Жанна Лебедева - Хитросплетения тьмы

Его таинственный спутник устал ждать и, бесцеремонно отстранив младшего сыщика, зашел в кабинет, заставив Франца потесниться вглубь помещения. Немного помедлив и оглядевшись, незнакомец скинул плащ, оставшись в скромном сером одеянии, здорово смахивающим на перекрашенную одежду заключенного. Аро с трудом скрыл свое удивление, ведь перед ним стоял Высокий эльф. Шею того эльфа окольцовывала татуировка в виде ожерелья из терновника — клеймо Королевской тюрьмы. На его правой щеке сквозь фарфоровую кожу едва заметно проступало изображение воловьей головы, которое при невнимательном рассмотрении могло сойти за стертый с помощью магии шрам или тень, оставленную игрой света на впалой щеке. Однако внимательного Франца обмануть было не возможно. Эта воловья голова являлась отличительным знаком беглых каторжников.

— Подвинься. И жрать принеси! — посаженым, сиплым голосом произнес эльф, обращаясь к Аро, отчего младший сыщик, так и оставшийся за порогом, вздрогнул и испуганно забегал глазами.

— Как твое имя? — удивленно поинтересовался Франц, пропуская пришельца и глядя, как тот по-хозяйски оглядывает кабинет, а затем садится в стоящее у окна кресло.

— Зови меня Йоза.

— Не слишком подходящее имя для эльфа, — удивился Франц, вспоминая перевод этого слова с гоблинского.

— Зато вполне подходит для меня, — усмехнулся гость, и этот шипящий смех прозвучал жутко, — где моя жратва, мэйо.

— Не называй меня «мэйо», — неожиданно резко осадил его Аро, — я знаю, что это значит. Так вы, каторжники, называете низших надсмотрщиков, и слово это не самое благое. Так что умерь свой пыл, беглый.

— Откуда знаешь, — зло просипел эльф, непроизвольно хватаясь за щеку и тут же отдергивая руку.

— Я много чего знаю, — с жесткостью в голосе пояснил Франц, — еда будет, обещаю, а пока она готовится, ты мне кое о чем расскажешь.

— О чем знаю, о том расскажу, — уклончиво ответил гость, косясь на окно.

— Если решил убежать, то, предупреждаю сразу — окно зарешечено.

— И в мыслях не было, — миролюбиво развел руками Йоза.

За время короткой беседы Аро с его новоиспеченным гостем, младший сыщик Эмбли, набравшись мужества, все же переступил через порог и запер за собой дверь, получив одобрительный кивок Франца. С такими, как Йоза, следовало держать ухо востро, а двери и окна под надежными замками.

— Что ты хочешь от меня? — спросил сыщика эльф.

— Ты мне кое-что расскажешь, — Франц сложил на груди руки, заставляя себя не отводить взгляда от проницательных, тусклых, с болезненной краснотой глаз гостя.

— И что же ты хочешь узнать от бедного изгоя?

— Все, что тебе известно о пребывании «ласточек» Волдэя на землях Королевства.

— Вон оно что, — протянул эльф, закашлявшись в кулак, — сам я мало о них слышал, но за умеренную плату мог бы расспросить пару-тройку своих друзей…

— Так расспроси, — грозно приказал Франц.

— Не гони лошадей, любезный господин ищейка. Я вижу, — хрипло усмехнулся Йоза, — что нужен тебе гораздо больше, чем ты мне, поэтому сочту необходимым поторговаться.

— Не утруждайся, я готов купить твои слова по самой дорогой цене. За информацию я готов дать тебе свободу…

— Решил накормить меня сказками? — эльф смерил сыщика презрительным взглядом, — даже хозяйский прихвостень, вроде тебя, не сумеет избавиться от тюремных клейм.

— Избавиться — нет. Но, если помнишь, почти сотню лет назад в Королевской тюрьме была проведена Великая Амнистия. Твои клейма можно перебить ее печатями, так, что никто не заподозрит. Вы, эльфы, живете долго, а ты не так молод, как хочешь казаться.

Взгляд Йозы, восхищенный и злой, смерил сыщика с головы до ног, словно эльф проверял таким образом, соврал ему Аро или нет. Удовлетворившись, он осторожно и медленно кивнул:

— Каковы гарантии? — спросил, наконец, поднимаясь с кресла и направляясь к выходу.

— Мое слово. У тебя есть неделя на раздумья, — отрезал Франц не терпящим возражений тоном, и Йоза смирился, — пропусти его, — велел сыщик Эмбли.

— К-к-ккак? Он же уб-бб… — удивился тот, но поймав прямой взгляд Франца, осекся и выпустил эльфа из кабинета.

— Не убежит. Вернется за наградой, вряд ли кто-то еще предложит ему подобное, — произнес Аро, провожая взглядом гостя-пленника.

Сыщик не ошибся. Эльф исчез на некоторое время, но потом вернулся, одной ненастной ночью, самолично постучавшись в кабинет Франца. Явился он не с пустыми руками: принес с собой большой деревянный ящик, который и положил на дубовый стол перед Аро. Франц открыл ящик и вынул потемневшую от постоянной мойки деревянную кружку. Рядом на соломе лежал еще десяток таких же кружек.

— Что это? — спросил Аро выжидающе.

— Отсыпь мне лошадиную голову золота и дай сопроводительную грамоту неприкосновенности, как гонцу, тогда узнаешь.

— Так мы, вроде бы, уже сторговались? — нахмурился Франц, заинтересованно крутя в пальцах принесенный эльфом предмет.

— Свобода за «ласточек», а это — другое.

— Другого я не просил, — строго произнес сыщик, стараясь не показывать зародившийся интерес.

— Ты ведь не «ласточек» ищешь, — Йоза сделал несколько шагов вперед, нагнулся над столом, закашлялся, понижая голос, и продолжил, — я нашел их следы в столице Королевства, там, на задворках великого города, в дешевой таверне эльф из Волдэя встречался с кем-то, с каким-то человеком очень высокого роста в светлой одежде, украшенной изображениями цветов, — тут Йоза замолчал.

Франц, сжав в руках кружку, смотрел на него, не отрываясь. Эльф отступил от сыщика, ожидая:

— Продолжай, Йоза, ты получишь свое золото, — напряженно, словно боясь, что гость замолчит навсегда, произнес Аро, — я дам тебе полторы лошадиные головы драгоценностей и все документы, чтобы обрести неприкосновенность гонца.

Тогда, выдержав паузу, эльф сказал, кивая на ящик:

— Тот человек, что был с волдэйцем, прикладывал свои губы к одной из этих кружек…

Когда Таша вернулась в дом Коры, дверь оказалось открытой, но хозяйки не было. На столе стояли миска с лепешками и укрытая льняным полотенцем крынка с молоком. Мысленно поблагодарив женщину за еду, принцесса села за стол в раздумьях. Взяв одну лепешку, она откусила кусок и, медленно жуя, принялась чертить пальцем по столу, повторяя тот знак, что изобразила на запотевшем стекле мертвячка.

— Здравствуй, — прозвучало за спиной.

Услышав незнакомый голос, Таша поспешно обернулась. Возле большой закопченной печи стояла девочка лет десяти в светлом платье, запачканном на груди едой, босая, с заплетенными в две тонкие косицы волосами.

— Здравствуй, — поприветствовала ее принцесса, — ты, наверное, Лона, дочь Коры?