Энн Маккефри - Драконы Перна

— Такие были, — неторопливо подтвердил он. — Были, но я сомневаюсь, что кто-нибудь еще жив. — Он подумал с минуту, потом решительно покачал головой: — При нападении они так сопротивлялись… хотя не имели ни малейшего шанса. В холде Фэкс отрубил головы женщинам лорда и его детям… Всех, кто защищал Руат с оружием в руках, он заточил в тюрьму и казнил.

Ф'лар пожал плечами. Что ж, его предчувствие может оказаться ложным. Такими мерами Фэкс уничтожил не только сопротивление, но и всех лучших людей, всех ремесленников Руата. Вот почему мастера по металлу и тканям из этого холда теперь считаются лучшими на Плоскогорье.

— Хотел бы я сообщить тебе более приятные известия, всадник, — пробормотал Лайтол.

— Не имеет значения, — сказал Ф'лар, поднимая руку, чтобы отдернуть занавес.

Лайтол быстро подошел к нему и с настойчивостью в голосе произнес:

— Помни об амбициях Фэкса. Заставь Р'гула или того, кто будет следующим вождем Вейра, постоянно следить за Плоскогорьем.

— Фэкс догадывается о твоей ненависти?

Тоскливое, страдальческое выражение исказило лицо Лайтола. Он нервно сглотнул и ответил:

— Нравится лорду Плоскогорья или нет — не важно. Мой цех защищает меня от его посягательств. Здесь я в безопасности. Он зависит от доходов нашего промысла. — Лайтол насмешливо фыркнул. — Я лучше всех тку батальные сцены. Кстати, — он иронически поднял бровь, — драконов как неизменных спутников героев больше не изображают на гобеленах. И вы, конечно, заметили, сколько на ткани цветущей зелени?

Отвращение исказило лицо Ф'лара.

— Мы заметили и многое другое, — сухо произнес он. — Но Фэкс следует некоторым традициям…

Лайтол решительно перебил бронзового всадника:

— Он делает это из элементарной осторожности. Его соседи настороже — с тех пор, как он вероломно захватил Руат. И должен предупредить вас, что он, — Лайтол ткнул пальцем в сторону холда, — открыто насмехается над рассказами про Нити. Он считает, что истории арфистов полны замшелых глупостей, он запретил петь Баллады, восхваляющие драконов. Новое поколение растет в полном неведении долга, традиций и предосторожностей.

Ф'лар не удивился, услышав последнее разоблачение Лайтола. Подобные факты беспокоили его сильнее, чем все остальное. Многие люди не придавали значения устным преданиям о давних событиях, считая их выдумкой арфистов. Однако Алая Звезда уже мерцала в небе, и приближалось время, когда из страха за свою жизнь они вновь поклянутся в верности Вейру.

— Ты выходил наружу сегодня утром? — спросил Ф'нор с жесткой усмешкой.

— Да, — выдохнул Лайтол сдавленным шепотом, — да, я видел…

Он со стоном отвернулся от всадников, пряча голову; его плечи поникли.

— Уходите, — сказал он, скрипнув зубами. Они замерли в нерешительности, и тогда изгнанник повторил с мольбой: — Уходите!

Ф'лар быстро двинулся к выходу, Ф'нор последовал за ним. Широкими шагами бронзовый всадник пересек тихий сумрачный зал и окунулся в сияние солнечного полдня. По инерции он дошел до центра площади и там остановился так резко, что едва поспевавший за ним Ф'нор с трудом избежал столкновения.

— Мы проведем ровно столько же времени в залах других мастеров, — с усилием произнес он, стараясь не встречаться взглядом с братом. К горлу подкатил ком, вдруг стало трудно говорить. Он сглотнул несколько раз, потом глубоко вдохнул теплый весенний воздух.

— Остаться без дракона… — сочувственно пробормотал Ф'нор. — Бедняга…

Неожиданная встреча с Лайтолом наполнила скорбью его сердце. И хотя подобное чувство казалось непривычным, он отметил, что Ф'лар потрясен разговором с изгнанником не меньше его самого. Ф'нор впервые усомнился в том, что брат не способен испытывать сильные переживания.

— Если осуществилось Запечатление, то нет пути назад. Ты же знаешь, — резко произнес Ф'лар. Он отвернулся и зашагал к залу, над которым висела эмблема кожевников.

Ф'лар испытывал удовлетворение — и, одновременно, недовольство. Четвертый день они жили в обществе Фэкса, и лишь благодаря тому, что Ф'лар крепко держал в руках себя и своих людей, ситуация не разрешилась взрывом.

«И ведь это чистая удача, что именно я выбрал Плоскогорье, — размышлял Ф'лар, пока Мнемент' неторопливо скользил к черным холмам в сторону Руат-холда. — Тактика Фэкса наверняка привела бы к успеху, окажись на моем месте Р'гул, помешанный на своей чести, или С'лан, или Д'нол, слишком молодые, а потому не склонные проявлять благоразумие и терпение. Что касается С'лела, то он отступил бы в замешательстве — для Вейра это было бы так же плохо, как открытая схватка».

Ему давно следовало связать все факты воедино. Упадок Вейра произошел не только из-за противодействия правителей холдов и их подданных. Причины крылись и внутри — немощная королева, ее всадница, не способная править племенем Крылатых. Крах был связан и с необъяснимым упорством Р'гула, не желавшего беспокоить лордов и удерживавшего всадников в границах Вейра. Главное внимание уделялось теперь подготовке к Играм, приводившим к внутреннему соперничеству между крыльями. Фактически, они стали единственным развлечением Вейра.

Трава у стен холдов выросла не за одну ночь, и не за один день лорды решились отказать Вейру в традиционной десятине. Это произошло постепенно, при попустительстве самого Вейра, и в конце концов смысл его существования обесценился настолько, что выскочка, случайно унаследовавший древний холд, смел с таким презрением относиться и к всадникам, и к элементарным правилам, оберегающим Перн от Нитей. Ф'лар сомневался, что Фэкс посмел бы атаковать соседние холды, если бы Вейр сохранял прежнее влияние. Каждый холд должен иметь своего собственного правителя, способного защитить людей и место их обитания от Нитей. Один холд — один лорд. А не жадный до власти выскочка, претендующий на семь холдов разом. Это шло вразрез с древней традицией, и это являлось преступлением, ибо как может один человек защищать одновременно семь долин? Любой житель Перна, кроме всадника, способен находиться в данный момент времени только в одном месте. И требовалось много дней, чтобы попасть из одного холда в другой, — конечно, если человек не сидел на шее дракона. В старые времена люди Вейра не допустили бы подобного пренебрежения древними обычаями.