Линн Рэйда - Смерть и солнце

- Я понял, что хочу написать книгу. Что-то вроде "Повести о Бальдриане", но совсем не так, как эти сочинения писались раньше. В старых книгах всегда говорится "он пошел туда-то, сделал то-то, а потом сказал такие-то слова". Немного смахивает на судебный протокол, не правда ли?.. А я хотел бы, чтобы все герои говорили сами за себя. Как мы с тобой, когда беседуем друг с другом.

Крикс попробовал представить, что могло бы измениться от такого стиля изложения, и подумал, что Кэлринна Отта посетила удивительно удачная идея.

- Я бы с удовольствием прочел нечто подобное, - признался Рикс. - А про кого ты собираешься писать?

- Сказать по правде, я еще не знаю, - беззаботно отозвался Отт. - Пока что я просто хожу по городу и слушаю, как говорят другие люди, а потом стараюсь вспомнить их слова и записать их так, если бы они были героями моей будущей книги. Когда я опять смогу писать настолько бегло, чтобы записать любой понравившийся диалог прямо на месте, заниматься этим делом станет проще, так что я теперь часто бываю у Саккрониса и набиваю руку. Думаю, теперь мы будем видеться гораздо чаще - ты же ведь всегда любил бывать в Книгохранилище.

- Любил, пока меня не стали пичкать всякой ерундой. Таможенные пошлины, тарнийские спряжения, эдикты императора Гвидарикса… но хуже всего бредни Эйта из Гоэдды, чтобы он в гробу перевернулся, - сумрачно заметил Крикс.

Он уже с полминуты слышал за своей спиной негромкое покашливание, но до сих пор не придавал ему особого значения, решив, что кто-то из гостей библиотеки был простужен. Но сейчас это начало его раздражать, и энониец резко обернулся, чтобы посмотреть, кто именно ему мешает. Он увидел позади себя Саккрониса, державшего на вытянутых руках стопку книг. Должно быть, старый архивариус хотел расставить их по полкам, а стоявшие в проходе Кэлрин с Риксом загораживали ему путь. Зная Саккрониса, было легко предположить, что он стоит здесь уже очень долго - пожилой библиотекарь был из тех людей, кому гораздо проще потерпеть какое-нибудь неудобство, чем кому-то помешать.

Южанину сделалось дурно. Если архивариус слышал его последние слова, то нетрудно представить, что он теперь думает о Риксе.

- Простите, мэтр, - выдавил оруженосец коадъютора, сам до конца не понимая, за что именно он извиняется - за то, что помешал библиотекарю работать, или же за то, как он только что отозвался о работах Эйта из Гоэдды, которого так любил Саккронис.

- Ничего, - вежливо сказал тот. - Может быть, ты поможешь мне расставить книги?..

- С удовольствием, - пробормотал "дан-Энрикс", хотя именно сейчас он предпочел бы оказаться как можно дальше от Книгохранилища и его архивариуса. Кэлринн Отт вздохнул и нехотя вернулся к своему столу - было понятно, что от его помощи в подобном деле толку будет мало.

"Дан-Энрикс" быстро рассовал по стеллажам те книги, которые архиварус держал в руках, и вместе с ним вернулся в Белый зал за новой партией. Вид этой круглой комнаты напомнил юноше о том, как он однажды повздорил с коадъютором из-за того, что тот велел ему больше не трогать сочинения о магии или Галарре. Само по себе это воспоминание было не слишком-то приятным, но сейчас оно немного подбодрило Рикса. Его сюзерен, скорее всего, напрочь позабыл про этот давний случай, значит, и Саккронис тоже рано или поздно перестанет вспоминать о том, как энониец отозвался о его уроках.

Пока Крикс, взобравшись на довольно шаткую стремянку, снимал с полки перечисленные архивариусом сочинения, Саккронис показал на стену между стеллажей.

- Можешь предположить, что означает этот символ? - спросил он.

Криксу все еще было неловко смотреть старику в глаза, поэтому он обрадовался возможности перенести свое внимание на высеченный на камнях узор.

- Ну, солнце - это, вероятно, герб дан-Энриксов, а меч… даже не знаю. Это ведь Книгохранилище. Логичнее было бы вырезать здесь свиток и перо.

Саккронис поднял сухой палец, словно они были на уроке, и "дан-Энрикс" дал удачный, но неправильный ответ.

- Мне кажется, ты путаешь причину с ее следствием. Ведь это здание было построено задолго до того, как люди Энрикса из Леда пришли в этот город. Правильнее было бы предположить, что первый император сделал солнце своим гербом потому, что этот знак часто использовали Альды.

- Верно. Я об этом не подумал, - признал Крикс. Он посмотрел на стену более внимательно.

- Этот символ называют "Сталь и Золото", - сказал библиотекарь. - Сталь символизирует лучшие качества бойца - бесстрашие, решительность и стойкость. А золото - символ ученого, поэта, врачевателя… короче, человека, которому присущи мудрость, доброта и сострадание. Я бы сказал, что Золото обозначает все то лучшее в мире и в человеке, ради чего существует мир, тогда как Сталь - того, кто защищает это лучшее. В древности так и говорили - "люди Стали", "люди Золота"… И всем было понятно, что имеется в виду. Но этот символ означает нечто большее. Альды вложили в него свою вечную мечту о человеке, в котором хладнокровие бойца не перерастало бы в безжалостность, а сострадание и доброта - в беспомощность. В действительности Сталь и Золото не могут слиться воедино, потому что это изначально - сочетание несочетаемого. Но Альды вырезали этот знак на стенах Четырех дворцов, чтобы он напоминал о том, что всякий человек должен стремиться сочетать в себе оба начала.

Стремянка, на которой стоял Рикс, опасно пошатнулась, но южанин почти не заметил этого, задумавшись над тем, что говорил Саккронис. Уже после первых слов библиотекаря стало понятно, что он поднял эту тему неспроста, но энонйцу почему-то не казалось, что ему читают нудную нотацию. Возможно, потому, что старик явно верил в то, что говорил.

В тот день "дан-Энрикс" задержался в городской библиотеке дольше, чем планировал. Сперва он просто помогал Саккронису, а под конец, махнув рукой на гордость, рассказал ему о своих затруднениях в Лаконе. Архивариус не выказал ни тени изумления и тут же завалил южанина советами о том, какие книги ему следует немедленно прочесть, чтобы быстрее наверстать упущенное. Он даже разрешил "дан-Энриксу" забирать в Адельстан любые сочинения, кроме разве что самых дорогих и редких. Крикс почувствовал себя несколько лучше.

Уже собравшись уходить, он вспомнил, что пришел сюда по поручению мессера Ирема. Память об утренней сцене в Адельстане была еще так свежа, что энониец с трудом отогнал соблазн послать порученное ему дело ко всем фэйрам. Но подводить коадъютора из-за пустой обиды было бы не слишком хорошо, так что "дан-Энрикс" скрепя сердце взялся за работу.

В Адельстан он уже не вернулся, а отправился в "Морского петуха", который размещался всего за две улицы от Алой гавани. Айя всегда выказывала непонятную любовь к этой обшарпанной харчевне, а лорд Ирем с некоторых пор питал странную слабость ко всему, что нравилось островитянке. Так что Рикс практически не сомневался, что после сегодняшнего рейда коадъютор и его товарищи решат отужинать в этом трактире. А возможно, кое-кто из них останется там даже на ночь, - мысленно добавил Рикс.