Екатерина Восходова - История первая. Изнанка личной жизни

КОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЙ ГЛАВЫ

ГЛАВА 5

Паника - это такая штука, которая мерзко липнет к коже. Словно ты случайно задел гниющие останки, и кусочки прилипли к телу. Возвращаться в сознание я отчаянно не хотела, но видеть меня в сознании все же кто-то желал. Пришлось смириться и открыть глаза.

- Ну вот, - меня похлопал по щеке лысый мужчина, - очнулась.

Я была привязана к стулу. Двигать можно было головой, всё остальное было намертво прикручено к ножкам, спинке и подлокотникам, но при всём при этом, было удобно. На крюках, по крайней мере, на тех, которые я видела, никто не висел.

- Простите, а вы кто? - Поразительно, что я вообще могла говорить, страх почти полностью меня парализовал. Глубоко в душе я усмехнулась, что можно было и не связывать - куда я денусь с одеревеневшим телом.

Вообще меня интересовали ещё вопросы - где я? Что со мной будет? Как это будет происходить? И самый важный - можно я пойду, а? Понимаете, так люблю посудомойничать, что вот прям страсть, как хочу вернуться на кухню.

- Удивительно, они уже даже не узнают меня. Вот что значит - хорошая жизнь. Объясни ей всё, а я займусь новеньким.

Очень хотелось потерять сознание, но почему-то не получалось. Ко мне подошёл высокий и очень худой юноша хума, с ласковыми глазами.

- Ты у Пёрышка. - нежно проворковал парень. - Он будет допрашивать тебя лично.

И улыбнулся, а я поняла, что такое сотрудничество со следствием - всё расскажу, только отпустите. Ничего делать не надо.

- Меня не надо допрашивать, я всё расскажу. Всё что знаю. Пожалуйста... не трогайте меня.

Ласковое лицо улыбнулось.

Как я не оглядывалась дверь, через которую меня втолкнули, не увидела. Вокруг была только светло-серая плитка, цепи с крюками и столы на маленьких колёсиках. Наверно меня на один из них положат, а может, я буду висеть на цепях. Ощущение того, что мне кранты накрыло с головой и стало легче. По крайней мере, стало легче думать, но надежда предательское чувство.

- Я выйду отсюда живой?

- Всё возможно.

Парень был ко мне спиной и что-то раскладывал на одном из столов.

- А здоровой?

- Сомневаюсь.

Что он раскладывал?

- А если я буду рассказывать правду?

- А как мы узнаем, что это правда? Вдруг ты всё придумала или твоя хозяйка придумала, а тебя науськала? У нас тут много фантазёров побывало. И в обморок тебе больше упасть не удастся - это наш фирменный рецепт. - В его голосе звучала гордость.

Парень повернулся ко мне. Такие ласковые глаза, такая застенчивая улыбка. Что бы я отдала, чтобы быть подальше от такого обаяния? Много чего. Он подошёл ближе и зафиксировал мою голову. Теперь только мои глаза могли двигаться, я бы даже опустить голову не смогла бы.

От потолка до пола было 82 плитки. Они не были идеально ровно выложены.

- Что она тебе говорила? - Пёрышко стоял напротив меня.

Чуть ниже среднего роста. Коренастый, наверняка с большой примесью крови румар.

- Много чего. Например, ей нравятся изящные мужчины.

Сейчас меня была свобода трупа - что бы ни делала, всё равно сдохну, и никто этого не скрывал. Так почему бы и не развлечься напоследок? По крайней мере, больше не буду врать, и прикидываться тем, кем не являюсь.

- Ты ещё не готова к... - Перышко отвернулся к столу, что-то поправил и снова посмотрел на меня. - Сотрудничеству. Так?

Интересно девки пляшут. Мужик, я готова рассказать тебе всё, а ты утверждаешь, что я не готова к сотрудничеству?! То к чему я точно не готова, так это к тому, что из меня сделают говорящий фарш.

- В смысле?

Пёрышко вздохнул и сказал ласковому:

- Начнем с Маммиа.

На самом деле вся их работа была фирменным рецептом. Находясь в компании Пёрышка (череп его был не полностью выбрит - на затылке была оставлена длинная прядь, в которую были вплетены несколько разноцветных пёрышек) и его помощника, к которому он обращался только "эй..", я узнала, что не обязательно снимать кожу с подопытного, чтоб получить всю необходимую информацию. Иногда достаточно начать разделывать у вас на глазах хорошего или не очень знакомого, и вы будете рассказывать всё. Мне давали еду или немного поспать, но только для того, чтоб я окончательно не свихнулась. Время от времени туман забытья проникал в мою голову, но каждый раз Пёрышко успевал это заметить и делал мне укол.

Их приводили поодиночке. Они были разные. В свиту Суол входили и помесь, и чистокровные, и представители старых домов столицы. Всего 31. Никого из них я не знала. Никто из них не знал меня - я только слышала о них из рассказов самой Суол. Они знали её на порядок лучше, чем я, всё время находились рядом с ней. Та же самая Маммиа растила Суол, была при ней нянькой. Её пытали первой. Как заколдованная я смотрела на всё, что с ней делали не в силах отвести взгляда или даже закрыть глаза. Я беззвучно плакала, если рыдания становились громче - меня начинали бить.

Физическая боль заглушала рвущую на части боль души, так, что вскоре она полностью овладела мной. Но и в этом мне было отказано - "эй", вколол мне нечто, после чего я перестала чувствовать своё тело.

Как оказалось, я ничего не знала. О том, что Суол была беременна я узнала в пыточной. О том, что беременна от Барки Ли там же. О том, что Совет считает, что я изначально была в курсе заговора с целью побега наследницы - тоже здесь. О том, что этот побег почти удался... О том, что рождение ребёнка-полукровки ничем хорошим для этого света не заканчивается... Короче обо всём я узнала от Пёрышка. Из меня вытаскивали все подробности личной жизни наследницы, с кем говорила, о чём говорила, что и как конкретно себя вела в той или иной ситуации. Мои слова сверялись с тем, что говорили другие. Но я ничего не знала. Зачем я здесь?

На моих глазах были допрошены все слуги Суол. Правильней сказать - разделаны на живую.

- А ты знаешь, почему мы тебя не трогаем? - вкрадчиво интересовался палач.

Я вообще могла не отвечать на эти вопросы, ибо Пёрышко во всю наслаждался моей наивностью и неопытностью в интригах Домов и Совета.

- Ты Глаза Суол. Она через тебя всё видит, всё слышит, а скоро будет и чувствовать. Ты у нас на сладкое останешься.

Иногда смерть кажется наилучшим подарком, но мне его не скоро дадут. Больше обезболивающее мне не кололи, только то, что не позволяло потерять сознание - "фирменный рецепт".

**********

Сознание возвращалось медленно. Тело воспринималось как бесформенное нечто и практически не ощущалось. Рядом со мной кто-то разговаривал. Голоса доносились, словно из далека:

- Дорого. - Произнёс глубокий мужской голос

- А за сколько возьмёшь, благородный? - Заискивающие нотки в голосе палача удивили.

- По цене мяса. Она того и гляди помрёт. - Равнодушно ответил покупатель.

- Дак ты покупай быстрей, не помрёт. Смотри, какая девка интересная, ведь и более стойкие уже померли, а она дольше всех продержалась. Какой хороший материал, всего-то полцены старого раба и она твоя. - Продолжил юлить Пёрышко.