Геннадий Дмитричев - Боги подземелься

Глядя на эту картину, учёный мысленно ответил сам себе: "Нет, всё мы сделали правильно! Нельзя бороться с роком, разумнее временно отступить".

Гаррис тяжело вздохнул.

— Надеюсь, они поступили так же, как и мы, — не отрывая взгляда от горизонта, вслух произнёс он.

Хьюз ничего не сказал на это, лишь крепче сжал руку старика.

— Да, пожалуй, нам пора, — через секунду добавил Гаррис.

Для "колыбели", так все называли созданный Джоном Гаррисом прибор, сделали специальные носилки, которые "погрузили" на платформу транспортёра. Рядом на жёстких скамейках-креслах разместились сам мэтр, Хьюз и двое рабочих. Эскалатор плавно тронулся и постепенно начал набирать скорость.

Юноша смотрел на "колыбель", и в его голову закрадывались странные мысли. Ему вдруг захотелось уничтожить прибор. Но он вовремя одумался, вспомнив сколько сил и труда вложено в него. А главное, разбив "колыбель", разбил бы последнюю надежду учителя. Этого он никак не мог себе позволить. Хьюз попытался разобраться в своих чувствах.

"А на самом ли деле этот прибор неодушевлён? Да, бесспорно — стоит лишь взглянуть него. Но это продлится до поры — до времени, пока… Пока, что? Пока не оживёт клетка — моя клетка! Однако случится это через две тысячи лет! Если, вообще, случится. Где гарантия, что "колыбель" выдержит испытание временем? Да и останется ли к тому времени вид гомосапиенс — человек разумный?! Учитель в этом уверен. Кажется, он смог убедить и меня", — юношей вновь овладели сомнения.

Его невесёлые мысли прервало далекое эхо взрыва. Все! Последняя нить, связывающая их с внешним миром, оборвалась. Юноша словно бы очнулся ото сна и увидел впереди светлую точку. Это был новый мир, где ему предстояло жить до самой смерти.

Транспортёр начал замедляться и вскоре совсем остановился. Дальше пришлось идти пешком. Двое рабочих подхватили было носилки с "колыбелью". Но старый учёный никому не доверял своё детище, предпочитая нести его сам, нежно, как ребёнка, прижимая к груди. Но вскоре вынужден был отказаться от этой затеи. Гаррис чувствовал, что слабеет. Он то и дело спотыкался, и если бы не поддерживающий его Хьюз, наверное, упал.

А юноша, в свою очередь, тоже чувствовал, как силы покидают учителя. Как с каждым шагом он всё сильнее опирался на его руку. У молодого человека сердце обливалось кровью. Ещё там, наверху, глядя на учителя, Хьюз не раз задавался вопросом: откуда у этого старого и больного (а то, что мэтр болен, он уже не сомневался) человека берутся силы?!

Пару раз им приходилось делать привалы. Чтобы пощадить самолюбие старика, делали вид, что сами смертельно устали. Но Гаррис, кажется, всё понимал, но у него не оставалось сил даже на возражения.

Становилось всё светлее и светлее, так что, идущие впереди рабочие, погасили фонари. Вскоре они достигли подземного города.

Привыкший к полумраку юноша прикрыл глаза рукой, настолько здесь было светло. Под сводом висели сотни мощных прожекторов. Они давали свет, почти не уступающий солнечному.

Вокруг, словно муравьи, сновали люди. Кто-то обтёсывал и таскал камни, другие месили глину и готовили раствор для строительства домов. Работало несколько транспортёров… В общем, все были заняты делом. А главное на лицах уже не наблюдалось той апатии, что была раньше. Под сводом пещеры стоял оживленный гул и даже раздавался смех.

Люди настолько увлекись работой, что не обращали внимания на проходящую процессию. А между тем, почти все знали и любили своего председателя. А тот, глядя на всё это, настолько приободрился, что отстранил поддерживающего его Хьюза и попытался идти самостоятельно. Старый учёный воспрял духом.

Поселили их в самом большом и светлом доме.

В последние дни Джон Гаррис не вставал с постели. Все чувствовали, что дни его сочтены. Но больше всех переживал Хьюз. Дни и ночи он просиживал у постели больного, понимая, что этим вряд ли поможет, к тому же навлекая на себя молчаливое порицание мэтра, но поделать с собой ничего не мог. Юноша не представлял себе, как сможет жить без любимого учителя.

Однажды больной открыл глаза, что случалось всё реже и реже, и неожиданно, осмысленно взглянул на юношу.

— Хьюз, мальчик мой, сегодня я умру, — заговорил он слабым, но довольно-таки внятным голосом.

Хьюз сделал порывистое даижение, но старый учёный перебил его:

— Не надо… не надо слов, они всегда звучат фальшиво. Смерть — не такая уж страшная штука, — старик попытался улыбнуться. — Перед уходом хочу кое в чём признаться, — он замолчал, словно набираясь сил. — Помнишь наш разговор? Не отвечай, знаю… Так вот, тогда я не был уверен, как старался тебе показать. Но сейчас я ухожу со спокойной душой и чистой совестью, а это дорогого стоит. Да, теперь я верю — человеческий род сохранится. Я свою МИССИЮ выполнил, — он перевёл взгляд в угол, где стояла "колыбель". — Теперь пришла твоя очередь… — с трудом прошептал он. Силы оставляли его. — Береги её, в ней надежда, — на последнем издыхании прошептал умирающий. Он сомкнул веки и сжал руку юноше.

Несколько секунд Гаррис ещё шевелил губами. Но склонившийся к самому его лицу Хьюз так больше ничего и не расслышал. И только когда несколько его слезинок упало на лицо старика, тот вновь открыл глаза и попытался ободряюще улыбнуться.

В этот же день, крепко сжимая руку юноши и с улыбкой на устах, старый учёный тихо скончался.

Хьюз чувствовал себя очень одиноко без Джона Гарриса — никого не хотел видеть. Только теперь юноша по-настоящему понял, кем был для него учитель. В душе образовалась пустота, будто лишился части себя — никто не мог заменить для него мэтра.

Но время залечивает самые глубокие раны (хотя здесь оно почти не ощущалось). Постепенно боль утраты притупилась. Тем более дел впереди было невпроворот.

Создавались, вернее, воссоздавались лаборатории, где учёные трудились дни и ночи.

Отряды разведчиков — геологов обнаруживали в глубинах пещер всё новые залежи полезных ископаемых. Самая ценная находка — вода. Целые озёра кристально-чистой питьевой воды хранились в глубинах земли. Посередине подземного города тоже размещалось небольшое озерцо, но в первые же дни освоения, оно было осушено почти до дна.

Учёными создавались препараты, которые трудно было переоценить, начиная от лекарств, необходимых человеческому организму, до минералов, из коих добывалась энергия. Пещеры оказались поистине кладезем, о котором раньше люди даже не подозревали.

Перед подземными жителями встала ещё одна проблема, на первый взгляд, неразрешимая. Подходили к концу запасы продовольствия. Но и из этой ситуации учёным удалось найти выход, что, лишний раз, доказывало о безграничности человеческих возможностей.