Стэлла Соколова - Начало пути (СИ)

- А если бы там была ловушка?

Несколько смущенно улыбнувшись, Син ответил:

- Я с самого детства привык действовать так, как мне подсказывает внутренний голос, накладок еще не было.

Потерев подбородок, Лазар покачал головой и посмотрел на молчащих все это время Леона, Роша и Эйя.

- Кто следующий?

Рош, мучительно покраснев, сказал:

- Я бы не хотел вдаваться в подробности...

- Ммм?

Покраснев еще сильнее, юноша тихо промямлил:

- Я не могу выносить подобную информацию на всеобщее обозрение.

Кивнув, Лазар спросил Леона и Эйя:

- Вы?

Мальчишки молча кивнули, а наследник, хлопнув в ладоши, ответил:

- Ну что ж... У каждого из нас есть секреты, которыми мы не желаем делиться. В таком случае, я хочу чтобы вы покинули кабинет. Решите, кто из вас троих войдет сюда первым, двое других ожидают внизу. Ученики кивнули и молча вышли за дверь, Лазар же принялся спокойно ожидать. Практически тут же дверь отворилась и на пороге показался Леон де Риз. Приподняв удивленно брови, наследник улыбнулся. Признаться, он предполагал, что первым будет Рош де Нийлд, как самый импульсивный, следом за ним - Леон и самый последний - Эй.

Кивнув головой на стул, стоящий напротив него, Лазар молча ожидал, пока Леон займет свое место. Присев, юноша сложил ладони на столе и, не говоря ни слова, принялся их разглядывать. Дав Леону немного времени на то, чтобы собраться с мыслями, наследник тихо покашлял и вежливо подтолкнул юношу к началу разговора:

- Если есть что-то, не относящееся к испытанию и о чем ты хотел бы промолчать - я не буду тебе препятствовать.

Пристально вглядываясь в спокойное и умиротворенное лицо Леона, Лазар едва заметно покачал головой - все семьи тех, чьи предки входили в Совет Двенадцати имеют свои секреты, о некоторых из которых даже Владыка не знает, так что, есть вероятность, что мальчик просто не хочет выдавать "семейные" тайны или же "вытаскивать грязное белье" на суждение своего учителя. В жизни любого есть что-то, о чем он предпочел бы промолчать, даже если на карту поставлена собственная жизнь.

Посмотрев на мастера, Леон отрицательно мотнул головой:

- Нет, я не собираюсь ничего скрывать. У рода де Риз нет тайн, о которых не знают в Замке. Просто, я бы не хотел показаться... Мммм... Ненормальным.

Смущенная улыбка скользнула по бледным губам юноши и он немного вжал голову в плечи, словно прячась. Отвернувшись к окну, Лазар ответил:

- Знаешь, Крещения придуманы не нами, так что все, что происходит во время их проведения, любому покажется ненормальным бредом сумасшедшего. - Переведя взгляд на ученика, он сказал - Так что, можешь не стесняться, я тоже проходил через что-то подобное.

Кивнув, юный де Риз ответил:

- Тогда, я начну. - Сделав глубокий вдох, юноша продолжил - Наверное, Вам известно, что род де Риз, с давних времен преследует одну единственную цель - развить определенные... Эм... Способности...

Лазар кивнул:

- Да, конечно.

Облизнув губы, Леон улыбнулся:

- Наш род делится на создателей ядов, магов - создателей заклинаний и тех, на ком это все пробуется. Другими словами, я отношусь к тем несчастным, на чью долю выпала "великая честь" принести себя в жертву "высшей цели" - достижению абсолютной сопротивляемости к ядам и убивающим заклинаниями. Как, наверняка, Вам известно, на данный момент я единственный, сумевший вынести все эти... Испытания и дожить до юношества. Все прочие, не смотря на полученный от рождения иммунитет, в какой-то момент не выдерживали...

Замолчав на миг, Леон тихо прошептал:

- Мой двоюродный брат, который был несколько старше меня, погиб от яда, которым пропитывают свои кинжалы Ан'Дже... Это один из немногих ядов, к которому мы так и не смогли привыкнуть.

Лазар кивнул - отец с Дэмиеном обсуждали род де Риз не единожды и так и не нашли способа изменить нынешнее положение дел. Камнем преткновения было то, что Совет Двенадцати имел неприкосновенность, ограниченную определенными правилами, но так или иначе, любой из них мог иметь собственный, небольшой военный отряд и заниматься созданием заклинаний, магических ловушек и тому подобного.

В общем, Император, как правитель, не имел права вмешиваться в дела семейств и в то, что происходило за стенами их замков. Именно этим законом воспользовался Тайрис де Лаар, когда создавал Ан'Дже. Правда, в те времена, Райдан и Клай, не взирая ни на что, нанесли "визит вежливости" в поместье советника де Лаар. Но... К тому моменту было слишком поздно.

Тряхнув головой, дабы прогнать ненужные, на данный момент, мысли, Лазар вновь обратил свое внимание на Леона. Доброжелательно улыбнувшись, наследник сказал:

- Не обязательно рассказывать мне абсолютно все, я просто хочу знать, что помогло тебе избавиться от наваждения лабиринта и покинуть его целым и невредимым.

Юноша грустно улыбнулся и, развязав шнурок на рубахе, приспустил ее, обнажая одно плечо. Взгляду наследника предстал рисунок - цветок, с белоснежными лепестками, испещренными серебряными прожилками. Приподняв удивленно брови, Лазар посмотрел в глаза Леона, а тот едва заметно кивнул.

- Наследник наверняка знает о семейном придании, в котором говорится, что наш род будет избавлен от мук как только на груди одного из нас расцветет столистная, белоснежная хризантема. Я не знаю, что я сделал, для того, чтобы черные листья побелели...

Вздохнув, юноша посмотрел наверх и продолжил:

- Мой дед очень... Эм... Упрямый, если не сказать большего...

Лазар кивнул - о старике де Ризе ходило много слухов, кто-то даже предполагал, что несчастный давным-давно рехнулся. Причиной этому послужило то, что дед Леона, не взирая на угасание собственного рода, не спешил отказаться от "традиции" травить собственных потомков, стремясь к совершенству. Наоборот, чем яснее становился тот факт, что род вырождается, тем более упертым становился старик. Император даже приглашал его несколько раз на аудиенцию, дабы как-то урегулировать этот вопрос. Но, старик оставался непреклонен. Леон, тем временем, продолжил:

- Когда меня забрали от матери, дед сразу объяснил мне, для чего я родился и почему моему отцу позволили заключить брак с моей матерью.

Лазар вежливо промолчал - на самом деле, отцу Леона не давали согласия на заключение брака с человеческой женщиной, это было сделано по его собственному желанию. В тот день отец мальчика заявился во дворец и попросил у Владыки разрешения взять в жены женщину из людей. Лазар присутствовал при том разговоре и, насколько он понял, молодому аристократу претило использовать женщину как сосуд для вынашивания и рождения ребенка, посему он решил узаконить отношения, что и вызвало гнев его отца.

Постучав пальцами по столу, наследник вежливо ответил: