Максим Субботин - Пламя обжигает

Ответ так и не пришел - и Кэр не нашел ничего лучше, чем кивнуть. Кажется, хозяину хватило и этого. Он засуетился, прикрикнул на жену, дал подзатыльник одному пацаненку, второго послал за водой.

В доме царила аскетичность: бесцветные занавески на единственном окне, блеклая скатерть, простые табуретки. Единственным более-менее ярким пятном во всем убранстве было лоскутное одеяло на печи. Под одеялом сидел еще один ребенок, совсем маленький, и смотрел на гостей испуганными глазами.

Их с Дезире усадили за стол. Хозяйка споро накрыла ужин: белую похлебку, вместо тарелок налитую в сухие половинки ржаного хлеба; печеный картофель и завернутую в листья капусту рыбу.

- Не согласитесь ли прочесть молитву во славу щедрости Господа нашего, за то, что послал нам пропитание? - со смирением в голосе спросил хозяин.

Кэр почувствовал, как напряглась Дезире. Какая к чертям молитва?! Он не знал ни одной строки из Библии. Эрсати лихорадочно соображал, как ответить, чтобы не навлечь на себя подозрений, но в это время заговорила Дезире:

- Господь создал нас равными, отныне и до тех пор, пока ангелы Апокалипсиса не протрубят конец света, - она говорила так уверенно, будто знала слова наизусть. - Господь дает нам день, дает пищу и дает защиту. Мы бичи его, а не слуги. Вам, в вашем смирении, положено славить имя Божие ежеминутно.

Лицо бородача разгладилось, затем расплылось в благостном выражении. Он сложил руки перед собой и, закрыв глаза, забормотал какую-то молитву. Кэр не стал зацикливаться на его словах. Что ж, их с Дезире личины оказались хорошим прикрытием, но если придется встретиться с настоящими инквизиторами, первое же неосторожное слово выдаст обман.

Похлебка, несмотря на странный цвет, оказалась вкусной и питательной, хотя картошки в ней было больше, чем всего остального. После ужина хозяин радушно предложил "слугам божьим" смыть с себя пыль и скверну грешного мира, чтобы ночью ничто не мешало предаваться господу молитвами.

Первой купалась Дезире. Эрсати провел ее до указанной хозяином двери, стараясь, чтобы со стороны это не выглядело подозрительным. Для большего страху хозяев склонился к Дезире и сделал вид, что шепчет ей на ухо.

- Оглянись несколько раз, - наставлял он, - пусть думают, что мы их обсуждаем. Будут больше бояться - станут задавать меньше вопросов.

Девушка выполнила все в точности. У входа в пристройку, которые хозяева почему-то называли "умывальником", повернулась и украдкой прикоснулась к ладони Кэра. Даже сквозь перчатки он чувствовал дрожь, а сама Дезире буквально пахла отчаянием.

- Мне плохо здесь, - прошептала она еле слышно. - Нужно уезжать поскорее. Мне очень тяжело себя сдерживать.

"Что же такое ты прочла в их мыслях?"

Вслух эрсати вопроса не повторил, только крепче сжал пальцы Дезире и подтолкнул к двери.

Купалась она недолго, а когда вышла, то прошла мимо, пошатываясь, точно пьяная. Эрсати хотелось помочь ей, поддержать, но рядом некстати появилась хозяйка с отрезом застиранной ткани, которую протянула Кэру.

Еще один ничего не означающий кивок - и женщина поспешила удалиться. К счастью, она предложила Дезире показать их комнату, и девушка последовала за ней.

Хозяева расстарались на славу: даже после купания Дезире в 'умывальнике' осталось достаточно хвойного пара и горячей воды в большой деревянной лохани. Кэр так старательно тер себя мочалкой, что вскоре кожа горела огнем. Если бы не фальшивые личины, он бы не отказался от компании Дезире, но пришлось ограничиться лишь мечтами о тех временах, когда сможет это осуществить. После парной тело не желало вновь влезать в воняющие пылью и смертью хламиды инквизиторов. Эрсати в который раз пересилил себя.

Комната, которую отвели им с Дезире, была немногим больше той, в которой они только что парились. Кэр не мог отделаться от ощущения, что именно две стоящие друг напротив друга кровати сдерживают стены от разрушения. Дезире он нашел сидящей на полу, с лицом, спрятанным в ладонях. Как только закрылась дверь, девушка подняла голову, посмотрела на Кэра незрячими глазами.

- Мне плохо здесь, я задыхаюсь, - произнесла она измученным голосом. - Задыхаюсь. Воняет смертью, воняет кровью убитых людей.

- Что здесь произошло?

- Не знаю. Я не провидица, не могу заглянуть в прошлое. Но место плохое. Злое.

- Мы не можем сейчас уехать - уже темно. Но мы можем избавиться от людей. Ты этого хочешь? - Кэр знал, что ответ будет отрицательным.

- Ты прекрасно знаешь, что нет.

Кажется, она обиделась. Кэр какое-то время стоял в дверях, не решаясь подойти ближе. Дезире в одно мгновение стала далекой, чужой, как будто они вернулись в те времена, когда на дух друг друга не переносили.

Эрсати подошел к ней, присел рядом и притянул к себе.

- Ты веришь мне? - он сам не понял, зачем перешел на шепот. Или говорить мешал ставший в горле ком. Зачем спрашивать?

- Больше, чем себе, - отозвалась она.

- Тогда нужно терпеть. Я не могу почувствовать того, что чувствуешь ты, но я знаю: ты не стала бы ныть по пустякам. Но сейчас нужно терпеть. Мы можем убить отца, мать, наверное, даже троих детей... - он намеренно сказал о детях.

- Не говори так, - завелась она.

- Нельзя оставлять в живых волчат, если убиты волки, иначе они вырастут и загрызут охотников.

Дезире поняла, кивнула - и ее плечи задрожали.

'Пусть поплачет, слезы облегчают боль'.

Он не помнил, когда их сморил сон. Они с Дезире лежали, обнявшись, на полу. Оба так и не сняли маски.

Эрсати проморгался. Не дело, если их в таком виде застанут хозяева. Кровати есть, а они обнимаются на полу, точно любовники. Для тех, кто целиком и полностью посвятил себя служению вере, - поступок крайне странный. Особенно если вспомнить, что каждый инквизитор по сути - боевая машина, лишенная эмоций и части обычных человеческих потребностей.

Но что его выдернуло из сна?!

Голова соображала туго. Только через несколько секунд Кэр осознал происходящее: до его слуха донесся рев сразу нескольких двигателей. Мотоциклы! Понимание того, что в хижину нагрянули настоящие инквизиторы, пришло тут же.

- Дезире, - он настойчиво потряс девушку за плечо. - Дезире, просыпайся.

Она вздрогнула, резко села, напряженная. Много времени, чтобы почувствовать пришельцев, ей не понадобилось.

- Инквизиторы. Четверо, - сказала она.

Кэр, который до последнего надеялся, что ошибся, мысленно выругался. Угораздило же! Впрочем, а может, их появление не случайно? Если хозяин и его жена что-то заподозрили, то вполне могли связаться с ближайшей группой. Время на это было.

Не сговариваясь, Кэр и Дезире поднялись, одернули хламиды, поправили маски.

- Пойдем, - поторопил Кэр, - и, Дез...

- Я буду держать себя в руках, - предвидя его слова, ответила она.