Марик Лернер - Юность воина

— Он нуждается в дополнительной дрессировке, — постаравшись сохранить максимально нейтральный тон, произнес Николас.

Где-то в глубине души он сделал четкий вывод на будущее: лучше не ссориться с Блором. А если когда выпадет необходимость от него избавиться, начинать требуется со зверя. Но лучше бы до этого не доводить.

— Он у меня получит правильное воспитание, — с отчетливой злостью заверил Блор.

Визи жалобно взвыл и тут же заткнулся под хмурым взором хозяина.

— А? — кивнув на Ивет, еле слышно прошептал.

— Она прислуга и не пыталась нападать.

— Он различает по одежде? — изумился Николас.

— По запаху.

Попытку понять, чем отличается господин от слуги на нюх хищника, пресекли застучавшие в конце коридора сапоги. Появился отряд воинов, готовых ко всему. Оружие в руках, щиты на изготовку. Победители прибыли.

Собственно крики и лязг оружия во дворе уже некоторое время как прекратился, но им раньше не о том думалось. Бем в сопровождении троих своих воинов обнаружил спокойно стоящих и раздраженно сплюнул. Николас мысленно ехидно улыбнулся. Обломался фем Клейн. Самый жирный кусок и заслуга не про его честь.

— Можно, — крикнул вожак наемников и быстро прошел к молодым бойцам. Заглянул в комнату, хмыкнул и отвернулся. Он пересчитывать и проверять покойников не стал. Если что, и без того скажут. А вот выводы определенные сделал.

Теперь поднялась вторая группа. Впереди шествовал Антон, за ним близнецы. Успели примчаться. Судя по виду, под самый конец и без особого ущерба для себя. Сзади двигался сильно прихрамывающий Гонт. Со всех сторон они закрывали Жаклин, старательно не замечавшую покойников и лужи крови в коридоре.

Она тоже не стала задавать вопросов. Лишь вопросительный взгляд — и Николас еле заметно кивнул.

Вскочившую Ивет охранник без особых церемоний отодвинул. Девушка остановилась напротив и, назвав служанку по имени, выслушала невнятные всхлипывания и жалобы, приказала проводить несчастную к остальным слугам в целости и сохранности.

Уже издалека, увлекаемая Гонтом, Ивет прокричала нечто благодарственное. Теперь рассказ о доброте Жаклин разнесется далеко. В такое время озаботиться, чтобы никто не тронул бедняжку! Николас зафиксировал добавить при случае красочности в рассказе.

— За ней, — еле слышно сказал Блору, и они пристроились сзади к невеликой процессии.

Антон толкнул незапертую дверь в кабинет лорда и скользнул внутрь, готовый к бою. Сейчас это не особо требовалось, все не такое уж большое помещение просматривалось от входа, но он свои обязанности знал. Бдительность и еще раз бдительность. Вдруг кто спрятался сбоку от двери или под столом. Всякое случается, особенно в такое время. Появился, утвердительно поклонившись: пусто.

— Николас, — скомандовала Жаклин, — со мной. Остальные подождите!

Антон встал, загораживая вход, и они с фем Клейном в очередной раз принялись мерить друг друга взглядами.

— Рассказывай, Ники, — потребовала Джеки, когда дверь захлопнулась, отсекая все звуки.

Уж что-что, а разговоры в кабинете всегда оставались тайной. Старались на совесть, создавая звуконепроницаемость, — господин не простил бы мастерам нерадения.

— Блор упустил своего зверя, и тот всех прикончил. Всех, — сказал с нажимом.

— И внука?

— Всех.

Он выложил на стол подобранные ключи. Вряд ли Джеки стала бы визжать, не то воспитание, на охоте разделывала оленя, однако предварительно хорошо протер их от крови.

— Ну, может, оно так и к лучшему, — с пустым лицом сказала новая хозяйка владений Кнаутов.

Правильно воспитанный аристократ обязан сохранять невозмутимый вид при любых обстоятельствах. Его хоть пытай, а лорд будет сидеть все с той же ничего не выражающей физиономией. Это считается правильным поведением, и излишне эмоциональные лорды в глазах соответствующего общества обладают существенным недостатком.

Дети не отвечают за вину родителей, но из них нередко вырастают мстители. А теперь ее права никто не сможет поставить под сомнение. Ближних родственников не осталось. Совсем. Тетка не в счет, хотя имеет смысл о ней подумать. Плохо оставлять незамужнюю в сегодняшней ситуации. Лучше вызвать ее домой. На глазах держать — спокойнее.

— В каком смысле Блор упустил Визи? — спросила девушка, отвернувшись и подходя к стене. Потрогала что-то руками. Покачала головой и принялась ощупывать поверхность резной панели.

— Не натравливал, — с удивлением наблюдая за ее продолжающимися манипуляциями со стенкой, объяснил Николас. — Блез выстрелил в зверюгу из арбалета и ранил, тот и взбесился.

— Псу тоже не понравилось бы, — сказала Джеки. — А этот не домашний, а прирученный.

Лекции учителей, включая нудного Граверо, он тоже слушал, хотя не всегда. Так что намек понял. Волка можно прикормить и приучить к себе, леопарда и даже антилопу. Но вот назвать домашним животным реально исключительно давшим несколько поколений потомства под присмотром человека и не норовящим сбежать в лес при первой возможности. Прирученный не станет слушаться людей. У него один хозяин, которого признал вожаком.

— Значит, он вдвойне опасен, и лучше отправить обоих подальше.

— Ты, главное, не тычь в Визи острыми железками — и не лишишься руки.

— Ты не видела, — с нажимом сказал Николас, — что он натворил.

— И видеть не желаю. Ты уверен, что именно упустил, не натравил?

— Я с ним говорил и не верю в обман. Другой бы потребовал хороший кусок за кровавое деяние, а он стесняется и жалеет погибших.

— Наградить все равно надо.

— А может, и нет. Ничего такого он в голове не держал и специально не делал.

— Не за это. За помощь в бою. Он мой человек.

— Ну и что? Приказа не было? Выполнял свой долг.

— Очень хорошо и правильно.

— Случайность.

— Очень удачная. Ты не замечаешь? Он принес нам успех. Опасно отталкивать волю богов.

— Везунчик, — с иронией сказал Николас.

— Если ему помогает Воин…

— Ты в это веришь?

— Он верит! Иногда этого достаточно. Знаешь, вера — это ведь как мед для пчел. Если ты искренне веришь, удача придет на сладкое. И нечего смеяться дурацким смехом! Есть! — воскликнула довольно девушка, когда раздался щелчок и панель открылась, обнажив глубокий ящик.

— Это что такое?

— Ага, не все ты знаешь, мой дорогой Ники, — выгребая из секретной ниши, окованной железом, кучу пергаментных документов, Джеки порадовалась и покровительственно улыбнулась.

Материал уверенно указывал всем на их серьезность. Папирус, бумага — для других целей, более прозаичных. С десяток полотняных мешочков, запечатанных печатью, лежащих на второй полке, пока оставила без внимания. Обычно так стандартно хранилась сотня или две золотых монет. По весу легко различить. Серебро с медью в столе держали на расходы. Неплохой зачин на будущее. Пока разгребет первоочередные дела, будет чем людям заплатить.