Бастет - Мы, аристократы - 4

С утра нажирается. Дегенерат.

Из Большого зала я отправился сразу на западную террасу. Лонгботтом пришёл вскоре за мной, на этот раз его ничто не задержало.

- Гермиона пошла в библиотеку, а Рон сейчас с братьями, - сказал он, когда я поинтересовался, заметил ли кто его уход. - Они опять что-то задумали.

- Близнецы?

- И Гермиона тоже. Вчера она весь день ничего не ела и всё допытывалась у меня, почему я ем.

- А почему ты не должен есть? - удивился я. - Я не сказал бы, что тебе нужно худеть. Прежде - да, но сейчас ты выглядишь нормально.

- Это она из-за домовых эльфов. Говорит, что они у нас рабы и что мы здесь пользуемся рабским трудом. А она не хочет пользоваться рабским трудом. Ну, и не хочет, чтобы я им пользовался.

- Что это её вдруг озарило на четвёртом году учёбы?

- Вот и Джордж у неё то же самое спросил. А она говорит, что прежде об этом не задумывалась, а теперь задумалась. Она на чемпионате видела, как Крауч на свою домовичку накричал, и тогда до неё дошло, что домовые эльфы порабощены, а с рабством надо бороться.

Я вспомнил, как Крауч кричал на Винки, хотя обижать домовиков у нас - против родового кодекса. Он явно был не в себе и, похоже, боялся, что она о чём-то проболтается.

- Лонгботтом, ты же чистокровный и знаешь, как у нас с домовиками на самом деле. Почему ты ей не объяснил?

- Я пытался. Но она или не слушает, или не верит, или говорит, что я ничего не понимаю, потому что меня так воспитали. Вчера она только и делала, что мне в рот смотрела и каждым куском попрекала - сама-то голодная была - а сегодня с утра сказала, что, так и быть, поест, потому что ей нужна работоспособность ради этих же эльфов. Теперь она в библиотеке, даже про меня забыла. Поттер, она там что-то про эльфов ищет.

- Какая же она всё-таки... - я поморщился, - ...инициативная. Боюсь, от неё будут проблемы.

- От неё уже... - Невилл устало вздохнул и покрутил головой.

Это были его личные проблемы. Пока.

- Ты меня за этим позвал? Предупредить?

- Нет, Поттер, я хотел поблагодарить тебя, - с неловкостью сказал он. - За совет про родителей. Это вправду оказалось не Круцио. На каникулах я поговорил с бабушкой и сказал ей, что знающие люди посоветовали показать родителей зарубежным специалистам по ментальной коррекции. Я думал, бабушка меня слушать не станет, а она, наоборот, ухватилась за это. Всё выяснила, списалась со шведской клиникой, забрала родителей домой, а когда там подготовили палату, мы переправили их туда. Мы прожили в Швеции весь месяц до начала сентября, чтобы рядом быть, ну ты понимаешь...

Чем дальше Невилл говорил, тем больше он нервничал и запинался, судорожно тиская свои пальцы.

- Ну и как? - подбодрил его я. - Что сказали врачи?

- Сказали, что если бы мы сразу направили родителей на лечение, удалось бы восстановить их память полностью, а сейчас у них закрепились неверные ментальные связи. Поэтому восстановят только рассудок, а память - сколько получится. Обещали, что калеками родители не будут и что провалы в памяти не помешают им жить нормально. Ведь люди и так забывают прошлое, пока живут. Их начали лечить почти сразу, и уже через неделю мой отец узнал бабушку. Мне не велели говорить, что я их сын, пока они не утвердятся в рассудке, поэтому они считают меня дальним родственником.

- Значит, твои родители скоро поправятся? Поздравляю.

Невилл неуверенно улыбнулся и закивал.

- Поправятся, хоть и не скоро. Когда мы уезжали сюда, нам сказали, что понадобится ещё несколько коррекций и длительный период реабилитации. Это полгода или год в клинике, а затем они смогут жить самостоятельно. Смогут ли они опять работать, врачи не уверены, но я всё равно очень рад. Бабушка отправила меня в Хогвартс, а сама туда вернулась. Будет писать, как и что.

- Рад за вас. А жабу она тебе простила?

- Поругала, что я ей сразу про неудачу с Тревором не сказал - хотя я думал, хуже будет. А как ей скажешь, Поттер, ведь она такая строгая. Помнишь Снейпа в её одежде - мне тогда было совсем не до смеха, не такая у меня бабушка, чтобы это было смешно. Богарт тогда испугался чужого смеха, не моего. Но теперь... после Швеции... теперь я знаю, что я ей дороже Тревора. И, может, даже дороже моей магии, за которую она меня столько бранила.

Такая вот бабушка, у которой внук безусловно уверен, что безмозглая жаба или старая отцовская палочка ей дороже, чем он. Что для неё он - никчёмный придаток к выроненной чашке или случайно порванным штанам, которые и являются настоящей ценностью, в отличие от него. И если бы не чрезвычайное событие, он прожил бы с этим убеждением всю жизнь. Строгая, бережливая бабушка...

Может, и неплохо, что у меня нет никого из близких родственников. Дурсли не в счёт. Уже не в счёт.

- Значит, жизнь налаживается? - я выдал жизнеутверждающую улыбку.

- Дома - да, - подтвердил Невилл.

Точно, здесь у него новый декан. Даже если не считать всего остального.

- Ну как там у вас Снейп? - полюбопытствовал я.

Лонгботтом сразу поскучнел.

- Как на зельеварении. Вчера на собрании он сказал, что на наши баллы за учёбу он и в страшном сне надеяться не будет, а квиддича в этом году нет. Значит, если с кого-то из нас снимут баллы за нарушение дисциплины, он займётся этим несчастным лично. Когда Снейп говорил о школьном распорядке, я отвлёкся - думал, это для первокурсников, я-то распорядок знаю - так он мгновенно заметил и прицепился ко мне. Сказал, что у меня всё летит мимо ушей и что я такой же мямля и подкаблучник, как мой отец. - Он со вздохом добавил: - И что мне никогда не стать хорошим зельеваром. Я, в общем-то, никогда и не собирался.

Я хмыкнул.

- Не могу себе представить, как близнецы Уизли станут обходиться без нарушений дисциплины.

- А они не станут. В этом году они притащили кучу каких-то подозрительных конфеток и угощают ими всех подряд. Натали МакДональд вчера уже попадала в медпункт, потому что взяла у них помадку, от которой обросла жёлтыми перьями. Она первокурсница, не знает еще, что у них брать ничего нельзя. Мадам Помфри их отругала, а они только похлопали глазами, переглянулись и сказали, что над нейтрализатором еще надо работать. Снейп для них - прямой вызов, раз он что-то запретил, они обязательно это сделают.

- Да уж, весело живёте. Что-нибудь ещё, Лонгботтом?

- Нет, я только поблагодарить хотел. Ну, и пообщаться, у нас народ такой, что с ними не поговоришь. Любое моё слово для них - только повод, как они говорят, приколоться. Ты хоть нормально слушаешь... - Невилл безнадёжно махнул рукой.

- Забей, они того не стоят.

- Если и так, всё равно никого больше нет.

- А чего ты хотел - на Гриффиндоре-то? Тебе надо было на Хаффлпафф, там народ простой и дружелюбный.

- Вот и Шляпа говорила то же самое. А я упёрся и сказал, что не сойду с табуретки, пока она не отправит меня на тот же факультет, что и моих родителей. Ради их памяти.