделаем, и самого Гроссерпферда упакуем!

- Хитрит генерал, - поддержал Брамина-Стародубского барон Оскарегон.

- Кажется, он на этот раз, перехитрил самого себя, - заметил Пережога-Лебедь. - Пожалуй, молодежь права. Если стремительно ударить в центр, штаб можно захватить. А без командиров кикиварды разбегутся.

- Не стоит рисковать, - не согласился Яромунд Полянский. - Построение войск слишком неграмотное. А Гроссерпферд, хоть и подлец, а генерал опытный.

- Фланги, - напомнил Брамина-Стародубский. - У него в подлесках спрятаны батальоны. Коняга рассчитывает, что мы ударим по центу, а он сомкнет фланги. Э-э-э... ловушка.

- Давайте мы с бароном Карабичевским ударим, - настаивал Боремба. - А если Верблюд что-то накрутил, так сразу увидим. Без базла. Развернемся и с ветерком обратно.

- Нет - решил Оскарегон. - Гроссерпферд ждет, что мы атакуем центр. Раз он ждет, то мы этого делать не станем.

- И здесь беспредел, - проворчал обиженный в лучших своих стремлениях барон Боремба. - Ну, вообще!..

Генерал Гроссерпферд терпеливо ждал. Он смотрел на вершину холма, потом на свое, растянувшееся и выглядевшее совершенно беспомощным войско, затем снова на вершину холма. Сейчас там должна выстраиваться и готовилась к атаке кавалерия баронов. Хитрый тактический прием, противники разгадать не могли. Победа была близка. Гроссерпферду оставалось ждать, смотреть на холм, и думать что-нибудь свое, генеральское, победоносное.

Справа от генерала занял свое место союзник и соратник, Повелитель Всех Свободных Кикивардов, Серваторий. Слева стоял начальник штаба, участник всех шести победоносных компаний, гран полковник Бринкст. В трех шагах от полковника ждал указаний секунд майор Гурда. За ним, цепочкой вытянулись адъютанты. А еще дальше, из кустов выглядывали опытнейшие крокаданы.

Гран полковник Бринкст понимал, что командующий выстроил хитрую западню и теперь терпеливо, с выдержкой опытного охотника, ждет, когда бароны, как бараны, попадут в нее. Секунд-майор Гурда академий не кончал и не был столь стратегически образован. Он и не стремился что-нибудь понять. Секунд майор Гурда считал, что понимать - это не его дело. Его дело - действовать по приказу генерала, или гран полковника. Не Знающий Себе Равного в Мудрости Серваторий, понимал, что кавалерия баронов легко может прорвать жидкую цепь мечников. Но он верил в Гроссерпферда. Адъютант лейтенанты ни о чем не думали. Делать это им категорически запрещалось. Они должны были выполнять. А опытнейшие крокаданы, лучшие из лучших, смотрели на генерала и ждали его указания - начинать. Им было приказано подготовить и серию материалов с общей вдохновляющей темой: "Так куются свобода и равенство". Материалы были готовы, осталось только взлететь.

Затянувшееся молчание прервал Серваторий. Как союзник и соратник, он имел право нарушить покой командующего.

- Чего это они не идут? - спросил Не Имеющий Себе Равного в Мудрости. - Наши воины застоялись. Они этого не любят. Может нам самим пойти и это?.. Сокрушить. Одни могучим ударом.

- Ждем, - не отрываясь от приятных мыслей сообщил генерал.

- Чего ждем? - Убивающий Своих Врагов Единым Взглядом не разбирался в стратегических тонкостях. Он был обычным Великим Вождем и когда упирался в что-то непонятное, чувствовал себя неуютно. Поэтому хотел узнать, чего надо ждать.

- Я уже говорил: ждем, когда бароны нападут на нас.

- Ты не про них говорил, ты про ликобийцев говорил, - по-дружески укорил генерала Серваторий. - Ты мне про баронов скажи: почему они должны напасть?

Гроссерпферд снизошел. И не потому, что Серваторий союзник и даже соратник. Просто у генерала неожиданно появилось желание растолковать полет свой тактической мысли. Да так растолковать, чтобы его понял даже этот дикарь, который соображает не мозгами а четырьмя жирными подбородками.

- Мы растянули войска по фронту, чтобы указать противнику свое уязвимое место, - генерал старался объяснить как можно проще. - И теперь бароны должны ударить в центр, чтобы захватить штаб.

Серваторий не был столь тупым, каким его считал Гроссерпферд. И все же он не мог понять, зачем надо дать баронам возможность захватить штаб. А главное, его самого, Повелителя Всех Свободных Кикивардов. Это ему не нравилось. И Мухугуку, Серваторий был в этом уверен, это тоже не понравится.

- Зачем? - спросил Серваторий, вложив в это одно слово все скопившееся у него недоумение.

- Затем... - генерал Гроссерпферд нисколько не удивился, тому, что кикивард не понял его тонкий замысел. На то он и был выдающимся стратегом, творцом военной науки, чтобы его замыслы никто понять не мог. - Затем, чтобы уничтожить мозг нашей армии, его командование. Но как только они подойдут к центру, мы сомкнем фланги, окружим их кавалерию копейщиками и уничтожим.

- А если они уничтожат наш штаб до того, как мы уничтожим их кавалерию?

- Шутка? - Гроссерпферд коротко хохотнул. - Хорошая шутка. Этого, Серваторий, не может быть, потому что этого не может быть никогда. Я генерал, а у них нет никого, кто в прошлом имел бы хоть чин секунд майора. Я вынужден победить.

- А если они догадаются, что мы заманиваем их в ловушку? - несмотря на убедительный ответ на первый вопрос, продолжал допытываться Не Знающий Себе Равного в Мудрости.

- Догадаются! Непременно догадаются, - подтвердил генерал и снова коротко хохотнул. - Даже такие тупоголовые тактики как наши бароны, должны догадаться, что мы заманиваем их в ловушку.

- Значит они не ударят, - Серваторий постарался не показать, что это его порадовало. Ему не хотелось, чтобы кавалерия баронов ударила по мозгу армии, к которому он себя относил.

- Непременно ударят, - заверил кикиварда генерал. - Эти штатские штафирки иногда тоже соображают. Они видят, что ряды наших мечников слабы, а копейщики слишком далеко и решат, что я перехитрил, на этот раз, сам себя. И ударят, всей своей кавалерией. А у нас все рассчитано. Находящиеся в центре мечники, это вовсе не мечники, а копейщики, положившие на землю свое оружие. Как только бароны приблизятся они поднимут копья, сомкнут строй и выдержать первый натиск кавалерии. Тем временем с флангов ударят другие батальоны копейщиков. С баронами будет покончено одним ударом. Навсегда! - оплевал Гроссерпферд потерявшего бдительность Серватория.

Прошло не боле часа, но этот час показался кикивардам бесконечным. И батальоны постепенно стал превращаться в толпы. А на холме по-прежнему стояли всадники. Стояли, смотрели на кикивардов, но не атаковали.