Дмитрий Захаров - Безумный аттракцион

Конечно, таинственное сообщение из прошлого столетия требовало доскональной проверки, но некоторые факты были очевидны. Экстренная группа агентов немедленно выехала на фабрику, потный Ткачев валялся в ногах у немногословных господ в сером, клятвенно заверяя их, что гибель сотен доноров – не на его совести. Он-де думал, что фабрика выпускает синтетических любовников. Это являлось малой толикой правды: два небольших цеха действительно выпускали плейбоев. Зато печально известный «шестой» отсек был наполнен обескровленными полуживыми людьми. Доноры эпителия… Фабрику тотчас опечатали, Ткачева отпустили под домашний арест, он с горя напился и спустя пару часов умер от инфаркта. Таким образом перепуганный толстый человек избавил себя от того кошмара, который опустился на планету в следующие часы…

«Розен-младший» уверенно шагал по планете. Офицер Пак к вечеру почувствовал себя плохо. Электронные мозги анализатора готовы были взорваться, тщетно пытаясь поставить человеку диагноз. Горячка нарастала, врач недоуменно разводил руками, мощная доза комплексного антибиотика дала нулевой эффект. Чудище в лифте оказалось блестящим клиницистом: мужчина умер ровно через восемь часов сорок две минуты с момента появления первых симптомов. Безутешно рыдала молодая вдова; она на всякий случай тоже приняла профилактическую дозу лекарства, немного саднило горло.

Рыжий здоровяк отстирал брюки и направился в бар, предвкушая удовольствие от рассказывания приятелям историй, которых немало накопилось за это утро. После второй кружки пива он ощутил жар, от приступа кашля его чуть не вырвало. Он распрощался с друзьями и пошел домой. Истории так и остались при нем – под утро весельчак умер.

В течение ближайших суток заболело уже пять процентов населения Агио-Петрополиса. Инфекция расползалась по миру со скоростью сверхзвуковых авиалайнеров. «Розен-младший» опоясал планету железным обручем, и кольцо его стягивалось все туже. На утро следующего дня число умерших составило четыреста пятьдесят тысяч человек. Случаи о заражениях поступали из самых потаенных уголков земного шара. Первыми умирали Вечные.

Бедняга старший официант не соврал: сыворотка вечности значительно ускоряла течение болезни. Кстати сказать, его смерть оказалась сравнительно легкой. Сметливый малый уже при первых симптомах болезни слопал все запасы бутанола, что нашел дома, повесил на дверях табличку «По обнаружении тело сжечь!» и покинул грешную землю со счастливой улыбкой на губах.

Агенты пытались допросить Милича, но гений впал в состояние счастливого безумия. Он кидался на всех и каждого, пытаясь расцеловать людей в пластиковые маски. Мессия вытягивал губы трубочкой, утверждая, что это клюв, и требовал, чтобы к нему обращались по чудному имени Ангекок. Иногда он принимался разговаривать с невидимым собеседником, ссорился с ним, обвинял в обмане и предательстве, молил о помощи. Розен испытывал на своем прародителе всю мощь своего арсенала. На вторые сутки у человека расползлись гнойные язвы по всему телу, поднялся жар, тщедушное тело сотрясали приступы судорог и выматывающего кашля. Из обрывочных записей «Документа Погодина», как теперь называлась знаменитая страница в информаторе, можно было предположить, что Милич являлся основным автором бушующего вируса. Но толку от нобелевского лауреата было мало. Несчастный испытывал страшные муки. Пытаясь избавиться от боли, он впился ногтями в веки, глазные яблоки лопнули, и стекловидное тело вытекло на кожу, смешавшись с кровью и водянистой влагой. Его поместили в герметичную стеклянную колбу, куда под давлением нагнетался сжатый воздух. Вопреки прогнозам специалистов, ослепший гений продолжал жить…

На исходе вторых суток микробиологи распознали вирус. Мутировавший вирус Розена оказался страшнее предшественника во много раз. К тому моменту эпидемия достигла критического барьера. Информаторы сулили безрадостную картину. Умные машины хладнокровно обещали к среде тридцать процентов инфицированных, к воскресенью – шестьдесят; на исходе недели пандемия охватит девяносто шесть процентов от общего числа популяции. Уровень смертности девяносто два – девяносто пять процентов. К апрелю от десяти миллиардов населения планеты должны остаться в живых несколько миллионов. Но участь этих счастливчиков была незавидной. Горы разлагающихся трупов породят волну новых заболеваний. Чума, тиф, дизентерия… Трагический финал обитателей планеты казался неизбежным…

Третьи сутки с начала пандемии. Восемь часов утра

Число погибших с начала эпидемии – двадцать два миллиона восемьсот пятьдесят тысяч человек. Данные приблизительны – во многих странах сотрудники полиции и специальных служб покидают свои посты, запираются в домах, пьют, молятся, принимают наркотики. Уровень смертности в южных странах значительно выше, там не успевают хоронить умерших, на площадях пылают гигантские костры, в воздух поднимается отвратительный запах горящей плоти. В Индии и Китае зарегистрированы массовые случаи ритуальных самоубийств. В больших городах с прилавков пропали запасы спиртного и официально разрешенного бутанола. Здания Ассоциации свингеров по всей планете подвергаются нападениям со стороны мирного населения. Люди бьют стекла, взрывают самодельные устройства возле дверей, требуют выдачи Милича. Власти полностью дезориентированы, активно идет эвакуация ценностей в подземные бункеры. Попытки покинуть Землю на «Шаттлах» потерпели неудачу. Эпидемия среди астронавтов, оказавшихся в тесных космических кораблях, началась еще раньше, чем те вышли на заданную траекторию полета.

…В холле здания Совета было пустынно: лишь несколько дежурных полицейских в защитных костюмах. Мужчина с женщиной показали пластиковые карты, охранники махнули рукой. Путь свободен. Люди пересекли длинный коридор. Раньше в центре здания красовался бронзовый бюст Горана Милича. Голову поспешно снесли, второпях оставив надпись на постаменте и обрубок каркаса. Торчащий из постамента стальной изогнутый прут с бесформенным обломком бронзы напоминал памятник фекалиям. Пока они ожидали прихода лифта, за спиной раздался грохот упавшего тела. Товарищи кинулись поднимать полицейского.

– Поздно… – процедил сквозь зубы мужчина. – Погибло столько людей!

– Все хорошо, милый… Ты только два часа как очнулся.

– Ладно… – Мужчина вытер пот со лба тыльной стороной ладони. – Меня трудно узнать?

– Я узнаю… – Она легонько сжала его ладонь. – Даже под гримом!

Распахнулись двери лифта, удивленный голос информатора пробормотал:

– Вы собираетесь посетить зал Совета по медицине, но я не узнаю ваш индивидуальный запах, господа!