Валери Фрост - Тяжелой поступью

Закатив глаза, Аня незаметно ретировалась, сжав в руке запечатанную магической печатью бумагу.

Понимая, что пробиться в первый тур танцев ей не светит, Земная свернула в манящие прохладой темные коридоры и вышла на свежий воздух.

Императорский театр размещался на возвышении, и сейчас ночной город лежал у Аниных ног: веселые огоньки плясали вдоль улочек, распахнутые окна излучали домашний уют, запахи топленого молока и ванили доносились со стороны квартала пекарей.

— Нет корицы, — облегченно вздохнула Аня.

— Скучаете, леди Анна? — Голос Эдэра прозвучал слишком неожиданно и слишком близко.

— Нет, не скучаю, — Аня соврала, если вопрос был про бал, но не соврала, если император спрашивал про кареглазого. — Снова на «вы»?

Земная грустно опустила голову, неосознанно отметила отличную работу мастерицы, что ночи не спала, а подол платья обшила черным шелковым шнуром. Затем, вспомнив про повод, пригнавший большинство кельтской знати в столицу государства, Аня подняла голову и замерла, встретившись взглядом с Эдэром.

Император сделал шаг вперед, нарушив личное пространство брюнетки, аккуратно приподнял подбородок, заставив девушку запрокинуть голову назад, и заглянул в глаза. Все слова разом вылетели из буйной головки, планы рассыпались прахом. Не выдержав безмолвного взгляда, Аня попыталась отвести глаза, но получилось еще хуже — в поле зрения попали губы. Девушка пошатнулась. Эдэр подхватил брюнетку, обнял за талию и прижал к себе.

— Аня. — Горячее дыхание обожгло висок, девушка наконец смогла вздохнуть, избавившись от плена манящих губ. — Аня, тебе нехорошо?

Брюнетка отстранилась и подсунула под императорский нос скрученную в трубку бумагу.

— Что это?

— Мой подарок тебе на день рождения.

— Что внутри?

— Дарственная на земли Монако.

— Ты теперь бесприданница?

— Ну, вопрос спорный. — Аня повернула голову в сторону шумной компании, вывалившейся на соседний балкон. — У меня все равно есть камешки, за которые я могу с потрохами купить Кельтию. Но это совсем не важно.

Эдэр хмыкнул и испарил дарственную легким движением пальцев, после чего снова завладел Аниным вниманием, легко прикоснувшись к щеке.

— Идем танцевать?

Три дня непрерывного веселья выпили из жителей Южной Кельтии все соки.

Аня вернулась домой совершенно разбитая, но абсолютно счастливая: Эдэр вернулся на родину и, пройдя путь от пирата до монарха, изменил свои взгляды на жизнь. Теперь каждый подданный мог смело сказать, что жить стало веселей. Гард так и не признался, как его зовут, но Искамель выходила замуж не за имя, а за любимого, да и привыкли уже все к данному Земной имени. Зевс увлеченно занимался воплощением идеи с казино, а Нэгуэ зарылся с головой в процесс управления имперской автономией Монако.

В один из обычных дней, когда солнце стыдливо выглядывало из-за деревьев, Аня оседлала коня и рванула к лесу. Дома на столе остались письма и дарственные — прощаться Земная не умела.

— Дарьяна, ты дома? — Иномирянка бросила коня у плетеного забора, сама же двинулась к домику ведуньи.

Дверь отворилась.

— Какие гости, — обрадованно приветствовала Земную хозяйка домика в лесу. — Зелье закончилось?

— Нет, Дарьяна, — Аня остановилась на полпути. — Сорифез сказала…

Ведунья не дала договорить, перепрыгнула через несколько ступеней и в секунду преодолела расстояние между собеседницами.

— Не понимаю тебя. — Дарьяна схватила Аню за подбородок, принялась крутить мордашку, заглядывая в глаза, словно пыталась взболтать осадок и разглядеть будущее на глазном дне.

Земная сморщилась от боли и поспешила избавиться от захвата.

— Больно же, — нахмурилась девушка.

— А ты хорошо выглядишь, — ведунья окатила ее холодом взгляда, который абсолютно не соответствовал комплименту.

— Дарьяна, я готова вернуться домой…

— И ты уверена, что тебя здесь больше ничего не держит?

— Уверена, — слишком напористо произнесла Аня.

Боялась ли иномирянка, что передумает? Боялась. Боялась вновь поверить и обмануться. Боялась, что власть испортит Эдэра. Боялась тех чувств, которые испытывала к императору. Поэтому и бежала.

— Хорошо, — Дарьяна, словно увидев перспективу срыва операции, поспешила закончить разговор. — Иди, я должна кое-что взять.

Путь до склепа занял немного больше времени, чем рассчитывала сбегавшая графиня. Но ни разу за всю дорогу Земная не позволила себе обернуться назад — не в ее это правилах.

— Я не знаю, сработает ли, — завела монотонную речь ведунья. — Не знаю, может, и больно будет…

Аня пожала плечами — боль можно перетерпеть.

Лес жил своей жизнью. Птицы продолжали щебетать, листья и ветки не давали рассмотреть небо над головой, зеленый мох еще больше разросся и расползся по поверхности покосившихся стен склепа, влажная почва пружинила под ногами.

— Может, передумаешь?

Аня покачала головой, достала из тайников ключи.

— А шубу кому свою оставила? Славная она у тебя была.

Земная замерла, затем улыбнулась:

— Прости, Дарьяна, я оставила распоряжения насчет тебя, а про шубу не написала. Но думаю, ты сможешь себе позволить не одну такую, — графиня Монакская шагнула на кафель ступеней. — Больно не будет, — произнесла невесть кому адресованное заклятие Аня, прижав руку к груди.

Сердце болело. Но как обманывала себя брюнетка — ее здесь ничего не держало.

— Светлых дней тебе, милая.

Земная кивнула и закрыла за собой двери.

В полнейшей темноте девушка спустилась на двадцать две ступеньки вниз, потом еще на две направо, села на последнюю и прислушалась к своему внутреннему миру.

Как внутри, так и вокруг царил покой. Глаза не пытались привыкнуть к темноте — просто слипались. В ушах зазвенело, Аня устало прикрыла веки.

Очнулась резко, словно кто-то невидимый и сильный выдернул из дремоты. Потерла глаза, кликнула пустоту — одна. Ничего похожего на те чувства, которые Ане пришлось пережить при перемещении в этот мир, девушка повторно не испытала.

Сидеть на месте в полнейшей темноте и пустоте больше не имело смысла — иномирянка направилась вверх.

Двери не желали открываться. Земная чертыхнулась и навалилась всем весом. Створка нехотя поддалась, Аня вывалилась наружу и застыла — вокруг шумел лес.

Выскочив под безоблачное небо, одарила неведомого шутника нелестными прозвищами и обернулась к склепу: ничего похожего на бронированную и закованную в железо дверь, только прогнившая до основания деревянная створка.

— Дарьяна? — неуверенно произнесла гостья. — Дарьяна! Я вернулась, черт бы тебя побрал!

В прошлый раз Анин мир отказался от своей дочери. На этот раз чужой мир ее не отпустил. А может, игра продолжалась? Может, Аня снова попала в точку выхода?