Кристофер Банч - Корсар

— Каким образом?

— Не знаю, — сказала Косира. — Он ничем не выказывал своего отношения к тебе, даже самым моим близким друзьям не удалось вытянуть из него ни слова. Я бы подумала, что он испытывает угрызения совести, если бы не знала Алфиери, — она невесело засмеялась. — Мне кажется, что короли избавляются от совести, как только надевают корону на голову.

— Что со мной будет?

— Пока — ничего. Ничего не слышно ни о суде, ни о следствии.

— Что будет с моими людьми?

— Я сделала все, что смогла. Их перевели из общей тюрьмы в другое крыло, обычно предназначенное для должников. Так что им не грозит наказание кнутом или другие беды.

Гарет посмотрел на нее с уважением.

— Миледи, я знал, что ты знатная дама, но не подозревал, насколько и каким влиянием ты обладаешь.

— Очень приятно услышать такой изысканный комплимент, — сказала Косира, решив сменить тему. — Сказать даме, что поражен ее влиянием, после того как она отдала себя без остатка.

Чтобы добиться еще большего расположения, мне следует забраться на мачту или поднять парус?

— Значит, нам остается только ждать, пока король соизволит решить нашу судьбу?

— Скорее всего, — сказала Косира с горечью. — Теперь ты знаешь, какова реальная жизнь при дворе. Все зависит от прихоти его величества, иногда, как мне кажется, даже твое право дышать.

Я дам тебе знать, если выведаю хоть что-нибудь. Надзиратели подкуплены и сделают то же самое.

Гарет задумался.

— Квиндольфин приходил со своими громилами, так что тюрьму вряд ли можно считать безопасным местом, доказательством тому является твой, не скрою, приятный приход сюда. Я видел менее дырявые сита. Я многое бы отдал за какое-нибудь оружие.

— Если поднимешь поднос с говядиной…—прошептала Косира.

Под подносом лежали два ножа в ножнах, таких же простых, как рукоятки.

— Оружейник, у которого я их купила, сказал, что нож поменьше можно привязать к ноге, а побольше, — повесить сзади на поясе на этой цепочке, которая будет похожа на украшение.

Гарет взвесил ножи в руке.

— Отлично, — сказал он с улыбкой. — Возможно, я слишком много времени провел в компании головорезов, поэтому чувствую себя голым без оружия. Но…

— А кто говорит, что Сарос — менее безопасное место, чем те, в которых тебе довелось побывать. А теперь перестань быть свиньей, ополосни рот жидкостью из этой бутылочки, убери мою тарелку и налей мне этого чудесного вина, которому ты предпочитаешь ужасно невкусную воду. Как вижу, пиратство не изменило твои вкусы к лучшему.

— А что потом?

— А потом ты обнимешь меня, и я посмотрю, соответствует ли действительности твое хвастовство.

— Чувствую, рассвет наступит слишком рано.

Прошла неделя, потом еще один день. Косира навещала Гарета почти каждый день. Ее люди охраняли дверь в камеру, чтобы никто не мог им помешать, но она больше не рисковала остаться на ночь.

Она сообщила, что бедного лорда Квиндольфина не было видно при дворе — все его тело покрылось нарывами.

Гарет рассмеялся и рассказал Косире о бегстве Лабалы, и она тоже нашла его месть крайне забавной.

— Жаль, — сказала она, — что твой волшебник не умеет насылать проказу, скоротечную проказу.

Его навестил дядя Пол, пребывавший, к удивлению Гарета, в превосходном расположении духа. Гарет заметил висевший на шее дяди золотой ключик, спросил о нем и узнал, что, действительно, дядя в отсутствие Гарета был произведен в Принцы купцов.

— Справедливая награда за жизнь, проведенную в честности, чистоте и послушании законам, — сказал он. — В отличие от других, которых упоминать не хочется.

Его слова прозвучали не слишком осуждающе.

— И вас, и Косиру не слишком беспокоит мое заточение в Подземелье, — произнес Гарет сердито.

— Конечно, — сказал Пол. — Эти не наши шеи измеряет палач, натачивая топор.

— Дядя, не начал ли ты пить вино за завтраком?

— Обычно не пью, но сегодня я получил отличные новости, по крайней мере, мне они показались такими, и позволил себе выпить пару бокалов.

Гарет ждал, что дядя продолжит, не дождался и решил, что новости относились к торговле.

— Кстати, — сказал Пол, — я навестил твоих друзей, находящихся в заточении, и один из них, а именно Том Техиди, произвел на меня впечатление человека, на которого можно положиться. Он сообщил, что в порту Лиравайза стоят пять кораблей в ожидании твоего сигнала, и все пять загружены несметными сокровищами.

— Все правильно,—подтвердил Гарет.—Я подумал, и не ошибся, что какой-нибудь вельможа легко сможет их захватить, как захватили меня, послушав этих, — Гарет едва не выругался, что было против его правил, но вовремя сдержался, — работорговцев и Квиндольфина.

— Да, — с неодобрением произнес Пол. — Все вернется в нормальное русло, если употребить здравый смысл, немного золота и намного больше серебра, которые, я не сомневаюсь, будут возвращены мне с надлежащими процентами, когда я стану агентом по продаже твоих трофеев.

— Что это означает?

— Это означает, что я приятно удивлен, Гарет, твоей осторожностью и твоим очевидным успехом. Опечаливает меня лишь то, что ты отказался стать моим наследником.

— В данный момент, — сказал Гарет, — учитывая мое положение, это опечаливает и меня.

Он подошел к зарешеченному окну, посмотрел на осеннее небо, на темную реку, бегущую к землям его мечты, потом отвернулся.

— Должен признать, что жизнь в тюрьме становится легче, по мере того как я узнаю ее.

— Постарайся не узнать ее слишком хорошо, — сказал Пол, — я знаю, что порождает излишняя осведомленность, а беспечность может привести к знакомству с человеком с топором, о котором я упоминал ранее.

— Это означает, что, несмотря на обвинения в измене, смерть мне не грозит?

— Я не знаю, что король думает о тебе, но предполагаю, что твои люди не задержатся в тюрьме больше чем на день или два. Было также подано прошение о том, что в случае вынесения смертного приговора тебе будет позволено принять смерть не в этих серых каменных стенах, а на берегу реки, которую ты так искренне любишь.

— Искренне люблю? — недоуменно переспросил Гарет, потом до него дошло.

— Вот именно, — сказал Пол. — Очень трудно сбежать из этого подземелья. А на берегу реки, если рядом стоят лодки, в которых сидят достаточно отчаянные люди, которым наплевать на королевскую стражу…

Гарет улыбнулся:

— В результате чего я стану считаться настоящим пиратом в этих краях.

— До последней степени, — согласился Поли встал. — Я пришел, чтобы подбодрить тебя, а также сообщить, что скоро придут портные, они подготовят костюм, в котором не стыдно будет появиться перед королем и быть представленным двору.

Глаза Гарета удивленно расширились.