Катерина Полянская - Береника

И тут Кузнец сжалился во второй раз за эти безумные сутки…

Меня резко приподняло, в очередной раз едва не придушило в водовороте перехода и вышвырнуло прямо в руки не ожидавшему нападения Марлексу. Учитывая, что в этих самых руках дасх сжимал нечто острое, ловить внезапно свалившееся на него счастье он не собирался. Вроде бы из самых лучших побуждений, а все равно обидно!

А обижаться в одиночестве — это не по-нашему! Посему, шмякнувшись на пол (точнее, на начищенные до блеска сапоги, что тоже мягкости приземлению не добавило), я подчинилась неведомому инстинкту и выпустила парочку огненных лепестков. Оружие с грохотом улетело за диван, Марлекс с руганью на пол, а сверху на шипящих нас звездной россыпью посыпались осколки разбитого зеркала.

Домашнее светопреставление удалось на славу! Хорошо щит поставить успел.

— Ты что творишь?! — глухо рыкнул дасх, легко впитывая огонь и безжалостно вжимая брыкающуюся меня в покрытый ковром пол. — Последних мозгов лишилась? Я же ранить тебя мог! Хуже того, убить! И вообще, почему я тебя уже сутки не чувствую?

Последний вопрос был задан почти спокойно. Видимо, убивать меня сегодня все же не станут. Так, помучают немного… Я трепыхнулась, но видимых результатов в освобождении себя от злобного захватчика не достигла. Напротив, даже через ковер ощутила все неровности пола, а этот бессовестный еще и за волосы схватил, чтоб, значит, рыпаться не пыталась.

У, зараза! Отстригу, так и знай!

— Пусти!

Трудно объясняться, когда чувствуешь не только неровности пола, но и… хм… другие неровности. Горячее дыхание обжигает шею, от которой по всему телу разбегаются щекотные мурашки, а серые глаза напротив наливаются золотом ярости.

Или другого, не менее сильного чувства?

— Обойдешься. — За ухом скользнули сухие горячие губы. — Я жду объяснений.

Под бешеный грохот двух сердец не то что говорить, думать с трудом удавалось. И уж точно не было ни малейшего желания что-то объяснять. Вот бы сейчас зарыться пальцами в жесткие пряди, притянуть его ближе…

Нет уж, милый, сегодня последнее слово будет за мной! Чуть повернула голову, приоткрыла губы и, не скрывая истинных чувств, заглянула в черно-золотые глаза. А когда он попался, то есть потянулся за поцелуем, ка-ак заверещу:

— Ой, болит-болит!..

Раненая я или где?

Дасха с меня как ветром сдуло. Больше того, пришибленную и горестно постанывающую колдунью бережно транспортировали на кровать, устроили с комфортом и принялись сдувать пылинки. Я же глотала улыбки, наслаждалась, а заодно рассказывала о пережитых злоключениях.

И с каждым моим словом Марлекс зверел все больше.

— Глянь ты, Прародители нарисовались! Видно, забыли, где их место. Так я живо напомню! Пыли от их Храма не оставлю!

Мм? Какие мы воинственные, однако. И в реальности своих угроз ну ни капельки не сомневаемся.

— Да ну его, ты лучше про инициацию расскажи.

Серьезно, кому, как не дасхам, знать все о сависах? Врага надо изучать со всей тщательностью.

— Там все просто: дар будят, потом еще какое-то время учат им пользоваться. У нас, к слову, точно такие же порядки.

Ага. Значит, меня бросили на произвол судьбы? Учить-то некому.

Мужчина опустился на колени у кровати и долго, не отрываясь смотрел мне в глаза. Будто пытался отыскать там новообретенную силу. Или что-то еще… Теплые пальцы зарылись в кудрявые волосы. Скользили, гладили, успокаивали… Иногда цеплялись или тянули слишком сильно, но возмущаться не было никакого желания. Напротив, я кроткой кошкой ластилась к его ладони, только что не урчала от удовольствия. И то потому, что не умела.

— Так ты меня не ненавидишь? — спросила полушепотом и затаилась в ожидании ответа.

— Брось, Дымка, — отмахнулся дасх. — В тебе больше человеческого. Вон даже не слышно этого проснувшегося дара. Хотя…

Очередная подлянка не заставила себя долго ждать. Я повернулась и подперла подбородок кулаком.

— Что — хотя?

— Насколько мне известно, только близкий родственник мог перетянуть тебя сквозь миры. Кровная связь должна быть очень сильна. Отец — не меньше! Даже у деда бы вряд ли вышло, а всякие дядюшки вообще не в счет.

Меня окатило волной злости, так что даже жарко стало. Подлец! Трус! Подумаешь, жизнь он мне спас. А в содеянном признаться не осмелился…

— Не думай об этом. — Марлекс, как всегда, безошибочно угадал мое состояние. — Не сейчас. Придет время — доберемся еще до них. И до Грина твоего тоже.

От этих обещаний, данных тихим, вкрадчивым голосом, на душе потеплело. Потому что сомневаться не приходилось — сдержит. И придется вышвырнувшим меня родственникам как минимум объяснить свой недальновидный поступок. И соритам обязательно отольются сироткины слезы.

И это будет даже не месть. Так, справедливость.

— А у меня для тебя подарок есть, — вырвал меня из приятных раздумий крылатый, после чего осторожно подвинул и устроился рядом.

Подарок? Заинтересовавшись, я даже перестала корчить из себя умирающую.

— Владей! — и с гордостью извлек из кармана прозрачный кристалл на длинной серебряной цепочке.

— Это то, о чем я подумала? — уточнила настороженно, на всякий случай сдерживая восторг.

Амулет, открывающий переходы! Дорогая вещица. И редкая. Мы с Бриалиной, несмотря на приличный достаток, ни купить, ни сделать его, увы, не могли. Вот и мотались в школу своим ходом, что, признаться, лично у меня восторга не вызывало никакого.

— Милая, предполагается, что я всегда знаю, о чем ты думаешь, — самоуверенно ухмыльнулся дасх.

Откуда у него деньги на такой подарок, учитывая, что совсем недавно нечем было за лечение платить, я в целях сохранения внутреннего равновесия решила не спрашивать. Нервы целее будут, им и без того в последнее время регулярно достается.

— Да, чуть не забыл! Он настроен только на нас двоих. То есть ты можешь перенестись ко мне, а потом вернуться в исходный пункт. Удобно, правда?

И почему я совершенно не удивлена, а? Этот дасх даже подарки делает исключительно с личной выгодой. И свободу мою не ограничивает ну о-очень своеобразно.

Но протестовать не стала. Ничего, милый, я тоже умею играть в эту игру…

— Спасибо, — мурлыкнула благодарно, даже к щеке поцелуем приложилась.

— Я знал, что тебе понравится.

Теплая ладонь снова скользнула по волосам, погладила щеку и переместилась к застежкам платья.

Э-э-э! Мы так не договаривались!

— Ты что делаешь?! — вопросила придушенно, стараясь скрыть охватившую тело дрожь.

Я сильно против! Наверное… По крайней мере, разумом.

— Как — что? — Черные брови невинно скользнули вверх. — Провожу ревизию. Должен же я знать, на сколько кусочков рвать твоего благодетеля.