Милослав Князев - Великая Миссия

Вся команда ржет, но это благодаря тому остряку, который уже пару раз пошутил по этому поводу. Чувствую, что они теперь всегда будут смеяться, лишь только услышав это слово, удивляя неосведомленных.

– А с чем возвращается из гостей темный эльф?

– С любовницей! – отвечает первым понявший правила игры гном.

– А вот и не угадал – темный эльф возвращается из гостей с другой любовницей.

Все смеются, в том числе и Нарин.

– А с чем возвращается из гостей гном?

Все молчат, хотя и видно, что догадываются о правильном ответе, но опасаются какой-нибудь хитрости с моей стороны.

– Гном идет из гостей с маленьким тортиком и большой семьей, – говорю я.

Все опять смеются.

– А с чем возвращается из гостей орк?

– С достоинством! – звучит уже ставшая стандартной шутка.

– С бочонком пива! – кричит кто-то из матросов.

– Откуда там пиво? – спрашиваю я. – Орк еще по дороге в гости половину бочонка вылакал.

– Тогда с пустым бочонком, – не сдается матрос.

– Орки, конечно же, дикари, но не настолько, чтобы таскать пустые бочонки, – парирую я.

Все смеются.

– Из гостей орк идет с фонарем под глазом, – наконец сообщаю я публике.

С такой версией все тут же соглашаются и даже недоумевают: как это сами не догадались?! С чем же еще орку возвращаться хоть из гостей, хоть из кабака?

– А о чем думает, идя из гостей, светлый эльф? – продолжаю я задавать вопросы.

Все опять молчат и смотрят на светлую. И ей это откровенно не нравится.

– Эледриэль, о чем ты обычно думаешь, идя из гостей? – спрашивает у нее темная.

– Могу сказать, о чем я думаю сейчас, – отвечает та, – о том, что все это совсем не смешно.

Команда и гном встречают этот ответ взрывом смеха. Они дошли до того состояния, что уже готовы смеяться над чем угодно, ну прямо как над большими и маленькими раками, которые по пять и по три.

– Идя из гостей, светлый эльф думает, не уронил ли он свое достоинство.

Опять взрыв смеха, слово достоинство сегодня стало настоящим хитом.

– А о чем думает, идя из гостей, темный эльф?

Все подозревают, что будет что-то про любовницу, но угадать не могут, хотя один из матросов и пытается делать предположение:

– Он думает, не уронил ли он свою любовницу?

– Идя из гостей, темный эльф, думает, а не была ли та третья лучше?

Лара явно не согласна с такой версией, но ей никто не верит.

– А о чем думает, идя из гостей, гном?

– А не уронил ли я свой тортик?

– Нужно было взять со стола тортик побольше.

– Тоже хорошие версии, – отвечаю я. – Но на самом деле, идя из гостей, гном думает, не сходить ли ему еще к кому-нибудь в гости, пока тортик не испортился?

Все опять хохочут, даже гном.

– А о чем думает, идя из гостей, орк?

– Не потерял ли я свое достоинство? – выкрикивает матрос свою любимую шутку.

– Как можно потерять то, чего никогда не было? – спрашиваю я.

Последнего вопроса в первоначальном сценарии не было, я его специально для эльфиек задал, а то они одни сидят недовольные. А теперь хотя бы улыбнулись.

– Идя из гостей, орк думает, что фонарь ерунда, а вот мебель хозяевам он неплохо переломал.

Вот так и плывем. Кстати, о плавании – и капитан, и матросы употребляют как раз это слово. А попробуй так у нас сказать какому-нибудь моряку, так он тебе сразу объяснит, что именно плавает и где, а вот они, моряки, по морям исключительно ходят. Я и тут ожидал чего-то подобного и даже достойный ответ подготовил, но, как оказалось, зря. Местные моряки, оказывается, точно знают, что у кораблей на дне ног нет, и они по воде плавают, а не ходят. Интересно, сами поняли или им кто-то объяснил? Наши, те до сих пор понять не могут, и объяснять бесполезно.

Конечным пунктом плавания стал маленький портовый город. Тут и пришлось остановиться на несколько дней, так как лошади, простоявшие все морское путешествие в тесном трюме, нуждались в отдыхе и лечении. А больше в этом порту и делать-то было нечего. Маленькая крепость, сам порт, несколько припортовых таверн, одна условно-приличная гостиница, в которой мы и остановились, какое-то количество разномастных построек, в которых жили горожане, и все.

Наших лошадей и своего ослика я привела в порядок на второй день, и на третий мы опять были в пути. Уже осталось совсем немного, и Великая Миссия будет завершена. Кто бы знал, как же она мне надоела! Кстати, о Миссии и ее завершении – нужно будет поговорить с Ва’Димом о его поведении в Первом лесу. То, к чему я давно привыкла, многих эльфов должно будет шокировать, а мне этого совсем не надо. И спать мы там, разумеется, будем в разных комнатах. Помню, как в первый раз залезла к человеку в палатку, прячась от ливня. Выстроила тогда между нами целую крепостную стену из вещей и сумок и еще спала вполглаза, все ждала, когда Ва’Дим начнет приставать. А сейчас, после гамака в тесной корабельной каюте, мы вообще в обнимку спим, и я его совсем не опасаюсь. Есть мужчины, которым мало наличия привлекательной, с их точки зрения, женщины, до которой можно дотянуться руками, а нужно еще и желание со стороны этой женщины. А есть ли у меня такое желание? Сделай предположение кто-нибудь, или я сама, еще совсем недавно, что буду всерьез задаваться таким вопросом, ни за что бы не поверила. А вот сейчас думаю и не могу дать однозначного ответа. А про самого Ва’Дима такой вопрос задавать и не нужно, прекрасно видно, как он меня хочет. Хочет, но держит себя в руках, за что ему огромное спасибо. Это же какое одиночество – Великая Миссия, а так мне есть к кому прижаться и не чувствовать себя совсем одной.

Заметил интересную вещь – по эту сторону залива чем дальше мы идем, тем отношение к эльфийкам со стороны местного населения становится лучше или скорее более спокойным. Никто на них не глазеет, раскрыв рот, пальцем не показывает, и вообще люди ведут себя так, как будто те для них обычное явление. Спросил у ушастых, так оказалось, что недалеко Первый лес светлых эльфов. Так что эльфийские делегации и просто путешественники из других лесов и рощ тут совсем не редкость.

– Почему совсем не удивляются присутствию Эль мне понятно, но и на тебя, Лара, не косятся как на нечто невероятное, – говорю я им.

– А мы, как темные, так и светлые, не очень-то и втягиваем людей в наши дела и тем более не объясняем, насколько наша вражда серьезна, – отвечает Лара.

– Люди, конечно, видят, что светлые с темными постоянно воюют, но первопричины не знают, а думают, что мы, как и они сами, с одними темными воюем, с другими дружим, третьих не замечаем, так как делить с ними нечего, – объясняет Эль.