Николай Басов - Лотар-миротворец (сборник)

Вторая атака Сроф оказалась ещё сокрушительнее первой. Рубос повалился безвольной массой. Он бы упал, если бы Лотар с одной стороны, а Ди с другой не подхватили его. Движение это требовало так мало места, что его можно было совершить даже в сети.

“Итак, один уже выбыл, — с горечью подумал Лотар. — Кто следующий?” И только тут птица вдруг заметила Сухмета. Она стала обходить пленников, чтобы атаковать восточника. Теперь за дело принялся Ди. Он вдруг совершил одну штуку, которая во всём мире означала одно и то же — похлопал себя по заду.

Сроф была птицей, но смысл жеста, кажется, знала, потому что забыла о Сухмете и с ходу попыталась клюнуть фоя.

Тот расхохотался, и Лотар с удивлением обнаружил, что смеётся он действительно искренне. “Как это удаётся — перед болью, увечьем, может быть, самой смертью — смеяться тому, кто не умеет заживлять своё тело трансмутациями?” — подумал он. Поступок фоя вызвал у него восхищение.

Теперь Сроф атаковала прицельно. Снова удар. Лотар чуть не упал, поддерживая Ди. Кровь тугими каплями брызнула в стороны… Ди скривился, зажимая бок, — птица вырвала клювом изрядный кусок мяса. Впрочем, Лотару показалось, что ничего существенного она задеть не смогла. Сворачиваться калачиком было в самом деле лучше.

Теперь птица решительно дёрнулась, чтобы напасть на Сухмета. Но было поздно. Сначала в вонючем, застоявшемся воздухе подземного зала вдруг разлилось свежее дыхание грозы. Потом Лотар почувствовал, как вокруг них — умирающих, раненых и ещё здоровых — сжимается пространство. Это было силовое защитное поле, Сухмет не раз с успехом использовал его, — когда, например, защищал гондолу их летающего корабля от стрел и копий. Но не это было главным.

Неведомая сила вдруг приподняла их всех в воздух и поволокла в сторону двери, оставшейся незакрытой за предателем Азмиром. Эта сила тащила их медленно, но чувствовалось, что теперь никакой Сроф не по силам противостоять ей.

Птица занервничала, бросилась вперёд, попыталась всё-таки клюнуть Сухмета, но поле могло выдержать и не такие наскоки. Отлетев в сторону, так и не причинив пленникам никакого вреда, птица сообразила, куда они направляются. Она попробовала добраться до двери и опустить её. Она даже подпрыгнула, схватилась за кольцо клювом и повисла на нём, чтобы опустить дверь своим весом, но шар, в котором сидели пленники, оказался уже рядом, он отпихнул её в сторону.

А когда дверь от всех толчков и ударов всё-таки стронулась с места, было уже поздно, она ударилась о предохранительную сферу и снова остановилась. Они успели, они прошли.

Коридор, простиравшийся перед ними, имел несколько колен. Даже Лотару, который в таких местах не очень хорошо ориентировался, стали видны какие-то повороты впереди, какие-то ответвления по бокам…

Сухмет вдруг заорал:

— Оказывается, тут многовариантный канал!..

Больше он ничего внятного произнести не успел, потому что из него хлынул такой поток заклинаний на непонятном языке, что даже Лотару с его магической памятью запомнить это вряд ли удалось бы.

Защитная сфера вдруг замерла, словно раздумывая, потом рывком покатилась вбок, потом резко вниз, как с ледяной горки… И тут Лотару стало так плохо, что он присел и попытался вовсе выключить сознание. Это ему удалось не вполне, но воздействие магических подпространственных коридоров теперь не оказывало на него слишком сильного влияния.

Когда он понял, что они прибыли на место, и вернулся к действительности, они все лежали на верхушке пологого холма, покрытого сочной травой. Солнце скрылось за ватным, вполне обычным на вид облаком, где-то очень близко шумело море. Защитной сферы уже не оказалось. Сеть, которая в пещере не давала им двигаться, почему-то расползлась на куски. Теперь, при свете ясного дня, она оказалась гнилой.

Лотар поднялся. Рубос и виана были без сознания. Сухмет со стоном пытался вправить вывихнутый палец, одновременно стараясь не выпускать из рук посоха. Лотар взял старика за палец, нашёл лучшее движение и вправил его. Сухмет поблагодарил кивком, вытирая невольно выступивший на висках пот. Потом склонился над Рубосом.

Ди уже приходил в себя. Что ни говори, а досталось ему не так уж и сильно. Он сел, покрутил головой и стал копаться в Бесконечном Мешке на плече Сухмета, доставая какой-нибудь перевязочный материал. Сухмет обернулся к нему, понял, что фой делает, и проговорил:

— Доставай больше и прихвати вонючую землю. Все удары Сроф придётся дезинфицировать…

Лотар склонился над тельцем вианы. Она ещё была жива, но очень плоха. Лотар собрал в себе всю энергию, какую только мог, и вылил её на птичье тельце феи-охранительницы. Этого оказалось достаточно. Глаза соколихи приоткрылись, и, хотя они были так же невыразительны, как раньше, в сознании драконьего оборотня прозвучал слабый девичий голос:

“Посади меня на ветку… И уйдите все”.

— Может быть, Сухмет тебе поможет? — в голос спросил её Лотар, но молчание вианы было красноречивей любого ответа.

Лотар встал, дошёл до ближайшего куста, посадил соколиху в развилку, чтобы она не сверзилась от слабости, пригладил встопорщенные пёрышки и отошёл к друзьям. Рубос был по-прежнему плох, остальные уже оклемались.

— Для Рубоса это путешествие, кажется, закончилось. Теперь ему остаётся только вернуться в Мирам, — сказал Сухмет тоном твёрдым, как алмаз.

Лотар даже не сразу понял эту твёрдость. Всё прояснил Ди:

— Но как же мы пошлём его?..

— С тобой, — с деланной лёгкостью прервал фоя Сухмет. Ди опустил голову:

— Учитель, я только-только начал постигать труд, который ты берёшь на себя в таких путешествиях…

— Без возражений.

— Но, может быть, мы наймём какого-нибудь слугу, который возьмётся?..

— Как в этих совершенно незнакомых нам местах мы добудем надёжного слугу, Ди?

Ди вздохнул и нехотя поклонился. “Даже мои орденцы, — с завистью подумал Желтоголовый, — возражают часами, а этому хватило пары реплик”.

— Знаете, — произнёс он вслух, — я чувствую город на той стороне леса, всего-то в паре миль отсюда. Ди, помоги-ка мне смастерить носилки из орешника. Сухмет, постарайся, чтобы Рубос не особенно ослабел. И давайте торопиться. Почему-то мне кажется, что информация, которой мы сейчас располагаем о противнике, скоро устареет.

— Как всегда, — согласился с ним Сухмет и склонился над распростёртым на траве Рубосом.

Панона открылась перед ними сразу и целиком. Конечно, всему причиной было то, что они вышли из лесочка, расположившегося на высоком холме. Отсюда можно было увидеть не только город, но и окрестности во все стороны миль на десять. Особенно далеко было видно море. Оно тут казалось совсем не холодным, а скорее нежным, матовым, почти беззащитным. “Был бы в сознании Рубос, — подумал Лотар, — можно было бы спросить его, насколько этот городок похож на Мирам, каким он был лет тридцать назад”. По мнению самого Желтоголового, он был чрезвычайно похож.