Галина Романова - Одна на две жизни

Опершись на шпагу, Ариэл проводил взглядом удиравшего противника. Тот бежал быстро — не скажешь, что у него пробиты грудь и живот, прострелен бок и раны на руках и ногах. Когда домушник завернул за угол, Ариэл поднял голову. Агния все стояла у окна, двумя руками прижимая к груди ночной горшок, содержимое которого, как стало ясно, и отпугнуло обладавшего чувствительным обонянием ликантропа. Кроме того, как запоздало припомнил Ариэл, к самкам у полуволков особое отношение, и оказаться облитым именно женскими выделениями — такое заставит отступить и матерого вожака стаи.

— Благодарю. — Ариэл улыбнулся. — Ты появилась вовремя.

— Что вы тут делаете? — воинственным шепотом откликнулась она.

— Да так… прогуливаюсь, дышу свежим воздухом.

Ужасно хотелось присесть. Грудь и голова болели, шляпу он потерял, и дождевая вода смывала со лба кровь, которая каплями стекала на лицо. Непослушными пальцами он кое-как засунул шпагу в ножны. Надо было хотя бы обтереть оружие, но, видит Первопредок, он сам сейчас нуждается в помощи.

— Почему вы не в тюрьме? — прошипела Агния.

Хотелось пошутить: мол, сегодня день открытых дверей, — но сил на шутки не было.

— Отпустили за недостаточностью улик. Кроме того, за меня внесли залог.

— Кто? — В ее голосе послышалось праведное негодование.

— Нашлись добрые люди. Жалко, что вы к их числу не относитесь! — Он нарочно тоже назвал ее на «вы», показывая, как его задела эта отстраненная вежливость.

Агния уже открыла рот, чтобы возмутиться, уже набрала полную грудь воздуха, но внезапно выдохнула:

— У вас кровь.

— Не обращайте внимания, госпожа Боуди! — Он осторожно лизнул разодранные костяшки. — Я не ранен.

— Ну… вам надо хотя бы умыться…

— Ничего. — Он внезапно разозлился. — Дождь все смоет. Не беспокойтесь!

— А… — она никак не хотела уходить от окна, — кто это был? О-оборотень?

— Ликантроп, — поправил он. — Пытался влезть в дом. Теперь не полезет. По крайней мере сегодня.

— Поднимитесь на минутку.

Он не поверил своим ушам. Но некоторое время спустя — как раз успел отыскать один из своих пистолетов — дрожащая, заспанная Лимания отворила ему дверь.

Агния ждала его в кухне на первом этаже, кутаясь в наспех наброшенный пеньюар. На разделочном столе горело несколько свечей. Молодая женщина тихо ахнула, когда он переступил порог.

— Вы в таком виде…

— Да уж… — Он посмотрел на свои руки. Костяшки пальцев были содраны до кости. На тыльной стороне ладоней алело несколько глубоких царапин. Рукава камзола были разодраны в клочья вместе с рубашкой, и от локтей до запястий тоже виднелись царапины.

— Умывайтесь. — Агния кивнула на рукомойник. — И… снимите этот… эти лохмотья!

Сбросив на пол промокший, тяжелый от воды и грязи плащ, он избавился и от остатков камзола. Рубашка тоже оставляла желать лучшего — рукава разодраны, все мокрое и грязное, — но он не решился раздеваться дальше. Осторожно сполоснул руки и лицо.

Агния все это время стояла рядом и не спускала с него глаз. Он чувствовал на себе взгляд женщины, но старался не смотреть в ее сторону.

Бросающая на хозяйку вопросительные взгляды Лимания принесла несколько бинтов, и он туго-натуго перетянул изодранные кисти, помогая себе зубами. Агния не предложила свою помощь, стояла, спрятав руки за спину, слишком разочарованная, напуганная и разозлившаяся на него.

— Может, поможешь? — не выдержал он. — Или мне просить служанку?

Она осторожно принялась за дело. Ее прикосновения были осторожными, скупыми, но от близости этой женщины на губы сама собой наползала глупая улыбка.

— Но все-таки, — бинтуя, она не смотрела на него и цедила слова сквозь зубы, — неужели тебя на самом деле отпустили? — Она опять перешла на «ты», и Ариэл счел это добрым знаком.

— Да, я действительно не сбежал. Меня действительно отпустили.

— Но почему? Ведь ты же…

— Это не доказано!

— Я все равно тебе не верю… Вот так… — Она завязала последний узелок, закрепила концы бинта и отступила. — Все. Можешь идти.

— Куда?

— Не знаю. Ты куда-то шел?

— Я шел к тебе.

Ариэл встал, и Агния попятилась, спеша встать так, чтобы между ними оказался стол.

— Я тебя не ждала… Тебе лучше уйти.

— Там дождь. — Он кивнул на плотно закрытые ставни. Было слышно, как капли стучат по водостоку, шуршат по мостовой и стенам. С крыши уже журчали ручейки. — Ты выставишь меня за порог после того, как я спас твою жизнь?

Агния поджала губы. Она видела ликантропа, но не могла поверить, что это существо является ее врагом. Слишком быстро он убежал. Как будто все было спланировано заранее. Как легче всего продемонстрировать женщине свою силу и отвагу? Сразиться на ее глазах с кем-то и одержать победу. Правда, изодранный камзол, грязная, мокрая рубашка, рассеченный лоб и разбитые в кровь руки свидетельствовали об обратном, но червячок сомнения оставался.

— Да.

Настаивать не хотелось. Шутить и ерничать — тоже. Он слишком устал за сегодняшний день, а последние полчаса просто лишили всех сил. В конце концов, своей цели он достиг. Агния жива, ликантроп удрал, и, кто бы его ни послал, сегодня ночью вторую попытку он не предпримет. Значит, до утра все будет спокойно. Можно поискать ночлег. Нет, за ним оставалась комната в общежитии университета, но туда так далеко идти.

— Хорошо. — Он непослушными пальцами кое-как надел перевязь, заткнул за пояс уцелевший пистолет, набросил на плечи плащ. Второй пистолет и шляпа остались там, под дождем. Вот и отличный повод — можно поискать оброненные вещи. Их у него не так много.

Агния молча смотрела, как он собирается, и сделала шаг навстречу только после того, как он направился к выходу.

— Запри двери, — распорядился он, уже переступая порог. — Проверь все запоры на окнах и заднюю дверь. Конечно, второй раз сегодня никто не полезет, но мне так спокойнее.

Дверь закрылась. Шум дождя, усилившийся, когда Ариэл шагнул на улицу, стал глуше.

Огромные глаза Лимании мерцали в полутьме, как два уголька, и это было жутковато. Агния вздохнула.

— Прибери тут все и можешь идти отдыхать, — сказала она и стала подниматься наверх.

В комнате на столе горела масляная лампа. Уже решившая потушить ее, Агния в самый последний момент подкрутила фитилек посильнее и уселась в кресло, кутаясь в пеньюар. Зловещие тени сгущались по углам комнаты, предметы теряли привычные очертания. Казалось, в углах притаились незваные гости.

Несколько минут молодая женщина сидела, глядя перед собой и силясь собраться с мыслями. Сон как рукой сняло. Шум дождя за окном не убаюкивал, а будоражил — словно кто-то стоял снаружи и упрямо стучал в ставни.

Поднявшись, она подошла к окну. Осторожно приоткрыла ставню и прижалась лицом к стеклу, закрывшись ладонями, чтобы лучше видеть в темноте.