Юлия Баутина - Сборник Братство меча

Попутно Кот развлекал спутников рассказами о событиях, произошедших за время их отсутствия. Глеб, которого из всего вороха сплетен интересовали лишь отношения Ивана с Мареевым, о которых Шурик ничего толком сказать не мог, слушал монолог приятеля вполуха и насторожился только когда среди мешанины фактов и домыслов всплыла фамилия Кустова. Оказалось, что так хорошо зарекомендовавшие себя вчера луки были очередным подгоном от замдиректора музея «Куликовские древности». Сделать их он за такой ограниченный промежуток времени определенно не мог, так что, скорее всего, раскулачил какие-то запасники. «С чего бы это мы вдруг оказались в такой милости у музейных?» — терзался сомнениями Кот.

Глеб пожал плечами. Он, конечно, предполагал примерную причину конкретно кустовской милости, а точнее, благодарности, но кто его знает, как там, в действительности, дело обстоит. Ведь недаром же говорят, что чужая душа потемки? Пускай Князь сам разбирается в причинах и следствиях всяких щедрых жестов.

— Кстати, а как он вообще поживает? — поинтересовался «гладиаторец» вслух. — От пропавшей «Газели» сумел отбрыкаться?

Вообще-то Глеб сомневался, что Кот будет в курсе таких подробностей, но, как оказалось, ошибся.

— А ему и отбрыкиваться-то пока что не пришлось, — с широкой ухмылкой сообщил Шурик. — У них там сейчас такой сыр-бор, что не до «Газели». У них там, оказывается, даже директор пропал.

— Это как?

— Обыкновенно. Жил в районе Московского вокзала и улетучился вместе с остальным районом. Так что Кустов теперь исполняющий обязанности директора. Вот так вот карьеры и делаются. Учись.

— Сам учись. Это ты у нас, вроде как зам, а я просто мимо проходил. А про Наталью, кстати, он как объяснил? Это ж не машина все-таки была, а сотрудник. Или про нее тоже после директора забыли?

— Наталья — это та, которая у вас на болоте испарилась?

— Она самая.

— Тогда не забыли. Но по удачному стечению обстоятельств ее квартира располагалась все на том же пропавшем участке застроек. Так что Кустов долго заморачиваться не стал — сказал, что она с вами и не уезжала вообще, что, дескать, вечером накануне отзвонилась ему, и сказала, что приболела. В итоге, вуаля, ищите сотрудницу там же, где и директора!

— И что, неужели Петрович подтвердил?

— Ну, это уже не ко мне вопросы. Я им при допросе свечку не держал. Хотя… — Кот ненадолго задумался, — я бы на его месте подтвердил. И на твоем тоже.

— Это еще почему?

— А потому, что мне точно были бы не нужны лишние проблемы. А они, как правило, возникают, когда ты пытаешься объяснить милиции, как твоя спутница таинственным образом исчезла на болотах, расположенных за две тысячи километров отсюда, во время разборок с кикиморами.

— А ты часто этим занимаешься?

— Нет, но у меня богатое воображение.

— Вот в это верю, — признался Глеб.

Шурик посмеялся и снова завел старую пластинку о том, кто что вчера сказал и кто что вчера сделал с едва ли не посекундным хронометражем событий.

На закате «УАЗ» въехал в пределы Кимовска. На взгляд Глеба городок не сильно изменился по сравнению со своим довзрывным состоянием. Только на тополях, начавших сбрасывать жухлую листву, теперь красовались роскошные бороды кельтского мха, но аномальной растительностью такого плана «гладиаторца» удивить было уже затруднительно. Что же касается самих улиц, то они и раньше не баловали взор многолюдьем. Схожий как две капли воды с декорациями к фильму про город-призрак, затерянный в пространстве и во времени, Кимовск медленно умирал, повторяя судьбу множества других шахтерских городков, основанных в 20-е-30-е годы в рамках реализации плана ГОЭЛРО и брошенных на произвол судьбы по выяснении странного факта, что экономика должна быть экономной, а ввозить из других регионов природный газ и мазут выгоднее, чем добывать низкосортный бурый уголь из вечно подтапливаемых пластов. Большая часть трудоспособного населения городка давно уже предпочитала искать заработка в Москве, меньшая — в Туле. В самом Кимовске оставались только закоренелые экстремалы, бюджетные служащие, которым кусок хлеба с маслом гарантировало государство, и старики, которым все то же государство гарантировало хоть какую-то пенсию, доставляемую фактически на дом, так что переезжать куда-то уже не имело смысла. А поскольку экстремалы и служащие размножались все-таки медленнее, чем вымирало старое поколение, население города естественным образом, неторопливо, но верно, шло на убыль, а сам город тихо дряхлел. Признаки упадка были заметны во всем — в увеличившемся числе ям на разбитом асфальте, в окончательно осыпавшейся с низких трехэтажных домов штукатурке, в разросшихся кустах, — и это еще при том, что Глеб, занятый выпавшей на его долю ролью проводника, не слишком пристально глазел по сторонам. Глазеть было попросту некогда. Коту, как тот скромно и главное вовремя признался, прежде доводилось бывать в Кимовске всего пару раз и то проездом. В результате ни о какой ориентации на местности речи даже не шло. Нет, Глеб, конечно, тоже не мог похвастаться точным знанием названий всех улиц и переулков города, но ему этого и не требовалось. Чтобы спокойно изъясняться с местными по поводу выбора направлений, достаточно было запомнить расположение ключевых точек города. Правда, это правило касалось только местных. Для Кота же фразы вроде «к стадиону» или «до дома культуры» не значили ровным счетом ничего, так что после недолгих экспериментов выяснилось, что в данном случае куда эффективнее оказывается резкий тычок пальцем в нужном направлении, для верности сопровождаемый пояснением: «Вон за тот угол».

А военные патрули в Кимовске все-таки встречались. «Гладиаторец» четко это понял, когда за очередным поворотом они как раз на один из таких и наткнулись. «Кажись, попали…» — только и успела оформиться в голове у Глеба вредная мыслишка. О чем, подумал Кот, сказать трудно, но самообладания ему хватило для того, чтобы, сделав физиономию кирпичом, не сбавляя и не прибавляя скорость, гордо проехать мимо патруля. Трое пацанов — как пить дать срочники — лениво проводили взглядами автомобиль, словно так и было надо. Вопрос, кого это понесло болтаться по городу аккурат перед самым началом комендантского часа, их, по-видимому, не заинтересовал.

— Раздолбаи, — вздохнул Глеб. — А если бы мы были вражескими шпионами, что тогда? Конец родной стране? Вот так подумаешь, и страшно становится — кто нас защищает? Им же самим в случае чего защита нужна будет.

— Не, это не раздолбаи, — задумчиво сказал Кот, наблюдая в боковое зеркало, как скрывается вдали горе-патруль. — Раздолбаи — они хоть что-то делают. По-своему, через пень-колоду, но делают. А это салаги и олени по совместительству. Тут и гадать-то не надо — все и так с первого взгляда видно. Эх, дедов на них нету…