Дмитрий Захаров - Безумный аттракцион

– Очень талантливые сказочники.

– Рамзес, расскажите, как вы воевали с этими… ну как их там… ящерицы…

– Хорки.

– Ну да, хорки…

– Увы, мисс Зоя! Это долгая и грустная история. Я на службе и не располагаю временем. Могу сказать лишь одно: мой народ вымирает в результате этой бессмысленной войны. И поверьте, все войны во Вселенной совершенно бессмысленны.

Дверь распахнулась.

– Господин Чюрленис! – Дворецкий вежливо кивнул и устремился к дверям.

Время близилось к ночи. Поток гостей постепенно иссякал. Теперь прибывали в основном жители далеких планет. Некоторых не узнавал даже Рамзес. Вероятно, новички, – в нынешние Каникулы Мастер решил организовать настоящий аншлаг. Дворецкий приветствовал высокое белое существо, похожее на бультерьера, который встал на задние ноги, и запросто обнял нового знакомого. Однако существо предъявило визитный билет и вежливо оскалилось. Звали его Рам, он оказался добродушным и немного простоватым парнем. Долго тряс руку дворецкого и зазывал в гости. Адреса, впрочем, не оставил, и на коже после его прикосновений остались липкие зеленые пятна, пахнущие медом…

Рамзес отмечал билеты, рвал их надвое, раздавал бейджи. Те мгновенно врастали в ткань одежды или просто в кожу. Глупый Рам дружелюбно улыбнулся и тотчас слопал свой билет. Дворецкий махнул рукой и пропустил гостя просто так. Вслед за ним ворвались двое гутов. Их Рамзес знал. Гуты бегали по-собачьи на четырех конечностях, шумно сопели, у каждого на лбу горел единственный глаз. Гуты умели читать мысли, как и Анджела, но являлись чрезвычайно скромными господами – при встрече с собеседником закрывали глаз ладонью. Дворецкий бегло просмотрел список. Вроде все… Он облегченно вздохнул, и здесь туш грянул так залихватски, что на шум выбежала вездесущая Зоя. На пороге стоял огромный бородатый мужчина. Глаза горели огнем, мускулистая рука сжимала могучий посох, похожий на вырванное с корнем небольшое деревце. У пришельца на поясе небрежно болталась пятнистая львиная шкура.

– Быть сегодня драке… – прошептал дворецкий и со всех ног кинулся к гостю. – Господин Шимшон! Мы уже надежду потеряли… Наконец-то!

Бородач пронзил огненным взглядом дворецкого:

– Не лги, тварь чужеродная!

– Как я могу?! Мы всегда рады вас видеть! Вы… Вы вносите непередаваемое оживление в нашу скромную вечеринку…

Гигант громко расхохотался. От звука его голоса дрожали хрустальные бокалы.

– Я тебя насквозь вижу. Боишься, вот и лебезишь… Надо бы тебе, конечно, задницу надрать! И вон тому козлу с песьим рылом! – Богатырь указал в сторону общительного Рама. Рам, увидев, что на него обратили внимание, навострил уши и приветливо махнул коротким облезлым хвостиком.

– Я заклинаю вас, господин Шимшон! Из уважения к Мастеру, прошу вас не устраивать сегодня потасовок.

– О каких потасовках ты речь ведешь, утырок ушастый?! Последнюю хорошую потасовку я наблюдал много лет назад. Их было человек десять или двенадцать, я даже не сосчитал. И не чета этим дохлякам; каждый – ростом в сажень. Мне только чуть надорвали ухо, во, гляди! – Он сунул здоровенную изуродованную ушную раковину прямо в лицо дворецкому. Ухо напоминало кусок оплавленного металла. – Понял?! Ну и еще сломали пару ребер. Ерунда… – басил мужчина. – Зато я одному расплющил нос, двум другим намял бока так, что они едва уползли! Остальных просто раскидал по кустам. Вот это была драка! Нынешние люди разучились драться. А что может сравниться со старой доброй оплеухой! Хочешь отведать парочку смачных оплеух, собака инопланетная?!

– Господин Шимшон! Вас с нетерпением ожидает Мастер! – сухо и официально объявил Рамзес.

– Ладно… – пробурчал мужчина. – Только из уважения к Мастеру… – Он направился в зал, под тяжестью его шагов жалобно всхлипывало зеркальное покрытие.

Дворецкий еще раз тщательно проверил список. Все точно. Полный комплект. За окном мелькали неясные тени. Он включил яркий прожектор – в слепящем свете отразилась дюжина блестящих глаз. Некто высокий и неуклюжий яростно щелкнул клювом. Оказавшись в лучах яркого света, тени бросились врассыпную. Был слышен шелест поспешных шагов, будто чужаки не бежали, а скользили над землей.

– Беда с этими клонами… – сварливо пробурчал дворецкий. Он косо посмотрел на черную машину, припаркованную рядом с «Иллюзионом», усмехнулся:

– Господин Погодин, вы чрезвычайно популярны в этом сезоне. Человек года!

Он опустил мягкие жалюзи, придирчиво изучил свое отражение в зеркале и направился в зал.

Громко играла музыка. Высоко над полом, будто подвешенные на невидимых нитях, порхали музыканты. Не менее дюжины. Все в строгих фраках, однако музицировали не люди, а обезьяны. Играли мастерски. Управляла оркестром огромная рыжая горилла. Дирижерская палочка утопала в ее могучих лапах. В роли скрипачей выступали шимпанзе. Хрупкие инструменты пели в ловких лапах животных. Орангутанг бил в литавры, старательно выдували медь из духовых инструментов макаки, а бабуин умело справлялся с виолончелью. По зеркальному полу скользили танцующие пары. Всего гостей было не менее сотни, но рельефные зеркала множили число собравшихся до нескольких тысяч. Артур с Ольгой восхищенно рассматривали гостей. Новый друг Джеймс пил много и часто, но почти не пьянел. Любопытный Путешественник изо всех сил держал марку, но у англичанина была железная утроба. Он обнял нового друга за плечи.

– Хороший ты парень, Артур! Жалко, что смертный, конечно…

– Самому жалко…

– Ничего. Это поправимо!

Эсфирь и Ольга вели светскую беседу; русская девушка пыталась напоить подругу, но та смущенно опускала волшебные глаза:

– Мусульманки не пьют… Такие правила!

– Хорошие у вас понятия! – горячилась женщина. – Среди мужиков разгуливать можно, а пить нельзя!

К компании давно присоединились Кауфман с Зоей. Зоя буквально висла на шее Артура.

– Все-таки русские мужчины – лучше еврейских! – Она смерила плешивого мужа красноречивым взглядом.

– Просто тебе не повезло! – ухмыльнулся Камерон и показал товарищу язык. Филипп погрозил пальцем неверной жене и обернулся к Артуру:

– Ну и как оно – жить смертным?

– Нормально. – Мужчина отказался от экзотической текилы, пил чистую водку и почти не закусывал. Опьянение было веселым, без признаков тягучей хмельной тоски. – Вначале грустно, конечно, потом привыкаешь! А как оно – быть бессмертным?

– Молодец, парень! – засмеялся Филипп. – Палец в рот не клади – откусит и проглотит!

– Да вообще то же самое… – кивнул Камерон. – Вначале необычно, но привыкаешь, времени много. Но вот любопытства, – он щелкнул пальцем по бейджу на груди собеседника, – любопытства почти не остается со временем.