Бастет - Мы, аристократы - 4

- Да, читал.

- И что ты на это скажешь?

- Близнецам Уизли, действительно, не стоило так напиваться.

- Ты же знаешь, что я не об этом, Поттер.

- Если ты о том, что там написано о тебе и твоей семье, легче всего было бы ответить, что все претензии - к Скитер.

- У нас говорят, что эта статья проплачена Малфоем. Твоим опекуном.

Я посмотрел на него с укоризной, выдержал паузу.

- Добро пожаловать во взрослую жизнь, Лонгботтом. Помимо прочего, тебе не помешает в ней знать, что бесплатно журналисты пишут о людях только плохое. Потому что плохое востребовано обывателями, а работу журналиста в подобных случаях оплачивают именно они. Да, мой опекун платит Скитер, чтобы она придерживалась правильного тона, когда пишет о нас и наших союзниках, но в остальном она вольна, потому что он платит ей не за весь мир. Если твоя семья не покупает её работу, Скитер напишет то, что выгодно ей.

Какое-то время Невилл только открывал и закрывал рот, не зная, что сказать.

- Но как же...? - разродился он наконец.

- Мир - такое безнравственное место, Лонгботтом. Скитер еще не так плоха, её инсинуации по крайней мере основываются на реальных фактах. Скажи, твоя мать - действительно родственница того Фортескъю, который торгует в Косом переулке мороженым?

- Э-э... я не очень-то интересовался...

- А мог бы, это всё-таки твоя родня. И что насчёт свадьбы твоих родителей - всё было по традиции? С помолвкой, с согласием старших, с принесением брачных клятв на рунном камне родового дома? Или они просто собрались компанией на Хеллоуин и устроили пьянку с повальным развратом, как тут написано?

Невилл наморщил лоб, позабыв о своём возмущении.

- Кажется, бабушка сначала не одобряла брак отца. Я слышал, они даже жили отдельно и где-то год с ней не встречались. Но потом она согласилась.

- И насколько она согласилась? После этого брак был заключён по родовому кодексу?

- Не знаю... - пробормотал он после некоторого молчания.

- Так узнай! Если брак остался гражданским, как это деликатно называется у маглов, то для родовой магии твоя мать - просто сожительница отца, а ты - его бастард, как и пишет Скитер. Возможно, именно поэтому в детстве у тебя были проблемы с проявлением магии - да и сейчас не очень. Законный наследник Лонгботтомов не может быть таким магически слабым.

- Думаешь, это от этого? - испуганно спросил Невилл.

- Читай книги о родовой магии, и сам всё узнаешь. Ведь это правда, что после свадьбы отца у вас умерли три домовика?

- Э-э... да. Бабушка до сих пор о них жалеет. Но она простила отца, давно простила. Она мне всё время его в пример ставит.

- Значит, она простила его только тогда, когда он оказался в Мунго и брак уже невозможно было заключить по кодексу. Почему он, кстати, аврором работал?

- Моя мама его заставила - так бабушка говорила, но не мне, а своей знакомой, а я случайно услышал, когда был маленький. Семейным имуществом всегда распоряжалась бабушка, а у отца был только детский сейф. Она надеялась, что отец одумается.

- То есть, здесь правильно написано, что твой отец никогда не был главой рода?

- Не знаю...

- Лонгботтом, тебе надо больше интересоваться семейными делами. Печально, что ты впервые слышишь о них из газетных сплетен.

Невилл вздохнул и обмяк, из него словно бы выпустили воздух. Зачатки решимости, с которыми он собрался выяснять отношения со мной, полностью покинули его.

- Тебе хорошо, о тебе вон как написали... - тоном обиженного ребёнка пробормотал он.

- Значит, ты еще не читал, что пишут обо мне в 'Придире'. Хочешь почитать?

Не дожидаясь его согласия, я мысленно обратился к Фиби за вчерашним номером 'Придиры'. Журнал ткнулся мне в руку, я подхватил его, развернул на нужной странице и протянул Невиллу. Тот машинально уставился на статью, вгляделся, стал читать. По мере чтения его глаза становились всё шире и наконец с тем же выражением остолбенения устремились на меня.

- Ты доволен, что здесь меня смешали с грязью? - кивнул я на журнал. - Зато о тебе здесь пишут хорошо, даже прекрасно.

- Я этого не просил... - проговорил он, оправдываясь.

- Не путай известность с милостыней, - сухо сказал я. - Некоторые вещи обусловлены нашим с тобой рождением, с ними приходиться жить.

Он посмотрел на статью, на меня.

- Но ты же только что сказал, что бесплатно журналисты пишут только плохое!

- Правильно, Лонгботтом. Эта статья... как там его, Уистлера? - тоже щедро проплачена. И отнюдь не Малфоем.

Невилл соображал медленно, но надёжно. Он взял длинную паузу на раздумья, во время которой поглядывал то на газету в одной своей руке, то на журнал в другой. Вздохнул, посмотрел на меня огорчённо.

- Всё равно получается, что это твой опекун велел Скитер написать гадости обо мне и моей семье.

- Но ты согласен, что это ответ на статью в 'Придире'?

- Да, но я вот чего не понимаю, Поттер. Ведь ни ты, ни я этого не хотим. Ты нормальный парень, нормальнее... этих, мы могли бы даже дружить, если бы не всё это. А вместо этого мы... - он безнадёжно замолчал.

- По разные стороны барьера, - договорил я за него. - И ничего личного.

- Неужели ничего нельзя изменить? Неужели от нас ничего не зависит?

- А как по-твоему, что от тебя зависит? Что ты можешь сделать прямо сейчас, чтобы изменить ситуацию?

- Не знаю... - я скептически посмотрел на Невилла, и он поправился: - Ничего.

- А ты знаешь, чего хочешь от жизни? - увидев непонимание на его лице, я уточнил: - Ну, как ты хочешь жить и чем заниматься, когда закончишь Хогвартс.

- Я хочу выращивать редкие растения, мне это нравится и это у нас семейное. И конечно, свою семью, с девушкой, которая мне нравится. - Невилл слегка порозовел, последняя фраза далась ему трудно. - Я совсем не хочу быть вот этим, - он кивнул на 'Придиру' в своей руке, - но кто меня спрашивает... Может, когда родители вернутся из Швеции... Их весной обещали выписать.

- Лонгботтом, ты уже не ребёнок, чтобы сваливать это на родителей. Представь себе, что они приходят к Дамблдору и требуют, чтобы он со своими претензиями отвязался от тебя. Директор говорит им, что ты уже взрослый парень и знаешь, чего хочешь, поэтому нужно считаться с твоим мнением. Прямо при них он смотрит на тебя добрыми голубыми глазами и спрашивает: 'Ты же с нами, мальчик мой?'. Лонгботтом, ты сможешь ответить 'нет'?

Невилл завис в глубочайшем замешательстве. Задача выглядела для него неразрешимой.

- Но это... получается... отказаться от всех... Мой факультет... преподаватели, директор... Люди, которые про меня читают... Все они чего-то от меня ждут, на что-то надеются.

- А по какому праву все они считают, что ты им что-то должен? Их ожидания понятны - кто же отказывается от дармовщины? - но и ты в своём праве выбирать, кому ты должен, что и почему. Тебя не спрашивают - так скажи им сам.