Роберт Говард - ЖЕЛЕЗНЫЙ КУЛАК. Сага великих битв

Мы вышли в соседний дворик, как две капли воды похожий на предыдущий, но более просторный. Здесь я бы заметил людей, решившихся подкрадываться ко мне.

Несмотря на отвратительный поступок Тигрицы, мне было стыдно за учиненное побоище, ведь я впервые напугал девушку. У нее подкашивались колени, и похоже, она боялась, что я сьем ее! Бросив на меня виноватый взгляд, она постаралась незаметно уронить хлыст. Наверное, она боялась, что я пройдусь стеком по ее коже. Это меня ужасно оскорбило!

— Где Джек Ридли? — спросил я.

Она назвала место, о котором я никогда не слышал.

— Не бейте меня, — взмолилась девушка, хотя я в жизни не бил женщин, а по отношению к ней не сделал ни малейшего движения. — Я вам все расскажу! Я послала Ридли записку и ждала, когда придет проводник и доложит, что дело сделано. Я приказала ему после завершения дела спрятать вас в безопасном месте, а самому вернуться. Но через некоторое время он появился избитый и рассказал, что вы решили выйти из игры. Он сказал, что вы откуда-то узнали про рубин и предложили убить Ридли, взять рубин и скрыться…

«Ага, — подумал я, — наверняка он и еще наврал ей с три короба».

— Но я поняла, что про камень вы могли узнать только от него, и отхлестала проходимца кнутом. Тогда он признался, что сам проговорился о рубине. Но он сказал, что вы решили перехитрить меня, а он не согласился. Поэтому вы избили его, а сами сбежали! Он рассказал, что, придя в себя, остался ждать Ридли, но тот так и не появился. Я понимаю, что половину он наврал, но когда проводник сказал, что вы сами решили убить Ридли, взять рубин и удрать — я поверила. Мне пришлось поднять на ноги всех своих ребят, чтобы разыскать вас, но вместо того они наткнулись на Ридли. Это, конечно, чистая случайность! Они привели его на наше место и обыскали, но рубина при нем не оказалось. Ридли не сказал, куда он его дел… Нам только удалось выпытать, что, получив записку, он отправился в Крысиную Аллею, но по пути встретил кочегара со своего судна, который его предостерег. Мы уже почти разговорили его, но тут доложили, что на улице заметили вас, и я решила, что неплохо бы свести счеты. Мне очень жаль, обещаю, что больше это не повторится! Что вы собираетесь со мной сделать?

— Почему я должен вам верить?

Она пожала плечами:

— Я боюсь вам врать. Вы — единственный мужчина, которого я боюсь. Не сердитесь, но однажды я видела, как на западном американском берегу горилла убила шесть или семь негров! Когда вы дрались с этими китайцами, вы напомнили мне эту гориллу!

Я был так оскорблен, что не находил слов, а она захныкала:

— Ради Бога, скажите, что вы собираетесь со мной сделать? Пожалуйста, отпустите меня!

— Сейчас вы отведете меня туда, где держите Ридли, — прорычал я, вытирая кровь с разрезанной руки. — Я должен свести счеты с этой важной шишкой. И запомните, пока я стою на ногах, вы не посмеете мучить ни одного американца. Ведите меня!

Если бы она отказалась, я оказался бы в большом затруднении. Не в моих правилах грубо обращаться с женщинами. Но на сей раз все сработало. Она не посмела спорить и повела меня со двора. Выйдя на улицу, какими-то закоулками добрались до узкой дверцы. Войдя в нее, мы оказались в темной комнатенке, освещавшейся лишь светом наружного фонаря. Сквозь щели в стене из соседней комнаты пробивался свет.

Мы прислушались. Я крепко держал ее руку, чтобы она не улизнула от меня. Однако, думаю, девка поняла, что я сверну ей шею, если она что-нибудь выкинет, и прошептала:

— Ридли там, но с ним работает целая шайка…

— Сколько их и кто они? — тихо спросил я.

— Копченый, Косоглазый, Змей с Годландцем да еще Влалек и…

Тут послышался голос, и я сразу узнал его. Голос принадлежал Копченому, сомнительному типу, но я не подозревал, что он замешан в делах Тигрицы.

— Ладно, проклятый янки, посмотрим, как ты запоешь, когда мы припечем тебя утюжком, а, ребята?

Я отпустил руку девушки и мягко, бесшумно скользнул к двери. И сразу обнаружил, что Тигрица вовсе не так напугана, как хотела показать, потому что она отскочила назад и завопила:

— Ребята, берегитесь!

Понятно, что ни о каком внезапном появлении не было речи и самое лучшее, что я мог сделать, — это нанести первый удар. Я кинулся в дверь и как тайфун влетел в комнату. Мельком мне удалось заметить коптящую лампу, газовый рожок на стене, связанного человека на койке и кольцо испуганных, злобных лиц.

— Караул! — завопил тот, в ком я узнал своего проводника. — Опять этот чертов морж!

И он молниеносно выскочил в окно.

В комнате остались китаец, малаец, огромный русский и еще шесть головорезов.

Ворвавшись в дверь, я ударил русского в челюсть и вырубил его на весь вечер; потом схватил за шеи китайца и малайца и избавился от них, стукнув голову о голову. Остальные весельчаки пошли на меня, как волки на овчарню. Началось настоящее веселье!

Это был просто водоворот. Кулаки, ботинки, бутылки, стулья — все пошло в ход вместе с кастетами и ножами. Возня шла по всей комнате, стулья уже были сломаны, стол качался на трех ногах.

Я обрабатывал троих парней, лежащих подо мной на грязном полу, а по мне сверху буквально танцевали еще трое. В этом положении я исхитрился ухватиться за ножку тяжелого кресла. Получив хоть какую-то опору, я сбросил с себя соперников, поднялся и перебросил через голову голландца, чем сократил число врагов до пяти. Следующим ударом я сломал руку Змею, но в этот момент Косоглазый ударил меня ножом под ребра. Я раздраженно взревел и мощным ударом одновременно прикончил и его, и ножку стула.

Тотчас же рыжий громила парой ударов кастетом содрал мне скальп, а Копченый всадил мне в ребро ботинком с острыми шипами. Удар оказался настолько сильным, что я свалился на спину, а бандиты, завыв от радости, снова навалились на меня. Но я был еще жив, хотя едва дышал.

Какой-то тип с расцарапанной рожей попытался пальцами ткнуть мне в глаза, но я укусил его за палец, и он отстал.

Лежа рядом, Копченый старательно грыз мое ухо. Это привело меня в негодование, пришлось вскочить и мощным ударом сломать негодяю три ребра. Тут снова ожил расцарапанный тип и бросил в меня стул. Я увернулся, левой расплющил ему нос и выбил все передние зубы. Рыжий, размахивая кастетом, норовил добраться до моей челюсти, но я оказался проворнее и правым свингом разбил ему физиономию.

Как пишут в стихах, бой утих. Задыхаясь, я стоял в центре комнаты, стряхивал с глаз кровь и пот и оглядывался вокруг, нет ли кого поблизости.

Однако на ногах стоял я один. Вся моя одежда, кроме брюк, была изорвана. Из дюжины порезов сочилась кровь. Все тело было в синяках, а под глазом красовался кровоподтек, полученный в дополнение к заработанному от Мак-Коя.