Катерина Полянская - Береника

Лично меня и этот вариант очень даже устраивал, так что я благополучно отмолчалась. Если верить Алику, а его честность под сомнение не ставилась, этот Лун человек неплохой. А то, что вороватый, при нынешних обстоятельствах только на пользу. Так что с чего бы тут возражать?

— Раздобыть нормального колдуна нам так и не удалось, так что придется добывать лошадей, — продолжал меж тем мальчишка. — Только это уже не в Лиире. А у нас пока Марийка поживет, дочка мастера. Она такая же доходяга, волосы под платок запрячет — и от Береники не отличит никто. А вернется Лун, и можно будет разыграть сцену приезда купца за драгоценным чадушком.

Ага. Все продумали, нигде не подкопаешься. Видно, старый вор всерьез по приключениям соскучился. Правда, предстоящее конокрадство меня не особенно радовало, и без того список прегрешений длинноват, но иного выхода не было. Или мы его просто не видели.

Благо что дом Амены находился на окраине. В ночь перед отъездом к нам пробрались вор с дочерью. Я придирчиво оглядела свою замену. Фигура (вернее, ее полное отсутствие) похожа, а вот волосы черные как смоль, и ростом она чуть ниже. Да и держится гораздо свободнее, что и неудивительно. С любящим отцом ведь всю жизнь провела, а не с черствыми сердцем соритами.

Но все должно пройти хорошо. Последние несколько лет Лун вместе с кучкой себе подобных обретается в лесу, поэтому о наличии у него дочери известно лишь избранным. Да и кому до нас какое дело, кроме разве что Кронция? Но сборщик податей сегодня недоступен для всего окружающего мира, об этом дружки старого вора еще вечером в корчме побеспокоились. Даже до дома проводили. Не удивлюсь, если и о сне здоровом позаботились.

— Удачи, — шепнула Марийка, пряча смоляные кудри под цветастый платок. В случае чего пестрый головной убор на себя все внимание и отвлечет.

— Выдвигаемся, пока не рассвело, — скомандовал Лун.

Я покорно потопала вслед за ним во двор. В дорожном костюме, с нормальной сумкой, а не с узелком из наволочки, чувствовала себя и впрямь купеческой дочкой. Даже спину инстинктивно распрямила и смотрела прямо перед собой, глаза не опуская. Правильно, конечно, говорят, что не одежда красит человека, но и от нее зависит многое. В последнем я на себе только что убедилась.

— Вот, возьми. — Алик протянул мне небольшой кинжал в ножнах. Сразу видно, дорогой. На рукояти гравировка серебром. — Не пригодится скорее всего, но мне так спокойнее будет.

— Отцовский? — спросила участливо.

— Да нет, свистнул у какого-то хлыща заезжего дней десять назад.

В этом он весь. А я только-только расчувствовалась!

Впрочем, появившимся на глазах слезам пропасть зря не пришлось. Прощаться оказалось тяжело. Вот же странность: еще и месяца их не знаю, а привыкла, привязалась даже. И, видно, взаимно, потому что Амена тоже влажные глаза тыльной стороной ладони вытирала. Алик, конечно, хорохорился, но, чует мое сердце, и его проняло.

— Свидимся еще, — почти беззвучно шевельнула губами я и вслед за Луном вышла за калитку. Интуиция подсказывала, что так оно и получится, только на душе все равно тяжело было.

Вскоре дома заступил лес. Слезы высохли, и теперь я больше думала о будущем, нежели о том, что в Лиире оставляю. Наверняка впереди немало интересного.

Пускаться в путь с Луном было не страшно. И не только и даже не столько благодаря рассказам Алика. Просто пожилой мужчина, степенно вышагивающий впереди меня, вызывал доверие. Гордый профиль, седина в спускающихся до плеч волосах, блестящий в глазах азарт… Авантюрист он, но уж точно не злой человек.

— Для всех продолжаем придерживаться старой легенды, — бросил он, не оглядываясь.

Интересно, где мы должны в лесу найти этих самых «всех»? Я кивнула, не слишком заботясь о том, заметит ли спутник знак согласия.

Ориентироваться в темноте было сложно, поэтому дорогу я заметила, только оказавшись на ней. Там нас уже ждали двое парней, придерживая под уздцы лошадей.

— Дальше по дороге луг будет, где лошади пасутся. Подпалить что-нибудь там сможешь? — деловито поинтересовался один из них, с любопытством поглядывая на меня. — Пусть лучше думают, что лошади огня испугались.

Подпалить? Да легко! А вот удержаться в седле — это уже проблема… Я судорожно сглотнула и затравленно огляделась. Ну почему все не может быть легко?

Увы, ответа на сей риторический вопрос не мог дать никто. А посему пришлось с помощью Луна взгромождаться на спину нервно пофыркивающей лошади. Божиня, за что мне все это? В животе пульсирующим клубком ворочался страх, конечности противно дрожали. Наверное, мое состояние передалось животному, потому что лошадка вдруг стала какая-то нервная. Всхрапывает, дергается, то и дело с ноги на ногу переступает. Ох, хоть бы не сбросила…

— Животные всегда к колдунам настороженно относятся, — «обрадовал» меня вор. — Ничего, привыкнет.

Я вымученно улыбнулась, поудобнее устраиваясь в жестком седле. Хорошо бы! Но как бы мне не пришлось привыкать к полетам.

Впрочем, опасения оказались напрасными. До обозначенного луга с лошадьми и редкими стогами сухого сена мы добрались без особых трудностей. Правда, уже в спине и ногах начала появляться противная тянущая боль. Но я стоически сжала зубы и запретила себе жаловаться. В конце концов, новая жизнь того стоит!

Остановилась, примеряясь. Пожалуй, вот этот. Пальцы ласково лизнуло теплое пламя, и огненный клубок полетел в сено. К темному предрассветному небу с воем взметнулся полыхающий столп.

Получилось! Можно начинать гордиться собой?

— Мамочки!

— Твою ж!..

Тоненький визг смешался с крепким словцом, произнесенным ломким голосом, и из-за стога выскочила перепуганная парочка средней степени раздетости.

— Сюда! — махнул рукой мой провожатый, отступая в тень раскинувшегося по другую сторону дороги леса. И добавил к моему словарному запасу еще несколько специфических слов.

Пока я безуспешно дергала за поводья, пытаясь заставить свой заполошный транспорт сойти с дороги, а заодно и подавить совершенно неуместный хохот, жертвы поджога рванули прочь наперегонки с оставшимися лошадьми. Даже и не знаю, кто драпал быстрее! Правда, парень все же крикнул, что неплохо бы на помощь позвать, но его пассия задавила сей благородный порыв еще в зародыше. Ее же матушка заругает!

Так что очень скоро я смогла себе позволить смеяться в голос, наблюдая, как вместе с сеном догорают остатки широких штанов. Вряд ли парочка заметила рыжую нарушительницу спокойствия, совсем в другую сторону бежала.

— Ты это из вредности, да? — уточнил мой спутник, снова появляясь на дороге.

А то! Ясновидящая я, что ли, знать, кто в сухой траве уединиться решил? Но вслух все-таки признаваться не стала.