Жанна Лебедева - Хитросплетения тьмы

О Белом Кролике поползли всяческие перетолки и байки. Кто-то говорил, что это огромный великан с гор, рожденный троллем и человеческой женщиной, якобы его троллье начало пересилило, и он, сойдя с ума, стал людоедом. Другие болтали об оборотне с белой шкурой, который в полночь разрывает могилы и закапывает в них убитых девственниц. Звучали и вовсе странные истории: какой-то болтливый крестьянин кричал на ярмарке, что своими глазами видел огромного зайца, который ходит на задних ногах, подобно человеку, и курит трубку. Самое странное, что вместо заслуженных насмешек болтун тут же получил всеобщее признание, и истории про зайца посыпались градом: одни рассказывали, что видели его ночью возле домов, где есть молодые девицы. Якобы они углядели даже, как огромный зверь в сюртуке и монокле на одном глазу постучался в окно и попросил отсыпать табаку.

Выслушивая подобные рассказы от своих помощников, Франс лишь горько усмехался. Его расследование продолжалось, но никакого продвижения оно пока что не возымело.

Единственной зацепкой служило имя врага. Прозвище это, Хапа-Тавак, придумали северные гоблины, значит, и спрашивать нужно было у них. Именно поэтому, не слишком надеясь на удачу, Аро, в сопровождении небольшой свиты, отправился в Северный лагерь. Там его ждали. Принц Кадара-Риго получил письмо из Ликии, в котором Лэйла лично просила его оказать посильную помощь придворному сыщику.

Северных гоблинов в армии принца Кадара-Риго служило немного. Синекожие длиннорукие и молчаливые, они сторонились людей и нежити, их оружие, сделанное из костей невиданных морских тварей, тускло поблескивало на солнце, храня в себе холодные отблески далеких ледяных морей. Вытатуированные изображения зубастых чудовищ и хищных рыб покрывали голые торсы молчаливых воинов…

Франц отыскал гоблинов-северян за обозами, на самом краю лагеря. Они сидели возле костра и тихо переговаривались о чем-то. Цепкий взгляд сыщика тут же отметил, что палаток поблизости нет. Привыкшие к непогоде и низким температурам эти жители льдов не нуждались в укрытии. Похоже, местный климат был для них слишком жарким.

— Мотойё, — с напряжением в голосе произнес Франц, вспоминая транскрипцию такого приветствия, виденную им в одном из словарей Большой Ликийской Библиотеки.

— Мотайэ, — кивнул в ответ самый старший из гоблинов, в его глазах сыщик прочел благосклонность: приветствие на родном языке, прозвучавшее из уст человека Королевства, располагало.

Ничего не произнося более, гоблин ждал, внимательно глядя на Аро. Его соратники сидели молча, не проявляя никакого внимания к явившимся людям.

— Я пришел к вам за помощью. Мне нужен ответ на вопрос.

— Спрашивай, — склонил голову старший северянин, — я отвечу то, что знаю.

— Известно ли тебе имя «Хапа-Тавак»? — спросил Франц, не распыляясь более на отвлеченные разговоры.

Услыхав имя, гоблин не проявил никаких эмоций, однако внимательный Франц заметил, как на миг вспыхнули глаза собеседника.

— Известно, — медленно кивнул воин.

— Может, ты знаком с человеком, который это имя носил?

— Не знаком, — отрезал гоблин и замолчал.

Обнадеженный было Франц, разочарованно выдохнул. Зная немногословность гоблинов-северян, он понял, что любые новые расспросы бесполезны. Воин не скажет ему более ничего.

— Мотайэ, — справившись с нужной интонацией, произнес, прощаясь, сыщик.

Он уже собрался уйти, но за спиной прозвучало:

— Эт!

Решив, что «эт», это сокращение от «этта», Франц остановился.

— Стой! — повторил гоблин уже на языке Королевства, — я не знаю человека с этим именем, но когда-то я сражался со зверем, которому сам дал такое прозвище.

— Ты сражался с ним на Севере? — едва сдерживая волнение, спросил Аро.

— Нет. Я встретил его в Темных землях, — произнес гоблин, подкладывая в костер хворост.

Яркие всполохи огня отдавали бордовым и сиреневым. Казалось, рядом с этими дикими северными воинами даже огонь замерзает, становясь холодным. Темные земли — так гоблины называют Темноморье. Франц мысленно кивнул сам себе: «Ясно, наемники воюют далеко от дома, и этих угрюмых северян могло занести даже к Темным морям»…

— Почему ты назвал Хапа-Тавака зверем? — уточнил сыщик.

— Потому что он не человек: зверь или демон. Я видел беспощадных убийц-людей, и даже они испытывали трепет, убивая, а он, Хапа-Тавак, всегда был спокоен, словно хищник, для которого убийство лишь часть природного естества, — уклончиво ответил гоблин, протягивая руку к огню и пальцами вытаскивая из углей кусок испеченного в них мяса.

Языки пламени облизали синюю грубую кожу, но на клыкастом лице не дрогнул ни один мускул:

— Наемники из Ледяных Вод не знают страха, но Хапа-Тавака боялись все, — гоблин многозначительно посмотрел на своих более молодых товарищей, — даже я дрожал, когда над полем сражения поднимался его флаг с белым таваком, лежащим в золотом кругу на зеленой тверди. Даже самые отчаянные испытывали ужас.

— Чего же было в нем такого особенного? — Франц напряженно приблизился к гоблинам и присел возле их костра.

Молодые воины взглянули на него с неодобрением, но рассказчик благосклонно кивнул, указывая на место рядом с собой:

— Хапа-Тавак всегда носил светлый плащ и капюшон, скрывающий лицо, а еще, был огромного роста и не имел при себе совершенно никакого оружия. Однако вокруг всегда витал странный запах, вдохнув который, люди и гоблины падали замертво.

— Зачем ты воевал с ним?

— Я служил наемником в армии темноморского принца, решившего очистить свои земли от разбойников, а Хапа-Тавак был правой рукой самого сильного разбойничьего главаря, человека с прозвищем Золотая Карета.

— Подумать только! — не справился с волнением Франц, — я слышал легенду о Золотой Карете, но всегда думал, что это лишь сказка, как большинство слухов и домыслов о тайнах Темноморского края.

— Может и сказка, — старый гоблин ухмыльнулся, обнажив тупые желтые клыки, первый раз за весь разговор выражение его бесстрастного лица поменялось, — только правду о том, что происходит в Темной земле, здесь не расскажет никто. Мотайэ! — резким жестом он указал на лагерь.

Франц понял, что следует оставить гоблинов, больше они ничего не поведавют. Надо сказать, сыщик был вполне удовлетворен услышанным.

Лагерь Северных, уставших от оседлой жизни, постепенно приходил в движение. Оставив за спиной Ликию, они намеревались двинуться вглубь Королевства, пройти по южной границе и обложить столицу. Принц Кадара-Риго лично осматривал оружие, коней и доспехи своих воинов. Будущее тревожило молодого военачальника. Перед его армией лежал долгий путь по территории врага, укрепленные города, разозленные, сильные враги и абсолютная неизвестность далекого запада.