Ольга Пашнина - Восстание инеевых волков

- Я здесь купаться не буду! - воскликнула я, совершенно забыв, что меня никто не поймет.

Девушка рассмеялась, с первого взгляда поняв причину моего возмущения. Она подвела меня к скамье и буквально заставила потрогать рукой гладкую ледяную поверхность. К моему удивлению, скамья была приятно теплой, а лед не таял под рукой. Я нахмурилась. В голову полезли картинки из учебника физики и лекции в университете. Ни о чем похожем я не слышала, разве что "переохлажденная жидкость"... но это не лед. Еще вспомнился "горячий лед", но это вообще неньютоновская жидкость, что еще бессмысленнее.

Девушка снова рассмеялась, теперь уже над моим недоумением.

- Уна.

- Что? - не поняла я.

- У-н-а, - медленно произнесла девушка.

- Тебя зовут Уна! - догадалась я. - Аня.

- Аниа?

- Аня.

- Анья?

- Анна.

- Анна, - девушка произнесла мое имя, словно пробуя его на вкус.

Я кивнула и улыбнулась. Вот и познакомились.

Уна была смуглой невысокой девушкой с грустными серыми глазами. Возможно, она была красивой, но совсем не подчеркивала этого. Держалась она скромно, спокойно реагируя на все происходящее вокруг.

Когда я перестала тискать скамейку, она куда-то убежала, а потом вернулась с двумя полотенцами.

Уна заставила меня раздеться и таки нырнуть в бассейн, который казался мне холодным даже несмотря на то, что я почувствовала, ощупав скамейку. Но волновалась я зря: вода была как раз такой, какая требовалась и я позволила себе насладиться долгожданным купанием. Спина, уставшая во время поездки, приятно согрелась и перестала болеть. Я переплыла большой бассейн дважды, и собралась было поплавать немного на спине, но наткнулась на изумленный взгляд Уны. Она что-то говорила сама себе, и в голосе ее звучало безмерное удивление. Не плавают у них что ли?

Меня вымыли с ног до головы, на десять раз обмазали всяческими кремами, маслами, молочком и прочими снадобьями. По окончании купания я удивилась произошедшим переменам: кожа стала гладкой и ровной, губы - яркими, а волосы очень гладкими и здоровыми. Я рассматривала себя в зеркало, не веря в то, что эта светловолосая девушка - я. Обычно мою внешность классифицировали как "обычную". Нет, в зеркале не появилось писаной красавицы, это была по-прежнему я, вот только... ну, будто бы эта "я" платит огромные деньги массажистам, визажистам и косметологам, как какая-нибудь звезда кино. Мне нравились все перемены, кроме одной: кожа стала очень чувствительной и прикосновение синего платья, которое мне выдала Уна (почти такое же, как и у нее самой) чувствовалось очень явно. Дурой я никогда не была, потому и добилась определенных успехов в учебе. В душу закралось нехорошее подозрение, но я отогнала его подальше. Все равно спросить не могла.

Затем Уна отвела меня в другое крыло замка, как я поняла, жилое. Мы очутились в большой комнате, где у одной стены в ряд стояли односпальные кровати, аккуратно застеленные бархатными покрывалами, а у другой - обеденные столики, каждый на две персоны. В комнате находилось несколько девушек.

Первая девушка, обратившая на нас внимание, была ошеломляюще прекрасной. Тоненькая, почти воздушная, с большими глазами цвета моря, шоколадными густыми волосами, свободно ниспадающими на плечи... Когда она улыбнулась, я подумала, что так мог выглядеть ангел. От ее присутствия стало будто бы светло. Мне она очень понравилась.

- Сольвейг, - Уна кивнула на девушку.

- Анна, - ответила я.

Сольвейг еще раз приветливо улыбнулась мне.

Уна что-то крикнула остальным девушкам и те подошли. Было видно, что они старательно изображают равнодушие, но в глазах их горел огонек любопытства.

Их было трое. Хельга - девушка с множеством украшений на руках и выглядящая так, будто сошла с панели. С элитной панели, потому что наряд ее был, несомненно, хоть и откровенным, но качественным и дорогим. Галия - пышногрудая кудрявая брюнетка, лишь усмехнулась, когда я назвала свое имя. И Тордис. Она же не пожелала знакомиться со мной. Лишь презрительно фыркнула и ушла на свою кровать.

Уна показала мне, где я буду спать, и удалилась. Я села, стараясь не смотреть на девушек, которые то и дело кидали в мою сторону взгляды. Сольвейг - заинтересованный, Тордис и Галия - злобные. Отчего они на меня злились, я не знала, но кое-какие представления имела. Впрочем, было не время думать об этом.

Девушки засобирались спать: расправили постели, переоделись в ночные сорочки и стали тушить свечи. Я хотела было им помочь, но, поскольку об этом меня никто не просил, не стала лезть туда, где заведомо знала: не поймут. Моя сорочка тоже лежала под подушкой и оказалась очень легкой, несмотря на снежные просторы, что окружали замок. В нем было тепло и уютно. А главное: сказочно.

Я залезла под одеяло, слушала, как шепчутся девчонки и гадала: обо мне ли они болтают и если да, то, что именно. Постепенно я заснула, радуясь, что сплю не на открытом воздухе.

А утром Уна подняла меня ни свет, ни заря и потащила куда-то. Спросонья я не могла понять, что случилось, но послушно следовала за девушкой.

Мы оказались в комнате с письменным столом и кучей пергамента, сваленного на нем. Уна усадила меня за стол, принесла завтрак, состоящий из какой-то незнакомой мне, но очень вкусной каши и киселя, а затем начала учить языку.

Не буду скрывать, что именно в тот момент я поняла, что серьезно влипла: раз уж меня взялись обучать, то никуда не отпустят. Относительно того, зачем я здесь, мыслей было много. Ни на секунду я не забывала, что появилась в этом мире по воле Игоря, а значит, ожидать, что меня будут всячески любить, холить и лелеять, не приходилось. Оставалось только плыть по течению и стараться выпутаться из этой заварушки.

Язык я схватывала быстро. К счастью, он сильно напоминал английский, и многие слова были мне знакомы. Грамматика тоже была сходной, лишь множество новых слов и непонятных оборотов усложняли мне задачу. С Уной я вскоре начала вполне сносно общаться, но лишь тогда, когда девушка говорила медленно и четко. С остальными обитательницами общей спальни диалог не клеился то ли из-за моего скудного знания языка, то ли из-за их отношения ко мне, весьма недружелюбного, стоит заметить. Только Сольвейг вместе с Уной помогала мне изучать язык. Она же позже и объяснила причину неприязни со стороны Галии и Тордис.

Едва я научилась задавать вопросы, я тут же достала Уну, постоянно спрашивая то, что меня больше всего волновало. Но она лишь отмалчивалась и заставляла меня зубрить новые предложения, слова и правила. Больше всего меня интересовало, для чего меня привезли в замок, и только спустя месяц после прибытия мне удалось получить ответ на этот вопрос.

Одним прекрасным вечером, когда Уна обучала меня столовому этикету и из-под полы угощала вкусными конфетами, в класс заглянула Астрид с очередной проверкой. Она то и дело приходила, несколько минут наблюдала за моими занятиями и, удовлетворенно кивала Уне, которая в присутствии начальницы старалась изо всех сил. Обычно я молча следовала указаниям Уны, но в этот раз, едва Астрид вошла, сказала: