Ланцов Михаил - Маршал 2

- Конечно, сэр, - кивнул лорд Иден. - Утренние газеты уже будут пестреть громкими заголовками.

- Но все равно - положение скользкое. Попроси наших друзей из Франции помочь в этом деле, благо, что они и так уже начали. Может быть до серьезной войны и не дойдет. Ведь ни немцы, ни французы пока еще даже не выстрелили в сторону друг друга.

- И будем надеяться на то, что не выстрелят...

Тем временем, пока британские политики придумывали схему ухода от ответственности в невыгодной ситуации, в Польшу все глубже и глубже вгрызались танковые клинья Вермахта.

Ставка на ударный тяжелый танковый полк полностью себя оправдала. Поддержанный авиацией, самоходной артиллерией и моторизованной пехотой он совершенно неудержимо пер вперед. Как паровой каток. Поляки же ничего не могли противопоставить этому мощному таранному удару. Тем более что он действовал не в гордом одиночестве, а при тесном взаимодействии с другими подразделениями Вермахта и Люфтваффе.

Уже на шестой день войны Вермахт вошел в город Калиш, завязнув в неожиданно упорной обороне поляков.

- Мой фюрер, - докладывал Гальдер, - мы столкнулись с неожиданными трудностями. Крупные польские города превращены в крепости. Улицы перегорожены баррикадами. Сооружены многочисленные огневые точки, в том числе на верхних этажах, откуда на наступающих солдат Вермахта сбрасывают бутылки с зажигательной смесью и гранаты. Поэтому их взятие идет очень медленно.

- Его можно как-то ускорить?

- Никак нет, мой фюрер. Единственный вариант, кроме медленного и методичного штурма, заключается в маневре. Мы можем обойти эти города и продолжить наступление основными силами, после того, как отдадим ведение осады и штурмовые операции войскам третьего эшелона.

- Сколько в этих городах войск?

- Точное количество нам неизвестно. Не больше дивизии в каждом.

- И вы хотите оставить в тылу у наступающих танковых частей по дивизии? Вам что, мало урока Чехословакии? Хотите, чтобы мы потеряли с таким трудом воссозданные Панцерваффе?

- Это предложение поступило от генерала Гудериана, - невозмутимо ответил начальник ОКХ. - Он считает, что поляки не рискнут выбраться из своих укреплений. А даже если и выберутся, то в поле мы их легко разобьем. Генерал полагает, что каждый час промедления позволяет полякам оттянуть войска из Познаньского котла к Варшаве. И они это делают.

12 октября 1939 года. Польша. Штаб фронта

Генерал-полковник Рокоссовский нервно вышагивал, поглядывая время от времени на совершенно спокойного Тухачевского, практически медитирующего на карту. Быть начальником штаба у него было не просто, особенно сейчас.

Поляки, несмотря на ожидания некоторых 'горячих голов' оказались не такими уж и слабыми противниками. Даже напротив - сражались ожесточенно и яростно. Про маршала перед началом боевых действий ходили даже шуточки, что он, дескать, старается перестраховаться после Монголии. А злые языки так и вообще заявляли о том, будто Тухачевский боится повторения Варшавской трагедии двадцатилетней давности. Зато теперь все притихли. Двух недель не прошло. Впрочем, Рокоссовский был очень благодарен такой науке. Тем более что определенная перестраховка Михаила Николаевича позволила избежать глупостей в первые дни.

В помещение центрального поста штаба фронта вошел дежурный шифровальщик с папкой. Поразительная вещь, надо вам сказать. Нововведения в штабной работе очень сильно повысили ее эффективность и скорость. В том числе и в таких простых вещах, как отслеживание положения дел и частей, а также их состояние. Не в реальном времени, конечно, но с минимальными задержками.

- Наконец-то! - Выдохнул Рокоссовский. - Что там?

- Полк Петренко смогли деблокировать. Все обошлось. - Лаконично ответил дежурный, протягивая папку с расшифровкой донесения.

- От группы Радича есть что-нибудь?

- Никак нет. Они пропустили уже три сеанса.

- Константин Константинович, - обратился к нему маршал. - У вас все готово?

- Так точно. Готово. Но Радич сильно бы помог.

- Значит, там была слишком сильная охрана. Или местные навели контрразведку. Могли ведь.

- Могли, - грустно произнес Рокоссовский.

- Сколько у нас осталось до следующего сеанса? - Обратился Тухачевский к дежурному шифровальщику.

- Четыре часа.

- Константин Константинович, распорядитесь поднять по тревоге корпус Василевского. Начинаем через час.

- Есть, - кивнул Рокоссовский и, чуть помедлив, добавил. - Может быть, подождем?

- Группа либо уничтожена, либо заблокирована, либо захвачена. - Жестко ответил маршал. - Что с ней случилось - мы не знаем. Если она захвачена, то это может поставить под удар всю операцию, потому как не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, для чего эта группа там резвилась. И отбросьте сантименты. Нерешительность и промедления могут привести к невыполнению боевой задачи, большим проблемам и лишним жертвам.

- Так точно, - кивнул Рокоссовский после нескольких секунд паузы.

Спустя трое суток. Москва. Кабинет Сталина.

- Таким образом, к исходу четырнадцатого октября войска второго и седьмого пехотных корпусов смогли взломать польскую оборону Пинского направления и выйти передовыми частями к Белостоку. Севернее Пинска, в районе Барановичей оказались в окружении пять дивизий противника.