Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

— Варгала! — кричали то тут, то там. — Варгала!

Наконец крики начали постепенно стихать, и вот почему: сверху быстро приближалось странное многокрылое существо. У Веглао глаза округлились от ужаса: что ещё за новая напасть?! Но, когда монстр приблизился, стало ясно, что это просто три больших грифона, поддерживающие четвёртого. Толпа грифонов снова расступилась, на этот раз ругаясь чуть потише, и грифоны опустились на очищенную площадку. Трое — те, кто поддерживал, — отступили назад, а четвёртый — точнее, четвёртая — нетвердыми шагами подошла ближе к ребятам.

Она была очень стара, её голая шкура была испещрена морщинами, под ней проступали острые кости, округлые суставы, жилы. Между передними лапами были видны четыре сморщенных сосца, болтающиеся на впалом брюхе. Грифониха близоруко щурилась, её чуть приоткрытый клюв дрожал. Внимательно осмотрев Веглао и Октая, она медленно подняла голову и обернулась к своим подданным.

— Бирлюс! — рявкнула она с силой, какую сложно было ожидать от её старческих лёгких. Грифоны засуетились, завертелись, крутя головами и тихо переговариваясь. Вдруг из гущи их вырвался вверх один грифон и, быстро подлетев к старухе, опустился перед ней в почтительном поклоне.

Та велела ему что-то, и новенький, кивнув, обернулся к оборотням, повернув голову — ведь глаза у него были по разным сторонам головы, и смотреть на что-то он мог лишь так. Веглао насколько могла спокойно посмотрела в его круглый, жёлтый, прорезанный посредине продолговатым зрачком глаз.

Грифон был крупным, размером примерно с лошадь, тощим и несуразным. Казалось, будто к телу очень худого льва приставили голову грифа или сипа. У него была крупная угловатая голова, длинный острый клюв, голая складчатая шея, выглядывающая из пышного воротника пегих перьев, худые лапы с длинными когтями, которые он явно не умел втягивать, и короткая шёрстка чайного цвета.

Несколько секунд он смотрел на Веглао, а потом тихонько спросил что-то у Варгалы — так, как поняла девочка, звали их предводительницу. Та глухо каркнула что-то, но не обратившемуся к ней грифону, а тому, что держал Веглао.

Лапа чудища поднялась и опустилась рядом с Веглао. Девочка поняла — ей предлагают встать.

Медленно, опираясь на сильно дрожащие руки и колени, она поднялась сначала на четвереньки, а потом на ноги. Затем осторожно склонилась в поклоне и снова выпрямилась, напряжённо ожидая реакции.

Окружающие грифоны тихо забормотали, а кое-кто — Веглао могла поклясться в этом — издал что-то похожее на хихиканье. Голошеий грифон, выбранный для переговоров, чинно поклонился Веглао в ответ. Варгала осталась стоять, надменно подняв морщинистую голову.

— Бирлюс! — скрипучим голосом сказал голошеий и ударил себя в грудь лапой.

— Бирлюс, — повторила Веглао, указывая на него. Затем указала на себя и сказала громко и чётко:

— Ве-гла-о.

— В-ве… Ве… — тявкнул Бирлюс и, помотав головой, проговорил с трудом:

— Веглао.

— Да, — сказала Веглао, улыбнувшись.

Грифон вдруг хлопнул крыльями.

— Оборотень, — сказал он, махнув на неё лапой. — Оборотень. Плохо. Нельзя. Веглао — нельзя.

Варгала снова заскрипела, зовя его, и, когда Бирлюс обернулся к ней, сказала ему несколько слов, звучащих как нечто среднее между карканьем и лаем, сопровождавшихся щёлканьем клюва. Бирлюс выслушал её и снова обернулся к оборотням

— Варгала говорить Бирлюс, — прокаркал он, глядя на Веглао одним глазом, как ей показалось, сочувственно. — Варгала говорить, Бирлюс надо говорить оборотень, что оборотень нельзя. Варгала говорить, оборотень надо вон.

— Эээ, — беспомощно пробормотала Веглао, с досадой чувствуя, что беседа вряд ли будет живой. — Эээ, Бирлюс… Варгала хочет, чтобы нас… чтобы оборотней убили?

— Нет! — гаркнул Бирлюс, и Веглао мысленно вздохнула с облегчением.

— Варгала говорить, — продолжил Бирлюс, — оборотни смерть грифоны. Оборотни — опасно! Оборотни — страшно! Оборотни надо вон!

— Тогда отпустите нас! — громко сказала Веглао.

Бирлюс качнул головой и указал лапой в небо.

— Ночь будет луна, — заявил он. — Большая луна… Круглая луна…

— Полнолуние?

— Да! Да-а! Полнолуние! — радостно вскричал Бирлюс, явно очень довольный, что вспомнил такое сложное слово. — Эта ночь — полнолуние! Да-а, да!

Грифоны глухо заворчали, а Варгала пихнула Бирлюса когтистой лапой в плечо — видимо, довольно ощутимо.

— Хмм, — спохватился Бирлюс и пробормотал что-то на своём языке, а потом громко сказал:

— Полнолуние — оборотни — смерть грифоны! Полнолуние — оборотни — вон!

— Во-о-он! Во-о-он! — закричали наперебой грифоны — похоже, это слово знали все.

— Тише! Тише, тише! — громко взмолилась Веглао, поднимая раскрытые ладони к ушам. — Тише! Бирлюс!

Варгала резко крикнула, и грифоны постепенно затихли.

— Бирлюс! — громко и чётко заговорила Веглао, — если в эту ночь оборотни смерть грифоны, тогда оборотни вон. Если нет — оборотни здесь. Скажи это Варгале.

Бирлюс заморгал неуверенно, но потом всё же решился, и, обернувшись к Варгале, громко передал ей на грифоньем слова Веглао.

Морщинистые веки старой грифонихи распахнулись, и её глаза, такие же жёлтые, как у Бирлюса, изумлённо уставились на него. Потом она сердито каркнула и подалась на него, угрожающе хлопая крыльями. Словно это была команда, остальные грифоны тоже загалдели и захлопали крыльями, затопали лапами, защёлкали клювами. Веглао снова инстинктивно вскинула ладони к ушам — шум был такой, что барабанные перепонки дрожали, как натянутые струны.

— Каргэ! — рявкнула предводительница, потрясая головой. — Каргэ! Каргэ, Бирлюс! Сундэ пур мугга! Сундэ!

— Мы не хотим никого убивать! — в отчаянии закричала Веглао, рискуя сорвать голос. — Послушайте меня! Послушайте!..

Вдруг ей в голову пришла одна идея. Медленно, чтобы не пугать грифонов резкими движениями, Веглао повернулась к Октаю. Тот всё ещё был бледен, но дрожь уже прекратилась. Глядя в его глаза, Веглао сказала ему:

— Дай мне нож.

Октай медленно отвёл руку назад, вытащил из-за пояса ножик и слегка подтолкнул его. Вращаясь, тот подкатился к Веглао. Та так же медленно присела и подняла его.

— Бирлюс, — сказала она громко и отчётливо, — если нынешней ночью кто-нибудь из грифонов умрёт, я пролью свою кровь, так же как проливаю её сейчас!

Судя по выражению глаз Бирлюса, он всё понял. Веглао подняла нож и, глядя в жёлтые глаза Варгалы, провела лезвием по своей ладони, слегка вспарывая её. Это было больно, но не слишком — превращаться в оборотня гораздо больнее. Кровь закапала на камни. Грифоны снова начали переговариваться. Бирлюс поднял свою угловатую голову и начал громко, чтобы слышали все, переводить слова девочки. Та стояла на месте, вся дрожа от волнения и пронизывающего холода.