Александр Годов - Я не умру

— Расслабься, — прошептал Немерий.

— Не могу, — сказал королевский прокуратор.

Затем он вспомнил, что забыл посчитать людей, и вскочил на ноги.

— Что случилось? — озабоченно спросил кудбирион. Он усадил друга на место.

— Я забыл проверить солдат! Все ли тут…

— Успокойся, — перебил Немерий. — Я контролирую ситуацию. Я посчитал загодя людей. Старейшина Актеоун находится в самой последней повозке вместе со своими демортиуусами.

— А солдаты?

Немерий многозначительно улыбнулся и надел маску.

Тяжелые ворота принялись подниматься с неприятным скрипом. Цепи залязгали. Собравшиеся за спиной Безымянного Короля люди радостно закричали и зааплодировали. Тиберий стиснул челюсти. Главное, чтобы ворота открылись… Не хватало еще показаться перед всеми министрами непроходимым идиотом. Он попробовал глазами отыскать сыновей и дочь, однако ничего не получилось.

«Расслабься. Всё хорошо».

Ворота поднялись. Палангаи двинулись по запорошенному каменному настилу. Навстречу к упавшему дагулу Сиру. Навстречу ледяной пустыне…

Он возвышался над ней, теребя свой член. Крупные градины пота скатывались по его волосатой груди, оставляя влажный след. Взгляд не отрывался от неё. Он тяжело и громко дышал, крепко сжимая мошонку. В отличие от остальных он не спешил взять её. Она подумала было уже, что кошмар закончился, когда голый охранник провел ладонью по её животу.

— Не надо, — прошептала Мора. — Пожалуйста.

— Заткнись, сука!

Его мощный кулак обрушился на её челюсть. От боли перед глазами заплясали звезды, а рот наполнился кровью. Однако она не стала кричать. Враги не дождутся ни её слез, ни её воплей. Надо терпеть. Рано или поздно мучения закончатся, и смерть укутает своим саваном. Вот уже двадцать охранников дома Марциалов поимели её. Сперма, казалось, была везде: на животе, на ягодицах, на груди… И даже на лице. Мора чувствовала её сладковатый привкус на губах.

— Парни! — закричал нависавший над ней охранник. — Спорим, я буду трахать её дольше всех!

В ответ послышался громоподобный гогот солдат. Полностью раздетые они окружали её. Мора хотела закрыть глаза и не смотреть в лица насильников, но те кололи её грудь ножами, заставляя взирать на их потные тела, на самодовольные ухмылки и кривые желтые зубы. Внутри неё уже давно всё пылало от боли, она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Лекаря никто не позовет. Старик Флавий не пощадит её.

«Терпи, Мора. Терпи, милая. Когда они наиграются с твоим телом, то перережут горло. И всё закончится. Будет нестерпимо больно, но ты все равно терпи».

Слабые оправдания. Мора жаждала умереть прямо сейчас.

Облизывая губы, насильник вошел в неё. Она вскрикнула.

— Ты запомнишь этот анимам, деточка, — сказал он. — Никогда раньше ты не видела такого большого члена!

Под смех солдат охранник задвигался, тихо постанывая. Мора же закусила нижнюю губу, чтобы выдержать нечеловеческую боль в низу живота. Она попыталась подумать о чем-нибудь хорошем, о прошлой жизни. Насильник придавил её груди мощными плечами, перекрывая доступ к кислороду. Задыхаясь, она инстинктивно попробовала его оттолкнуть, но проще было сдвинуть гору.

«Не сопротивляйся. Вот он момент, чтобы умереть».

Грудь обожгло острой болью. Мора почувствовала, как немеют кончики пальцев, как ударила тяжелая кровь в череп. В глазах покраснело. Руки вновь потянулись к лицу насильника, но она заставила себя не шевелиться. Желанная смерть была рядом. Как только сердце перестанет биться, попадет ли она в царство Юзона? Мора представила величественные башни замка повелителя мертвых…

— Номики, не дави на девку! — воскликнул стоящий над ней парень. — Смотри! Она теряет сознание!

Насильник, кивнув, резко вышел из неё, обошел и принялся тыкать членом в лицо. С силой сжав зубы, Мора попыталась отвернуться от пениса, однако солдат придавил её голову к каменному полу. Тогда она бросила взгляд на горящие жар-камни, пытаясь запомнить колыхание пламени в металлических подставках, а не разъярённое лицо незнакомца. Теплая струя семени ударила в щеку, солдаты радостно заулюлюкали и принялись хлопать по спине охранника.

«Я скоро умру. Терпи».

В глазах предательски защипало, заволокло дымкой. Она сплюнула кровь, ощутила как по щекам поползли щекочущие струйки.

— Смотрите! Девка заплакала!

Один из голых охранников схватил Мору за волосы и потащил к ближайшему жар-камню. Не ожидав такой боли, она вскрикнула. Мужчины с гоготом столпились над ней. Она в отчаянии попыталась вырваться, но получила кулаком в солнечное сплетение.

— Смотри какая прыткая, — сказал охранник Номики, нагло ухмыляясь. — Парни, вам не надоело её трахать? Она же теперь отброс. Взгляните на неё: лицо опухло, сиськи в синяках! Да теперь к ней даже нищие не прикоснутся!

— И что ты предлагаешь? — спросил паренек со сломанным носом.

— Я предлагаю её накормить!

С этими словами Номики побежал в соседнюю комнату, затем вернулся с жареной тушкой алахама. От тушки шел ароматный запах, капельки жира срывались на пол, а запах выстреливался острыми струйками. Живот Моры сердито забурчал. Она не ела вот уже несколько анимамов. Охранники специально морили её голодом и не поили водой. Мора даже хотела попробовать сперму, дабы избавиться от боли в желудке, но решила, что лучше умереть, чем опуститься так низко.

Номики оторвал ножку от тушки алахама и протянул её Море. Поджаренная корочка одуряюще пахла. Во рту набежала слюна. Наплевав на то, как она выглядит со стороны, девушка попыталась укусить мясо, но насильник отошел на несколько шагов от неё.

— Не-не-не, — сказал он. — Ты должна попросить.

Выгнув тело дугой, Мора плюнула в него. Номики улыбнулся, растянув губы до ушей, и, бросив на пол тушу алахама, врезал кулаком ей в нос.

— Соси, — сказал он и протянул ножку ей к лицу.

Нависнув над Морой, насильник свободной рукой принялся гладить её волосы. Она знала, что шутки с солдатами деда плохи. За любое неповиновение они то избивали её, то насиловали, не гнушаясь засовывать свои члены ей в рот и задний проход. Порой устав от выпивки, они придумывали новые пытки для жертвы: заставляли есть экскременты, вонзали ножи в промежность или жгли волосы. Единственное условие, которое поставил старик Флавий: Мора должна жить.

— Соси, — повторил Номики.

Остальные солдаты весело наблюдали за ним. Кое-кто, устав от издевательств, ушел в соседнюю комнату, где стол ломился от кушаний и выпивки. Мора в который раз подивилась изощренной изобретательности своего деда: еда и вода находились всего лишь в нескольких шагах от неё, но добраться до них было невозможно.