Павел Буркин - Сила Мира

Над головой взвизгивает, один из смертоносных камешков пролетает прямо над ухом Воителя, обдав чуть заметным ветерком. Там, где тяжеловесно топает погоня, раздаются стоны, крики и забористый мат. Разбойники забывают о Крейтоне, тем более — о тех, кого он прикрывет, и бросаются к пушке, «захваченной» врагом.

Откатившись в сторону от тропинки и вглядываясь во тьму, Крейтон терпеливо ждет. Разбойник-артиллерист успевает перезарядить пушчонку и поднести фитиль к запальному ответстию как раз в момент, когда разбойникам остаются последние десять шагов. На сей раз каменное облако не успевает рассеяться, при столкновении с плотной толпой не пропадает даром, наверное, ни один камень. Разбойники валятся десятками, точно взмахнула косой сама костлявая старуха. Крейтон усмехается: такого удачного выстрела десятифунтовой пушки видеть еще не доводилось. Интересно, скольких разбойников не досчитается поутру Гафур? Впрочем, что радоваться? Важно, что не удалось прорваться в штаб. Документы, изобличающие мятежников, останутся у Гафура и Беренгарда. Император Симплициан будет по-прежнему доверять наследнику. Попав под удар, Валианд затаится, а потом придумает что-нибудь еще гаже. Или не придумает: когда Императору за восемьдесят, безопаснее пару лет подождать…

Впрочем, нет. Судя по всему, во внутренние дела Империи вмешался кто-то новый, обладающий магическим Даром неизвестной системы. Возможно, он действует заодно с Атаргами: враг Ствангара всегда друг Марлинны. Значит, налет на разбойничье логово не так уж неудачен. По крайней мере, удалось узнать нечто более важное, чем замыслы Валианда. Только бы тайна попала в нужные руки…

Крейтон поднимается и бесшумно скрывается в зарослях. Разбойники как раз добегают до пушки и пускают в ход мечи. Крейтон мимоходом сочувствует парнишке-пушкарю: он ничего не смог бы объяснить недавним сотоварищам, даже если язык не отнялся от страха… Крейтон уже далеко — он бежит по едва заметной тропинке в сторону невидимого за лесом военного городка. Воитель не боится погони: сейчас разбойникам хватит дела в разгромленном лагере и с раненными.

Правда, несколько человек все-таки увязались следом, жрец слышит шелест листвы и травы шагах в ста сзади. Что делать в таких случаях, в Храме знает распоследний Кнехт… Он прячется за стволом старой, могучей березы и, дождавшись, пока передний разбойник поравняется с деревом, пускает в ход кинжал.

Удар — и окровавленное тело с перерезанным горлом валится наземь. А кинжал, неожиданно вынырнув из мрака, бьет в живот второму. Одновременно, рванув из ножен меч, Крейтон ловко отклоняет в сторону занесенный клинок еще одного разбойника и точно бьет в горло. Уворачивается от фонтана крови. Остальные вояки отскакивают как ошпаренные, стать следующим не хотелось никому.

— Ну, есть желающие? — осведомляется Крейтон, поигрывая окровавленным кинжалом. В темноте ночного леса, где лицо невозможно различить с десяти шагов, Воитель Аргелеба кажется чудовищным духом-убийцей, которыми разбойники любили пугать друг друга у ночных костров. — Мне что, самому к вам идти?

Угроза возымела действие: разбойники соображают что противник не по зубам, а главное, может сделать с ними, что захочет, и бросаются наутек. Точнее, пытаются: Крейтон мчится им вослед и, покрыв одним прыжком два копья, обеими ногами бьет в спину заднему, плешивому мужичку с арбалетом. Оружие отлетает далеко в кусты, а Воитель, усевшийся на спину пленнику, деловито обшаривает карманы на предмет денег или оружия, осматривает разбойника. Лысенький, невысокий, но жилистый и сильный мужичок лет сорока. Ничего особенного, таких из ста сотня.

— От…пусти, — морщась от боли хрипит пленный.

Отлично, хребет цел. То, что надо, даже вырваться пытается…

— Еще чего. Ты у меня рабом-носильщиком будешь — пацана до города дотащишь.

— До города?! — с ужасом произносит пленный. — Там же суд… Пожалей, воин, я заплачу…

— Твое золотишко уже итак мое. Поможешь мне — будешь жить. Нет — нет. По крайней мере, на имперскую каторгу не попадешь. Есть возражения? Убью ведь… Теперь согласен? Ну, и прекрасно… Встать!

Разбойник поднимается. Нацелив ему под ребра кинжал, Крейтон ведет пленника в сторону, где слышал шелест прошлогодней листвы, хруст сучьев и даже хриплое дыхание. Аэлла не успела уйти далеко, если б он не задержал врага, разбойники уже бы до них добрались.

— Как дела, Аэ? — спрашивает Крейтон танцовщицу.

— Паршиво, — пыхтя, честно отвечает та, вытирает со лба пот. И это прохладной по летнему времени (даже по меркам Ствангара) ночью… — Еле движемся, совсем плох, никак не удается остановить кровь. Почти в обмороке. Тут даже подлеска нет, негде спрятать.

— Ясно, — отзывается воин, наспех осматривая Тетрика и перебинтовывая бедро заново. Мокрая от крови ткань уже мало на что годится. — Планы меняются, Аэ. Разбойники нас больше не побеспокоят, а вот этот плешивый… поможет дотащить Тетрика. Бери парня за руки… А ты за ноги, дурак!.. И быстрым шагом к Храму: если через час не вмешаются Нек или храмовые маги, его не вытянут и Боги.

Они трогаются в сторону военного городка. К счастью, тропа чуть расширяется, становится ровнее. Теперь нести легче, маленький отряд ускоряет шаг. Разбойники больше не беспокоят — так близко к столице они забираться не рискуют. Тетрик так и не пришел в сознание, и Аэлла спрашивает:

— А если успеем…

— Тогда, скорее всего, будет жить. Он молодой, поправится. Хотя кровищи потерял столько, что… Честно говоря, не знаю, но попытаться надо.

Аэлле временами кажется, что быстрый путь сквозь лес, залитый непроглядным мраком, никогда не кончится, они заблудились, и больше никогда не увидят столицу. Пару раз приходится переходить узкие, мелкие, но быстрые и холодные речки, сбегающие с Гор Солнца к Венду, но хуже всего их топкие берега. Иногда холодный ветер с гор, колышущий ветви деревьев, открывает ясное небо, и на нем равнодушно перемигиваются звезды. Они почти не дают света и словно насмехаются над путниками: мол, сами мы светлы, но с землей делиться светом не хотим.

Чутье не обманывает Крейтона: через полчаса маленький отряд выходит к широкому полю. За ним на фоне звездного неба чернеет крепостная стена с башнями. В одном месте над стеной возвышается крупнее башни. Аэлла смутно различает купол, над ним даже в свете звезд сверкает начищенный стальной щит с отчеканенными на нем мечом и молотом — символ бога-воителя.

— Малый Храм Аргелеба, — поясняет Крейтон. — Настоятель — Меченосец Аргелеба Раймон Артеведле, мой знакомый. Там мы найдем помощь, в Храме безопаснее, чем в самом городе. Дошли…