Игорь Шенгальц - Служба Контроля

Прежде чем мы вышли обратно в коридор, я сделал несколько снимков помещения и Лины и лишь после этого отправился вслед за троллем, который, как и прежде, шагал впереди, указывая путь. Дойдя до конца коридора, мы вновь попали на лестницу, но на этот раз пошли по ней вниз, а не вверх. И спускались достаточно долго, по крайней мере, я был уверен, что сейчас мы находимся глубоко под городом.

Наконец, мы снова вышли в коридор, только более запущенный, с облезлыми, давно не штукатуренными стенами с тут и там выпирающими кирпичами, и на сей раз они уже не являлись дизайнерской находкой, а просто указывали на то, что ремонт здесь не проводился со времен двадцатого съезда КПСС. И, кажется, насчет карцера я не ошибся. Кто бы мог подумать…

В центре коридора, у железной двери с массивным наружным засовом, дежурили еще двое троллей. Мы подошли к ним, и мой тролль заявил:

– Здесь! Все внутри. Босс приказал отпускать их, только если вы дозволите.

– А что там внутри?

– Комната для незваных гостей, – загадочно ответил тролль.

– Хорошо, отпирай!

Железную, неподъемную дверь оказалось непросто открыть даже троллям. Они сняли засов, взялись вдвоем за ручки и потянули на себя.

Металлическая плита со скрипом приоткрылась, и сразу же изнутри донеслись возмущенные голоса:

– Выпустите! Не имеете права!

– Зельден, сволочь!

– Туалет, мне нужно в туалет…

Голосов было много, каждый орал что-то свое, я же, долго не слушая, просто шагнул в помещение, а за мной с тем же раздражающим скрипом дверь затворилась.

Меня сразу же обступили со всех сторон, дергая за руки и требуя что-то невнятное. Пришлось собраться с силами и рявкнуть, насколько хватило голосовых связок:

– А ну-ка всем молчать!

Рык у меня вышел знатный, и результат не заставил себя ждать. Гул голосов моментально смолк, вокруг образовалось свободное пространство, и я смог, наконец, хоть немного осмотреться.

Комната для незваных гостей была обширной, но скудно обставленной. Никаких тебе диванчиков и пуфиков, только несколько деревянных скамей, голый бетонный пол, умывальник с ржавым краном, из которого капала вода, и несколько ламп высоко под потолком. Окон в помещении не предусматривалось, вентиляция была ужасная, сильно пахло потом.

Это не карцер, это самая настоящая тюрьма…

Дружеский контингент Зельдена радовал разнообразием. В основном, конечно, здесь присутствовали представители гоблинской диаспоры, но я заметил и представителей многих других рас Малых Народов, и даже людей – обладателей разнообразных Даров.

– Так, все сели по лавкам! – тем же тоном приказал я, и, как ни странно, все подчинились, молча рассевшись по неудобным скамьям.

Я осмотрел пеструю компанию с неприязнью. Тусовщики, гламурные барышни, гееподобные мужчины – как же я не любил подобные сборища! Честно сказать, меня от них просто тошнило, и если бы не вовремя поднесенный Зельденом алкоголь, я мог бы и не выдержать сейчас…

– Значит, так, дамы и господа. Меня зовут Елисей Стоцкий. Я – маг-детектив «Службы Контроля». Надеюсь, вам не нужно объяснять, какие полномочия дает подобная должность?

Ответом мне была гробовая тишина. Они оценили и меня, и мою агрессивную, выставленную напоказ неприязнь, и, конечно же, то, что я, в принципе, мог арестовать здесь любого, кто вызвал бы малейшее подозрение. Да, потом мне пришлось бы долго объясняться, если бы подозрение в итоге не оправдалось, но сейчас ситуация была критическая: погиб человек, и явно по вине кого-то из здесь присутствующих, а суд Совета очень не любил подобных дел. Трогать людей считалось неприличным. Они сами по себе, Малые Народы – сами по себе. А если учесть то, что девушку еще и обратили после смерти, то почти любое мое действие нашло бы оправдание в глазах членов суда. Так что я действовал свободно и раскованно, не сдерживая себя рамками приличий.

– Начну сразу с сути. Сегодня погибла девушка Лина. Каждый из вас находился именно в том месте именно в то время. Я слушаю вас! Кто ее убил? С какой целью? Зачем после смерти ее обратили в зомби? Давайте, не стесняйтесь, по одному… Вот вы, например. Да-да, вы, с синим хохолком. Прошу, выскажитесь!

С лавки испуганно поднялась миниатюрная фея. Явно пьяная в стельку, она, тем не менее, пыталась стоять ровно и даже дерзко уставилась мне в глаза.

– Я? Вы думаете, я убила человеческую девочку? Я хорошо к ней относилась, это любой здесь подтвердит!

– Да уж, хорошо, – ехидно проворчал кто-то, – третировала ее при каждом случае, проходу не давала…

– Я? Третировала? Вовсе нет, – лицо феи пошло разноцветными пятнами. – Я ей симпатизировала!

– Ну-ну, – продолжал тот же голос, – а кто сказал Лине, чтобы она даже в сторону твою не смотрела, а то ты ей все глаза выцарапаешь?

– Это давно было, мы уже сто лет, как помирились…

– Помирились? А кто ей в бокал плюнул пять дней назад?

Фея растерялась и замолчала, а я резко приказал невидимому обладателю ехидного голоса:

– Кто там такой умный? Встаньте и расскажите все, что знаете!

На ноги поднялся кривоногий сатир, одетый в рубаху, распахнутую на груди, и заправленные в сапоги джинсы. Копытца прячет, это точно, иначе какой смысл носить сапоги до колен? А вязаная шапка на голове, натянутая до самых глаз, наверняка скрывает уши: они у сатиров длинные и торчат вверх.

– Как зовут? Почему выкрикиваем без очереди?

– Сами же сказали: говорите, кто что знает. Скиртос – мое имя. А эта фейка – Мелюза, моя жена, будь она неладна!

– И вы хотите сказать, что ваша жена причастна к убийству?

– Конечно, – убежденно произнес сатир, – она ко всему причастна. Тварь еще та!

Фея с места прыгнула на мужа, целясь наманикюренными коготками прямо в его глаза. Но сатир не дремал и успел отскочить в сторону.

– Вот видите, детектив? Она – гадина! И Лину она не любила, и вообще ее посадить надо, скотину!

– Слышь, козел! – Фея немного пришла в себя. – Ты рот свой закрой помойный, а то господин почтенный детектив тебе его быстро захлопнет! Он ведь такой милашка и обязательно поможет даме!..

Да что ж такое, какого лешего меня сегодня оскорбляют все, кому не лень?.. Сначала те гоблинши на танцполе зазывали веселиться в их компании, посчитав, видно, что я настолько растерял всякое чувство вкуса, что тут же с радостью соглашусь, а теперь фея назвала меня милашкой! Обычно вкусы людей и Малых Народов не совпадают, а если сегодня я им нравлюсь, причем всем поголовно, значит, со мной явно что-то не то…

– Я вам не милашка, мадам. Я маг-детектив! И вообще, попрошу вас обоих успокоиться!

Сатир, уже грозно сжимавший кулаки, от моих слов завял, как кактус на морозе, и притих, а его женушка-фея кинула в мою сторону настолько призывный взгляд, что меня аж пот прошиб. Вот ведь, недаром люди во все века остерегались таких, как она. Заманит, заведет, соблазнит и бросит. А ты потом до конца дней своих живи воспоминаниями об одной ночи, и не получится полюбить более никого – это ведь тоже одно из обязательных условий близости с феей…