Варвара Шихарева - Ирийские хроники. Заговорённый

Истла вытерла выступившие на глазах слёзы, но так ничего и не сказала, а Яска продолжила:

- Я понимаю, что Олден запал тебе душу, но ты ведь и сама знаешь, что колдун тебе не пара. Может, амэнец и любил тебя, да только у воинов любовь всегда такая же яростная и короткая , как и их жизнь... К тому же, ты сама говорила, какую тварь он на сердце носит!

Вспомнив о пауке, Чующая вздрогнула и, опустив голову, прижалась к Яске. Рана от разлуки была ещё слишком свежей, а будущая жизнь с Лекки представлялась эмпатке серой и тусклой, но тётка снова погладила её по голове и шепнула: " Все мужчины живут одним днём, а нам - женщинам, остаются мудрость и терпение. Буть терпеливой - ради детей!"

... Потом, спустя годы, Истла, вспоминая этот разговор, часто задумывалась о том, как сложилась бы её жизнь, если б она не послушалась совета Яски и всё-таки ушла от Лекки. Двоих детей поднимать самой тяжело - это правда, но тогда в её жизни не было бы лжи!.. Впрочем, тогда на свет не появились и другие её дочери, у Дейры с Веиленом не было бы отца, а Лекки действительно хорошо ладил с детьми и любил с ними возиться... А ещё, вспоминая об амэнце, Истла признавалась себе, что хотя он был ей по-прежнему дорог, её чувства к нему изменились - боль от разлуки ушла, сменившись грустной нежностью и даже о пауке Чующая вспоминала уже без содрогания. Какой бы сильной ни была аркоская тварь, часть души Олдена Истла унесла с собой , передав сыну. Сердце Веилена не несло в себе зла - оно было отзывчивым и смелым, и Чующая верила, что таким же когда-то обладал и его настоящий отец.... Так что не было ничего удивительного в том, что порою, наблюдая за тем, как муж играет в саду с детьми в мяч или помогает Веилену накопать червей для рыбалки, Истла представляла на месте Лекки Олдена...

УКРАДЕННАЯ ПАМЯТЬ

"Если бы я знал об этом раньше!" - сидя на кровати по-прежнему скованного заклятьем Велда, Олден в отчаянии сжал себе ладонями виски. После той грозовой ночи он больше не пытался разыскать Истлу, а, вернувшись в Амэн, начал изгонять из памяти и сердца мучавший его образ всеми возможными способами. Пестовал в своей душе обиду и уязвленную гордость... А надо было поступить совершенно иначе и найти Чующую, чего бы это ему не стоило... Да если б он знал, что Истла носит под сердцем его ребёнка, то, чтобы вновь встретиться с нею, обошёл бы пешком весь Лакон, да только прошлого уже не воротишь! Его сын считает отцом чужого ему человека, и, с самого детства испытав всю тяжесть горняцкого ремесла, ещё и узнал, насколько горька участь одарённого Чующего, за талантом которого охотится жадный Владыка!

" Слепец!" - глухо застонал горбун, в красках вспоминая то, как Велд появился в его сотне.- "Какой же я слепец!" Запретив себе вспоминать о лаконской Чующей, он даже не задумался о том, почему глаза изуродованного вурдалаками эмпата так бередят и тревожат его. А они, между прочим, были точь в точь такими же, как глаза Истлы!.. Чующая осталась верна своему сердцу: она сохранила ребёнка, не побоявшись того, что мальчик может унаследовать уродство отца. Став выше всех запретов и суеверий, подарила жизнь ребёнку связаного с Аркосом колдуна!.. А что сделал он - отец?! Глухой к голосу крови и убедивший сам себя в том, что детей у него нет и быть не может, он не только не распознал в искалеченном бродяге сына, но ещё и обрёк его на жестокое испытание Россом!

"И что теперь? Ты скажешь ему правду?" - беспокойно завозился контролирующий сознание Велда паук, но Олден лишь горько улыбнулся и покачал головой. Правда не удержит эмпата в Крейстете! Да и как сказать ему эту самую правду? Как объяснить, что он, Олден, никогда не относился к Истле, как к военной добыче и любил её, несмотря на всё, что их разделяло?! Эмпат не поверит ни единому его слову и, по-своему, будет прав. Как можно доверять человеку, который накидывает на тебя путы?!..

Нет, Велд должен навсегда забыть Лакон и Херстеда! Вздохнув, Олден взглянул на бледное лицо эмпата. Если просто заблокировать Чующему воспоминания, он будет отчаянно пытаться вернуть себе память, и, учитывая его упорство, со временем добьётся своего. Но если в памяти Велда на месте произошедшего в Астаре будет не просто белое пятно, а другие воспоминания, пусть даже и расплывчатые, он не заподозрит подвоха... Эта мысль зародилась в голове сотника ещё утром, и теперь ему осталось дополнить придуманное им плетение лишь несколькими мелкими деталями. Произошедшее в Вильдно и Россе останется почти без изменений, а ложные воспоминания будут прочно привязаны к правде. За их основу Олден решил взять именно ту байку, которая уже не раз выручала Велда и в Вильдно и в Крейстете, только теперь он действительно будет считать себя чующим-крейговцем, а свой теперешний облик - данным ему от рождения!..

- Так будет лучше... Сынок. - Олден чуть склонил голову, словно прислушиваясь к звучанию доселе непроизносимого им слова, а его пальцы легко огладили мохнатую спинку паука - Я не причиню вреда - просто немного облегчу выпавшую тебе ношу и уберу несколько кошмаров... - и его ладонь полностью накрыла собою распластавшуюся на груди эмпата тварь.

Наконец-то дождавшийся разрешения паук жадно впился в детские воспоминания Велда и с губ эмпата сорвался тихий стон, но решение Олдена уже не смогла бы изменить даже самая горячая и отчаянная мольба. Все мучительные сомнения и чувства были отброшены в сторону и холодный , бесстрастный Знающий коснулся открытого ему сознания эмпата... Впрочем, не совсем бесстрастный: Олден так и не осмелился убрать из памяти Велда Истлу - лишь накинул на её облик лёгкую дымку. Зато образ Лекки был истреблён горбуном полностью, и, выкорчёвывая из сознания эмпата последние крохи воспоминаний о приёмном отце, Олден не мог сдержать кривящую ему губы злую ухмылку...

Чернота была тёплой и незлой: превратившись в крошечный комок, в ней можно было находиться сколь угодно долго - без чувств и мыслей покачиваясь в темноте безвременья, но крошечная искра сознания не желала подобного покоя и рвалась прочь из убаюкивающей её черноты. Велд отчаянно пытался проснуться, но тёплый чёрный уют никак не хотел его отпускать, и прошла бездна времени, пока темнота сменилась серой дремотой. Чующий плыл среди неясных теней, медленно пробираясь наверх - туда, где, как он чувствовал, его ожидало пробуждение...

Когда после долгого перерыва к Велду начали постепенно возвращаться чувства, он, застыв на тонкой грани яви и сна, осознал, что рядом с ним присутствует нечто чужеродное. Незваный гость вёл себя тихо, но Чующий понял, что именно он был ответственен за сковавшее его оцепенение и пробегающий по жилам колючий холод... Конечно же, подобное самоуправство эмпату не понравилось, и он отчаянно рванулся вперёд, разрывая последние связывающие его нити сна!