Анастасия Калямина - Волшебство на грани

- Надеюсь, этого больше не повторится...

- Ребята, ну с кем не бывает! - перебила Карси, похоже, ей не очень нравилось быть всеми известной и почитаемой персоной. - Тоже мне, устроили панику! Мы еще во время учёбы столько шишек набьем, что этот случай не будет казаться особенным! А если бы я не была принцессой?

Ребята угомонились окончательно, отбросив ко мне все претензии. Вот ведь Кари, еще с ними не знакома, и так лихо управляет коллективом, что значит, королевская персона!

Минут через десять двери зала открылись, и довольный мистер Зорт объявил, что зачислены мы все.

- Зачислены, потому что не безнадёжны! - пояснил мистер Зорт, бросив на меня свой критический взгляд.

- И даже я! - не верил своему счастью Лоин.

- И даже ты! - успокоил его тот, и отогнал нас от дверей.

На подходе были еще поступающие.

Димку, как, оказалось, всё-таки зачислили на математический факультет, и очень ему в этом помогла ручка, данная Карсилиной. Он решил её не возвращать: "Ты умнее меня, зачем тебе?".

Как только мы вернулись во дворец, я вспомнил, что так и не позвонил тёте Ире, и принялся исправлять ошибку.

- Ну, наконец-то! - воскликнула она. - Я уж думала, ты там каким-нибудь чернорабочим нанялся!

8

Сулитерия.

Началась осень.... В общем, эта ранняя осень не слишком отличалась от позднего лета. Солнце все так же часто пропадало за облаками.

Димка получил от родителей уже три письма, в которых интересовались, почему тот им не звонит. Номер своего телефона во дворце Фротгертов Морквинов им не давал, а мобильник постоянно держал выключенным.

- Конспирация. - Пояснял он. - Не хватало еще, чтоб они знали, что я связался с листонской королевской семьей и живу во дворце. Родители не поверят, а, может, даже примчатся в Чалиндокс. Ты же знаешь, как они относятся к магии!

- Ты им должен ответить, непорядочно поступаешь. Я тете Ире уже позвонил. - Настаивал я.

- Письмо напишу! - Решил Морквинов и помчался его придумывать.

Чувствую, много он там напридумывает! Надеюсь, у него фантазии не хватит написать, что его инопланетяне украли!

***

Как говорится, воскресенье - день не учебный. А я решил для себя, что должен кое-что сделать. Это "кое-что" заключалось в посещении дома, где жили когда-то мои родители. Узнав, где особняк находится, мы с Карси отправились туда. Карсилина согласилась пойти для моральной поддержки.

Располагалось здание на улице Колдитты, возле старой школы, построенной лет пятьсот назад. Особняк был огорожен высоким железным забором с острыми зубьями. Даже в такую солнечную погоду, как сегодня, эта постройка смотрелась мрачно и одиноко. Серые кирпичные стены, с которых местами сошла штукатурка, острая крыша, печальные окна.... Над крыльцом сидел медный сердитый кот.

Стоя возле фигурных ворот, на которых изображались чёрные розы, я медлил нажимать на звонок. А вдруг хозяину не понравится, что мы пришли?

Ему это наверняка не понравится!

- Это была плохая идея... - Усомнился я.

- Ну, нет, раз пришли, действуй! - Призвала Карси. - Зря, что ли, ехали!

Я собрался с духом и нажал на звонок.

- Кого принесло? - грубо спросил из домофона голос старой карги.

Я вздрогнул, но Карси была полна решимости, привести мой замысел в исполненье:

- Нам очень нужно попасть в дом. Мой друг говорит, у него тут раньше семья жила!

Как думаете? Откроет ли нам старая карга, услышав эту версию?

- Ходят тут всякие! - возмущался голос.

- Пожалуйста, откройте, тут жил мой отец. - Теперь уже просил я.

- Ничем не могу помочь. - Отказывалась женщина. - Уходите, господин сейчас болеет!

Я отвернулся от ворот и сказал Карси, чувствуя себя идиотом:

- Это бесполезно. Пойдем....

- Стой! А если сказать, что к ним принцесса пришла? Откроют тогда! - предложила она, и, не дожидаясь моего ответа, нажала на звонок.

- Я же сказала, проваливайте! - повторил противный голос из домофона. - Сейчас выйду и метлой вас!..

Но фразу она не закончила, вмешался усталый мужской голос, видимо, того больного господина:

- Что там, Навира?

- Простите, я не хотела, чтоб вы просыпались, тут какая-то шайка к нам в дом напрашивается! - Оправдывалась Навира.

- Мы не шайка! - ответила Карсилина. - Я принцесса...

- Навира, открой, у нас гости! Это всего лишь кто-то из младших Фротгертов.

А ведь Карси права! Услышав, что она принцесса, её куда угодно пустят. Даже пропуска не надо!

- Но, господин, вы предупреждали их, что вам не здоровится! - упиралась Навира.

- Навира, впусти и проводи в гостиную, я сейчас переоденусь и спущусь. Это хорошо, когда друзья приходят навестить больного.

- Входите! - сдалась Навира, и ворота открылись.

Мы прошли по вымощенной булыжником дорожке вдоль засохших кустов роз. И поднялись по каменным ступеням в дом.

Гостиная оказалась просторной комнатой с полосатыми синими обоями. В углу стоял шкаф с дорогим чайным сервизом, посреди комнаты располагался старый серый кожаный диван. Мы молча сели на диван, и Навира, которая притворялась, что смахивает пыль с полки, сверлила нас недовольным взглядом. Так же в гостиной был камин, обугленные поленья там давно отсырели, он не горел. И это придавало комнате некое уныние. И воздух в комнате был сырой и затхлый.

Кстати, о Навире. Это была дама преклонного возраста с седыми короткими волосами. Облачена она была в тяжелое строгое чёрное платье и напоминала монашку.

- Располагайтесь. - Сказала она, хотя, судя по тону, желала, чтоб мы ушли.

Я встал с дивана, заметив, что на стене висят какие-то фотографии. Навира недовольно кашлянула, но я не обратил на неё внимания. Карси осталась на диване, решив не раздражать старуху.

Я подошел поближе к фотографиям и, первое, что бросилось мне в глаза, был портрет моей матери. Здесь ей было лет восемнадцать. Она улыбалась. Длинные светлые волосы спадали ей на плечи. Одета она была в красное летнее платье, с бантиком на шее.

Мне стало грустно, перед глазами снова возник тот момент: мама, сражённая выстрелом, падает на асфальт....

Я вздрогнул: Карси взяла меня за руку. А я даже не заметил, как она подошла.

- Всё в порядке? - поинтересовалась она.

- Да, всё хорошо. - Ответил я, стараясь больше не смотреть на ту фотографию. - Просто, тут душно очень.

Навира отодвинула занавеску и открыла окно. В комнату ворвался свежий воздух, и стало слышно пение птиц.

А рядом с той, висела свадебная фотография моих родителей. Счастливая мама в белом платье и букетом роз, и папа (я не забыл, как он выглядел, потому что дома у меня лежала его единственная фотография) в классическом костюме жениха. Он улыбался.

Дальше висела фотография, мама с папой и я. Мне там был всего один годик. Я был одет в лиловый комбинезон и мохнатую шапочку, папа держал меня на руках. А мама стояла рядом с пустой коляской. Какая же всё-таки счастливая семья... была!