Энн Маккефри - Драконы Перна

— Несомненно, — согласился Ф'лар, поймал ее за руку и притянул к себе.

Как всегда, Лесса несколько мгновений сопротивлялась, сердито глядя на своего друга, потом затихла у него на груди.

— Посты, сигнальные огни, барабаны — всего этого недостаточно, Ф'лар, — задумчиво сказала она. — В наши дни Перн стал так велик…

— Конечно. Чепуха для твоего глупого Г'нариша и остальных… Значит, ты все поняла?

Она кивнула. Нежно поглаживая ее темные волосы, Ф'лар произнес:

— Что же все-таки произошло? Расчеты казались незыблемыми, как скалы Бендена… и тем не менее график атак нарушен. До сих пор не могу поверить…

Лесса резко отстранилась:

— Во имя Первого Яйца, предводитель, ты меня удивляешь! С какой стати ты решил, что ритм падения Нитей не может измениться? Потому, что ты собрал и изучил пачки хроник на вонючей коже, или потому, что Древние считают их непогрешимыми? Вспомни, ведь были такие Интервалы, когда Нити вообще не падали! Почему же в период Прохождения время между атаками Нитей не может стать больше или меньше?

— Ты знаешь причину?

— Ты знаешь причину! Почему бы нет? Причина — то же влияние, которое действует на Алую Звезду и иногда не дает ей приблизиться к нам, чтобы сбросить Нити. Может быть, какое-то массивное тело…

— Где?

— Откуда я знаю? — Лесса раздраженно пожала плечами. — Я ведь не остроглазый Ф'рад… Надо попробовать разобраться… Или за семь Оборотов ты так привык к этим графикам, что теперь не можешь поработать головой?

— Лесса…

Вдруг она прижалась к нему, полная раскаяния. Обняв хрупкие плечи, Ф'лар думал, что насмешки его подруги не лишены основания. Мягкие губы коснулись его уха.

— Мне не надо было так говорить, — с сожалением шепнула Лесса.

— Почему же? Ты сказала правду.

— Я не должна унижать тебя… никогда. Ты сделал все, чтобы уговорить этих тупых, недалеких…

Ф'лар остановил ее поцелуем, нежным, бережным. Глаза Лессы затуманились, когда он снова приник к ее губам. Внезапно он вздрогнул — руки Лессы, обвивавшие его шею, коснулись нанесенного Нитью ожога.

— О, прости! Я сейчас… — Лесса соскользнула с его колен и бросилась к нише, где стояла банка с мазью.

— Я прощаю тебя, мое сердце, за все сегодняшние выходки, — с полной серьезностью заверил Ф'лар. — Конечно, легче заморочить голову мужчине, чем сражаться с ним. — Он вздохнул. — Хотелось бы мне, чтоб Ф'нор сегодня был с нами…

— Этот Т'рон — старый глупец! — Губы Лессы сурово сжались. — Не стоило Ф'нору связываться с его всадником. Пусть Т'реб забрал бы клинок!

— Ф'нор вел себя правильно, — решительным тоном возразил Ф'лар.

— Тогда он мог бы действовать порасторопнее… Как, впрочем, и ты… — Ее пальцы осторожно коснулись подживающего шрама.

— Хм-м… Что ж, я не сумел увернуться от Нити, но свалил на Древних ответственность за весь Перн. Мы увязли в мелких дрязгах, разбираясь, кто виноват в этой дурацкой истории, там, в мастерской… На самом же деле есть только одна проблема: как примирить старое с новым. И возможно, Лесса, критическое положение, в котором мы снова очутились, даст нам преимущество.

Она услышала звон металла в его голосе и одобрительно улыбнулась.

— Только покончив со старыми традициями, мы поймем, какими бессмысленными и пустыми были некоторые из них… например, ограничение контактов между холдами, цехами и Вейрами. Мы можем за несколько секунд очутиться в любом месте, а ремесленнику надо странствовать много дней, чтобы потолковать с соседом. Нет, я никогда не отзову всадников из мастерских и холдов, как бы ни настаивали Древние! Никакие сигнальные костры и скороходы не помогут, если мы порвем эту связь! Вот если бы Фандарел придумал что-нибудь новое… В чем дело? Что ты нашла здесь смешного?

— Я знала, знала! Я знала, что ты захочешь увидеть кузнеца и арфиста, и послала за ними! Но пока ты не поешь — никаких бесед!

Ф'лар с улыбкой повиновался. Запивая хлеб горячим кла, он размышлял о причинах своего оптимизма — сейчас, когда проблемы Перна вновь слетелись на карниз его вейра.

Килара вертелась перед зеркалом, изгибаясь, чтобы рассмотреть свое отражение в полированном металле. Тяжелая ткань нового красного платья колыхалась, как морские волны.

— Так я и знала! Говорила же ему, что подол подрезан неровно! — На мгновение она замерла, вглядываясь в зеркало. Затем, превозмогая раздражение, улыбнулась. Килара проводила здесь долгие часы, тщательно выбирая позы и выражения лица — величественные, соблазнительные, задумчивые.

— Женский гнев — слишком сильное оружие, дорогая, — часто повторяла ей кормилица. — Старайся всегда выглядеть милой, очаровательной. Подумай, что случится, если твое лицо забудет про улыбку!

Она приняла несколько изящных поз, скосила глаза, пытаясь разглядеть в зеркале свой профиль, и снова увидела злосчастный подол. Настроение было испорчено.

— Ранелли! — позвала она. Старуха не ответила сразу, и Килара разозлилась еще сильнее. — Ранелли!

— Иду, моя малышка. Старым костям трудно шевелиться быстро! Иду! Вышла бы ты лучше на воздух. Такой аромат от цветущих деревьев! Ну и чудеса! Чтобы лунное дерево вырастало до таких размеров! — Ранелли продолжала свой бесконечный невнятный монолог, словно звук ее имени поворачивал какой-то невидимый выключатель у нее в голове. Кстати, Килара верила, что так оно и есть.

— Эти портные всегда так небрежны… никакой тонкости в работе, — бормотала старуха, пока воспитанница не приказала ей замолчать и приняться за дело. Ранелли с кряхтением опустилась на колени и начала подрезать подол. Согнувшись над краем платья, она снова зажужжала:

— И швы, швы… так и торчат… сделаны в спешке, стежки слишком крупные, нить грубая… никакой тонкости…

— Мастер обещал сделать платье за три дня… и когда я пришла за ним, при мне заканчивал работу. Что же делать! Мне срочно нужен новый наряд.

Руки Ранелли остановились; она пристально, с укором посмотрела вверх.

— Раньше ты никогда не уходила из Вейра, не сказав ни слова!

— Я хожу, куда мне нравится, — резко сказала Килара, топнув ногой. — Я не ребенок, чтобы просить у тебя разрешения. Здесь, в Южном, я госпожа Вейра! И никто не смеет мне противоречить! Не забывай этого!

— Никто не посмеет забыть, моя крошка…

— Ни один в этом Вейре…

— …никто не посмеет нанести такое оскорбление… не то… не то…

— …они узнают, что такое кровь Телгара! Я научу их хорошим манерам! А тех…

— …кто невежлив с моей малышкой, тех…

— Хватит возиться, Ранелли, сколько можно… Я должна отлично выглядеть, когда появлюсь дома… — Перегнувшись в талии, поворачивая голову то так, то эдак, Килара разглядывала свои густые, волнистые, светлые волосы. — Да, вот единственная приятная вещь в этом ужасном месте. Солнце… Смотри, как играет свет в моей прическе!