Роберт Сильверберг - Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа

— Теперь по поводу мальчишки, — произнес хранитель. — Мальчик, ты приносил прошлой ночью еду, как всегда?

— Н-нет, — ответил Петри. — Они — погонщики — попросили, чтобы их обслуживала девушка…

— Ах, они попросили! — Главный хранитель одарил своих людей взглядом, полным презрения. — Они не уточняли, что девушка должна быть симпатичной?

— Нет, нет, — встрял один из погонщиков. — От мальчишки несет дерьмом, и мы просто не хотели, чтобы его грязные пальцы касались нашей еды. Девушки, что работают внутри, они чистые. А мы были голодны и не хотели ждать.

— Вы хоть мылись перед едой?

— Да, хранитель…

— Конечно, хранитель…

— И где был мальчишка, когда служанка принесла вам ужин?

Погонщики этого не знали, но, когда опросили всех слуг, свидетельство повара оказалось решающим: Петри пришел сказать ему, что мужчины пожелали тем вечером заменить его служанкой, повар согласился, что парень воняет тараканьим дерьмом, и отправил его собирать дрова для утренней готовки. Затем он поймал Пекантию, та заявила, что работа слишком тяжела для нее, и потому ей стала помогать Скиллинта. Обе девчонки вернулись чуть позже, красные и хихикающие… Да, он видел, как Петри складывал хворост у печи.

— Они… — Хранитель вновь воззрился на своих людей, и те нервно заерзали. — Так, отпусти мальчика, Джост. Предположим, кто-то действительно подсыпал снадобье в вашу еду — если, конечно, вы не свалились от слишком большой дозы уникального эля мастера Геримара и не веселились с девушками, — но это явно не мальчишка.

Погонщик отпустил плечо Петри и оттолкнул того в сторону. Геримар указал на парня:

— Отправляйся подметать. Если, конечно, добрые господа не хотят, чтобы стойло таракана было вычищено немедленно…

— Нет! — одновременно выпалили все погонщики.

Главный хранитель тут же продолжил:

— Чемпион не в себе этим утром — возможно, немного раздражен, и лучше некоторое время не пускать к нему незнакомцев.

— Он заболел? — спросил Геримар. — А как же бега?..

Его лицо заметно побледнело. Петри знал, что хозяин думал о сделанной им ставке.

— К забегу он будет в порядке, — уверил Хранитель. — Спортивные тараканы всегда доставляют некоторые проблемы. Единственное, чего мы боимся, — это саботажа. Я подозреваю, что мои погонщики просто напились прошлой ночью и алкогольные пары воздействовали на дыхательные отверстия таракана. Сегодня, — он взглянул на своих людей, — не подавайте им ничего, кроме простой воды и хлеба. Это прочистит им головы.

Остаток утра Петри подметал и убирался, выносил ночные горшки, чистил их — и все это время слушал. Две девушки разрыдались, когда их обвинили, и принялись отрицать даже очевидное: на обеих были следы вчерашнего свидания — всё выдававшие маленькие синяки и ожидаемые покраснения, а также обнаружившееся в нарукавных карманах серебро, которого Геримар им, разумеется, не платил.

Хозяин был в ярости. Как подозревал Петри, не потому, что девушки решили подработать в стенах его гостиницы, а потому что они не поделились с ним. Он забрал у обеих деньги, чтобы проучить их. Служанки сверлили взглядами спину толстяка и о чем-то шептались. Геримар велел принести бочонок эля, из которого наливали погонщикам, но Петри его уже как следует ополоснул.

— Повар сказал помыть всю посуду, — заявил он.

Геримар свирепо воззрился на него.

— Не строй из себя святую невинность, парень. Ты кое в чем виноват, не думай, что я этого не знаю! Крадя сахар из кухни или лапая за моей спиной девчонку… следи за собой.

Петри решил, что будет лучше ретироваться, и домыл все комнаты наверху, не присвоив ни одного медяка тамошних постояльцев.

До конца дня он наблюдал, как погонщики входят в конюшни и выходят наружу. По их зову он приближался к дверям, принося воду или унося мокрые полотенца, чтобы высушить их на солнце.

— У чемпиона лихорадка? — спросил Геримар у одного из мужчин, когда сам в очередной раз появился у конюшни. — Не будет ли ему лучше на открытом воздухе двора?

— Нет, — ответил хранитель. — Ему просто немного неудобно, и мы разминаем ему спину… в том месте, где надевается седло.

Петри слышал, как изнутри доносилось шуршание, словно таракан скребся в соломе, а не стоял, как обычно.

Место, куда надевается седло? То самое, которого так долго касался жгут с приманкой? Было ли дело в приманке или в том, что Петри собрал слишком много чистильщиков?

Позднее в тот же день Петри вышел еще раз с большим кувшином эля для отряда стражников — те снова обратились в «Днище-и-брюхо», заказав доставку, — и рассказал сержанту обо всем, что видел и слышал.

— Хороший доклад, парень, — похвалил сержант. — Ты не думал стать стражником, когда вырастешь?

— Э… нет, господин…

— Это хорошо, поскольку ты пока слишком юн и к тому же подворовываешь. Но для тебя может теперь найтись работа, раз ты продемонстрировал свои таланты. Если таракан герцога проиграет и Геримар обанкротится, тебе придется искать себе другое занятие, а я не хочу, чтобы парень с такими способностями стал чистить карманы.

Другими словами, понял Петри, даже после всего сделанного ему не удастся избавиться от внимания сержанта.

Наконец наступил долгожданный день забега, и население города столпилось вдоль древней дороги, когда-то построенной для соревнований колесниц, но теперь приспособленной для бегов гигантских тараканов. Геримар ушел рано, чтобы занять места в ложе купцов. Петри попытался вновь улизнуть через окно прачечной с парой деревянных жетонов в кармане, которые стащил и надеялся выменять по дороге на выпивку. Но снаружи оказался ухмылявшийся стражник, который крепко взял Петри за воротник и всю дорогу вел его.

Тараканы, в отличие от других животных, на которых тысячелетиями ездили люди, никогда не испытывали желания ни бегать, ни преследовать добычу. Напротив, они бежали, только если преследовали их. На небольших скачках в качестве таких погонщиков использовали менее дорогих существ, так что самые медленные беговые тараканы доходили до финиша. Но на более важных мероприятиях — вроде нынешнего — владельцам приходилось нанимать гигантскую землеройку и обеспечивать нужное количество тараканов для ее пропитания. Это была вынужденная мера, поскольку землеройки могли напасть и на людей. Только наевшись тараканов, они становились спокойнее и позволяли надеть на себя намордник.

Тараканы бежали по заданному маршруту потому, что им подрезали крылья и они не могли летать, а еще потому, что вогнутые заборы давали их жокеям преимущество, если твари пытались забраться наверх. Несколько лебедок, закрепленных на седле, позволяли наездникам контролировать передние лапы тараканов.