Сим Никин - В рекруты

В общем-то, много чего Денису осталось неясно. Слишком уж расплывчатые сведения он получил от товарищей. Да оно и понятно — на кой им эта политика?

Попутно узнал и о реалиях крестьянского бытия. Земли, естественно, находились в дворянской собственности. Но простой люд мог селиться, где пожелает, лишь бы место свободно было. По договору с управителем в качестве налога крестьянин либо платил десятину, либо отрабатывал обговоренный срок на барщине. Никакого крепостного права в помине не было. Наоборот — нерадивых да криворуких гнали взашей. Отношение народа к землевладельцам и управляющим было такое же, как в Денисовой реальности к владельцам и директорам предприятий. Кого-то хвалили, кого-то ругали, но неизменно каждый крестьянин был уверен, что будь он на их месте, ужо у него-то дела закрутились куда как сноровистее, ужо он-то точно знает, где лучше скот пасти, а где пшеницу сеять.

Оставалось сожалеть, что среди солдат не было ни одного городского жителя. Создалось впечатление, будто горожан в армию вообще не брали. Даже Михаил не смог вразумительно ответить на этот вопрос. Вроде бы встречал он рекрутов из городских, а вроде бы и нет. Да и какая ему разница? Городские — они вообще людишки непонятные. Вот, типа Диониса… Мда.

Эти невеликие знания теперь при случае помогут не попасть впросак при общении с более продвинутыми представителями местной цивилизации. Хотя теперь уже вряд ли у какого офицера возникнет желание выспрашивать о его доармейском житье-бытье. Он для всех теперь является безликим представителем серой солдатской массы. Однако подобная мысль не радует. А что делать?

Обдумывая сложившуюся ситуацию, Денис старательно гнал от себя самый главный вопрос, ответ на который узнать было не у кого. Ну, вот кто здесь сможет объяснить ему, как он сюда попал? До того же белобрысого гения не дотянуться. А дотянулся бы, так и спрашивать не стал бы. Вогнал бы штык в задницу по самый приклад…

После долгих раздумий Григорий все ж отправил Михаила за реку на поиски русской армии. Ушла с ним и половина новобранцев. С собой старшина оставил четверых самых, по его мнению, сообразительных. Нифон и смекалист, и в лекарском деле разбирается. Ефимий хоть и бестолков порой, но шустрый и исполнительный. Цыганистый Семен дисциплинирован и исполнителен. Вот зачем оставил при себе Диониса — и сам не мог понять. Не проходил у старшины к этому солдату некий подозрительный интерес. Хоть и объяснил тот, что родом из далеких земель, где хоть и русские люди живут, но многие обычаи совершенно другие, а все ж казалось Григорию, что не простого сословия этот парень, что скрывает он какую-то тайну. Вот потому, наверное, и оставил его при себе, что хотел присмотреться повнимательнее да при случае задать каверзный вопросик-другой. Однако все как-то не получалось подступиться с вопросом к непонятному новобранцу, хоть и держал его постоянно при себе. Нифон и Семен поочередно несли вахту на оскорине, наблюдая за городком. Дионис и Фимка вместе со старшиной следили за странными раскопками в балке.

Тем временем нещадно погоняемые турецкими надсмотрщиками каторжане сравняли меловую стену до полной отвесности. Снова появился высокий человек в европейской одежде. Он указывал на стену, и в указанные места тут же вбивались в качестве меток деревянные колышки. Одновременно по дну балки на нескольких подводах привезли тесаные бревна и большое деревянное корыто.

Как только европеец удалился, снова заработали плетками надсмотрщики. Заступы и кирки врезались в мел. Вновь вверх по склону потянулась вереница людей с тяжелыми корзинами. Постепенно в меловой стене вырисовалось арочное углубление размером с большие ворота под грузовой автомобиль.

— Ангар они тут какой-то строить собрались, что ли? — удивленно произнес Денис, когда подполз сменить на наблюдательном посту Фимку.

— Чего строить? — спросил лежавший здесь же старшина.

— Ну, типа, гараж, — ответил попаданец и понял, что опять ляпнул не то.

— Что еще за гараж? — последовал ожидаемый вопрос.

— Так у нас сараи называют, куда загоняют телеги на стоянку, — попытался выкрутиться Денис.

— На какую стоянку? — не унимался Григорий.

Парень понял, что опять попал пальцем в… кхм… в небо. Вряд ли здесь придет кому-либо в голову строить специальный сарай для телеги. Он принялся путано объяснять, что имел в виду не телегу, а крытую пассажирскую повозку, типа кареты. Словосочетание «крытая пассажирская повозка» оказалось очередным крючком, за который зацепился любопытный старшина. А тут еще и Фимка вместо того, чтобы уползти в подземелье, с явным интересом прислушивался к разговору. Денис сделал вид, что что-то привлекло его внимание на той стороне лога, и, якобы пристально всматриваясь, прищурил глаза. Григорий попался на уловку и тоже уставился в том направлении.

— Дык это, — подал голос Фимка. — Это как избы, что ли, крытые? Соломой али чем?

— Металлочерепицей, — прошипел Денис, полыхая негодованием на этого вечно не по делу встревающего типа.

— Чем? — хором спросили его слушатели.

— М-м-м, — замычал он, прикрыв рукой рот, чтобы сгоряча не ляпнуть еще чего. Пальцы нащупали рану на щеке, что осталась от выбитой полковничьей пулей щепки. Жаль, что эта щепка не проткнула заодно и язык…

— В зуб стрельнуло? — сочувственно поинтересовался Фимка.

Попаданец, продолжая зажимать рот, пару раз энергично кивнул, радуясь спасительной подсказке, и даже еще раз притворно простонал.

— Ты энто, сальца соленого на зуб положи. Я завсегда так делаю.

— А ну пшел отсюда? — пшикнул на Фимку старшина. — Где он тебе тут сальца соленого возьмет?

Сконфуженный солдат шустро уполз в пещеру. Григорий, продолжая наблюдать за той стороной, периодически бросал взгляд на Дениса, но спрашивать больше ничего не спрашивал. Вероятно, поверил в больной зуб. Парень же продолжал старательно морщиться и зажимать рукою рот, мысленно давая себе обещание, впредь сорок восемь раз подумать, прежде чем что-то сказать.

Работы по углублению в меловой массив продолжались до поздней ночи. Рабочим и раньше давали на ночной отдых не более четырех часов. Вот и сегодня подняли, чуть только забрезжил рассвет. Денис, вновь сменивший Фимку, увидел, как двое солдат тащат чей-то труп к отвалам. Вероятно, бедолага умер во сне.

Проход значительно углубился. Работающие внутри каторжники почти не различались в тени.

Как только солнечный диск оторвался от горизонта, на площадке перед меловой стеной появились новые персонажи. Наблюдатель напрягся, пожалев о том, что старшина ушел проверить Нифона с Семеном. Теперь нужно все хорошенько рассмотреть, чтобы доложить во всех подробностях.