Самат Сейтимбетов - Гарри Поттер и сила Завхоза

-- А?

-- Шантаж. Тащи видеокамеру.

-- В Хогвартсе не работает электроника!

-- Аааа, блин, да что ж все так сложно то? Тащи фотоаппарат, который движущиеся картинки делает.

После того, как фотоаппарат был доставлен, Борисов начал объяснять задачу.

-- Значит, твоя задача сделать фотографию так, чтобы было видно ее лицо и не видно моего.

-- Почему? А, поняла! И что вы будете с ней делать?

-- Насиловать, конечно, - пожал плечами Борисов. - Какой же шантаж без насилия?

-- Нам не поверят.

-- Значит напои ее чем-нибудь, чтобы она сама на нас кидалась! - вышел из себя завхоз. - Какого хрена? Между ног свербело у тебя, а решать проблему должен я?!

-- Ладно, ладно, - пошла на попятный Грейнджер. - Но мне не хотелось поить ее зельями.

-- Потом подойдешь к ней с фотками и потребуешь большой и чистой любви.

-- А вдруг она не согласится?

-- Тогда и будем думать! Ну!

Грейнджер наколдовала помост, с цепями, и перетащила Джинни на него. Намазала ее чем-то, пахнущим бананом, особое внимание уделив области ниже живота и младшая Уизли резко пришла в себя. Забилась в цепях и застонала, глядя на окружающих. Кляп надежно глушил крики, и Федор Михайлович расстегнул штаны и шагнул вперед, примеряясь, а Грейнджер вскинула фотоаппарат.

Сердце ее пылало страстью и болью, и она не выдержала вида голого Борисова.

-- Стойте!

-- Ну что еще?!

-- Я сама!

-- Чего?

-- Возьмите фотоаппарат, я сама все сделаю! - и Грейнджер покраснела с ног до головы.

-- Да пожалуйста, - Борисов подтянул штаны.

Пока он разбирался, куда в фотоаппарате жать и как наводить, Грейнджер быстро меняла на себе одежду. Вначале она нацепила на себя костюм медсестры, а на Джинни больничный халат. Потом стюардесса и пилот. Потом сантехник и домохозяйка.

-- Цепляй на нее костюм горничной, - подсказал Борисов.

-- А мне?

-- А тебе костюм госпожи, будет эпичное садо-мазо, - заржал Федор Михайлович. - Давай, давай, видишь девушка уже изнывает! Откуда, кстати, такие познания в сексуальных игрищах?

-- Среди ваших книг был каталог "Все о сексе 1995", - тяжело задышала Грейнджер. - Отвернитесь, я стесняюсь.

Борисов заржал еще громче, и Грейнджер, надув губки, приступила к процессу.

Лежащая на спине прикованная Джинни, с красными от ярости щеками, дышала, раздувая нос и пыталась сдвинуть ноги. Костюм горничной на ней страдал недостатком ткани и разрезами в самых выпуклых местах. Себе Грейнджер сделала какую-то вычурную смесь, с призывно торчащим магическим страпоном.

-- Виагра отдыхает, - прокомментировал Борисов. - Давай, не стесняйся, засади ей по самые помидоры!

-- Фу, какой вы грубый, - Грейнджер взмахнула палочкой и ноги Джинни раздвинулись. - Давайте, делайте уже фотографии!

-- Только не говори, что тебе не нравится, - раздался щелчок и вспышка.

-- Да, это возбуждает, - согласилась девушка.

-- Ты же даже еще не начала?

-- Все равно возбуждает!!

Призывно рыча, она резко вошла в Уизли, глаза которой полезли на лоб. С размерами Гермиона не рассчитала, но сказать об этом рыжая никак не могла. Грейнджер, приняв выпученные глаза за признак страсти, как у Лавгуд, наклонилась и стала посасывать грудь Джинни.

-- Как вы это делаете? - спросила она через пару минут. - Поясница уже болит так двигаться!

-- Так двигайся медленнее, а то скоро тут паленой резиной завоняет, - посоветовал Борисов. - Так, выпрямись, ага, грудь вперед, и чтобы торчала.

Еще вспышка. Джинни пучит глаза и пытается вырваться.

-- Вот умничка, вот молодец, - сообщает ей Грейнджер, - видишь, тебе уже нравится, будем жить вместе, построим себе огромный дом, заведем детей.

-- Дети вообще-то от мужчин заводятся.

Вспышка и щелчок.

-- Вы отстали от жизни, мистер Фиииилч! Аааа, хорошо-то как!! - не контролируя себя, Грейнджер со всей силы укусила Джинни за плечо. - Уже! Давно! Придумано! Искусственное! О! Пло! До! Тво! Ре! Ни! Е! АА!!

Щелчок и вспышка.

-- Молодец. Только после окончания процесса рабочий орган падает и становится меньше.

-- Вечно у вас мужиков все одноразовое, - презрительно заметила Грейнджер. - Мой будет стоять столько, сколько нужно.

-- Аа, ну отлично. Тогда давай серию поз, видишь твоя подружка только разогрелась, - подначил Борисов.

Грейнджер вошла в раж, и Борисову пришлось фотографировать еще час, за который Джинни оттрахали во все три дыры, заставили отлизать, а также сменили десяток костюмов. Борисов, никогда не понимавший пристратия баб к смене одежды, только дивился про себя, и ворчал, мол, он уже не юнец, столько с тяжелой техникой скакать.

-- Все, устала, - и Гермиона распласталась на полу.

Цепи, кляп, одежда - все исчезло, и голая Джинни, замерев на секунду, метнулась в угол комнаты за своей родной одеждой. Попробовала метнуться, ибо вначале упала, а потом заковыляла нараскоряку. По щекам ее текли слезы, а по телу ароматные смеси, которыми ее начиняла Грейнджер в процессе.

-- Ты все поняла? - осведомился Борисов и похлопал по фотоаппарату. - Молчи и удовлетворяй Грейнджер и никто ничего не узнает.

Джинни, с выражением страдания на лице, кивнула и с трудом, медленно начала одеваться. Как ни крути, а похищение, шантаж и соучастие в изнасиловании, подумал Борисов. Если вскроется, то все плохо закончится. Теперь он уже жалел, что не заставил просто стереть рыжей память. Подумаешь, Дамблдор, все равно скоро умрет! Тут он вспомнил о том, что с заказом на убийство директора его прокатили и опять расстроился.

Одевшись, Джинни вышла, заливаясь слезами.

-- Какая женщина! - выдохнула Грейнджер, глядя ей вслед.

-- Да, теперь уже пожалуй женщина! - съязвил Борисов.

-- Хозяин! Сэр! Хозяин! - среди комнаты появился Хоби. - Беда, сэр!

-- Да что такое?!!

-- Обвал в Гринготтсе! Наших завалило! Гоблины в ярости! Беда, сэр!

-- Ебать-копать, - сплюнул Борисов на пол. - Ладно, погнали. Лови!

Он кинул фотоаппарат Грейнджер, и та неловко поймала. Хлопок и Борисов с домовиком исчезли.

-- Джинни Грейнджер, а что, отлично звучит! - расплылась в улыбке Гермиона, баюкая фотоаппарат.

Глава 21

В которой Борисов разбирается с гоблинами, пьет пиво и снова ищет мистера эФ

Прибыв на место, Борисов обнаружил, что завал уже немного разобрали и вытаскивают первого полузадохшегося домовика. Гоблин Передерг, стремительно влетевший в подземелья, в одной туфле, ночном колпаке и с грозно-заспанным выражением лица, с ходу принялся обвинять Борисова.

-- Во всем виноваты ваши сотрудники!

-- Также, как и ваши, - ринулся в ответную атаку Федор Михайлович.

-- Это наш банк! - не к месту ляпнул гоблин.

-- Ведь это наши горы - они помогут нам, ага. Ваш банк - ваша вина!

-- Вот уж хрена! Вы подряжались отремонтировать!

-- А вы подряжались предоставить карту слабых мест! Что, геологоразведку не провели, эхолокацией не озаботились, горизонты не прочищены, аллювиаль на кептокале повсюду, сталактиты свисают, а отдуваться приходится моим сотрудникам? - усилил нажим Борисов, тыча пальцев почти в лицо Передергу.