Алексей Лебедев - В поисках Дарования

- Было ваше, стало наше. - Усмехнулся Вата, хватаясь за браслет.

Но в тот момент, когда гопник схватился за него, браслет накалился докрасна, обжигая адским жаром мое запястье. Почувствовался горелый запах плоти. Я закричал от нестерпимой боли, следом заорал Вата. Запрыгав как сайгак, он бешено орал, дикими глазами осматривая свою, покрывшуюся волдырями, ладонь. Через секунду он упал на колени, засунув руку в сугроб, глубоко дыша и с визгом постанывая. Браслет остыл и боль мгновенно ушла, но легкий жар от запястья продолжал подниматься вверх по руке.

- Какого хрена! - Заорал Мафон. - Что происходит, Вата?

В этот момент он ослабил хватку и, воспользовавшись этим, я толкнул его спиной в грудь и резко вырвался вперед, разворачиваясь к нему лицом, в надежде продолжить свою атаку. Жар от руки распространился уже по всей груди и опускался к ногам. Тело покрылось испариной, от горячей духоты затруднилось дыхание, голова слабо соображала. В помутневших глазах появился силуэт Мафона, затем последовал удар в область солнечного сплетения, от чего я посеменил назад, пытаясь удержать равновесие. Но, наткнувшись на препятствие сзади под ногами, я по инерции взлетел в воздух, заваливаясь на спину. В это мгновение время будто замерло, мозг завибрировал знакомым тоном, живот внутри сковала невесомость, воздух сгустился будто гель, я уже не падал, а обездвиженный медленно увязал в нем, зависнув над костром. С каждым миллиметром моего утопания, пространство вокруг меня приобретало тусклый серый цвет, играя лиловым переливом. Ночь превращалась в пасмурный день. Лес, белый снег, затянутое тучами, небо - все слилось воедино, в серую бесконечную пелену. Мафон и Вата с дикими, ошарашенными лицами, пожирая меня испуганным взглядом, превратились в черные фигуры, словно тени своих тел. Неожиданно резко мое тело пронзил жуткий холод. Я видел, как моя одежда замерла на месте, а я продолжал падать, словно в невесомости, отдаляясь от нее. Кто-то из гопников что-то крикнул, но в густоте звук их голосов бессмысленно заблудился. После чего они трусливо скрылись в лилово-серой дали. Вместе с ними и скрылся серый пейзаж, сменившийся чистой темнотой. Я понял, что стою с закрытыми глазами. Свежий ветер обдувал мое обнаженное тело. Будто сонные, мои каменные веки не поддавались моей попытке открыть их. От собственного бессилия, незащищенностью перед возможной опасностью, от непонимания того, где я нахожусь и что со мной, меня обуяло паническое состояние. Прислушиваясь к тишине, я, вытянув руки перед собой, сделал шаг вперед. Остановился, вслушиваясь, ожидая ответное действие окружающего. Послышался тихий шорох.

- Ты!? - Раздался, разрезая тишину, мужской голос, заставивший меня вздрогнуть. - Как ты сюда попал? Тебе нельзя здесь находиться! Уходи! Уходи, пока они тебя не нашли!

Меня что-то или кто-то, по-видимому, этот самый человек, толкнул с сумасшедшей силой в спину, от чего я взвыл в воздух. Снова жгучий мороз обкусал мое тело, мои глаза открылись, я увидел перед собой ту же картину с зависшей в воздухе одеждой. В следующее мгновение меня, словно вакуумом, из невесомого положения, втянуло в нее. Перевернувшись в воздухе, я плашмя свалился лицом в холодный сугроб. Повернув голову на бок, чтобы дышать, обессиленный, неспособный подняться, я остался лежать. Мое тело не слушалось меня, мышцы размякли, как желе, в суставах ощущалась ноющая боль, онемение тела приковало меня к земле. Лежа в полубеспамятстве посреди темного леса, я слушал, как неспешный ветер играет лесную симфонию, успокаивающим шорохом голых ветьев. Я лежал довольный и счастливый от того, что со мной все в порядке, что я вот так просто, непринужденно и беззаботно, не стесняясь никого, как в детстве, могу поваляться в снегу. Поваляться и задуматься, что, черт возьми, со мной происходит? Что за межгалактические полеты с раздеванием? А может, мне это все померещилось? Долбанул меня один из этих психов по голове, я и валялся в этом сугробе, разглядывая фантастические сны. Но строить какие-то логические доводы, пытаясь понять суть произошедшего, катастрофически не хватало сил. Я открыл глаза. Небо расстегнуло свой замок серых туч, выпуская из заточения луну и часть звездной бездны. Голубой свет полной луны осветил поляну, на которой я лежал. Снег заискрился россыпью бриллиантов. От незваной усталости меня потянуло в сон. Не сопротивляясь этому, я закрыл глаза, проваливаясь в беспамятство. И уже не важно, что там со мной произошло и, что еще может произойти, сейчас мне просто хочется отключиться от этого мира и уйти в свой.

Глава 9

Я пришел в сознание, стоя посреди широкого длинного моста, что привело меня в небольшое замешательство. Мост мерно исчезал в густоте тумана и метров через десять совсем становился не доступен зрению. В тишине низких облаков слышался только одинокий бой воды об ноги моста. Странно, но привычного мягкого запаха туманной сырости, томного мокрого бетона и свежего речного, которые должны бы иметь место, не было. Здесь вообще ничем не пахло. Сделав несколько шагов в сторону ограждений моста, остановился, не понимая, отчего они даются мне так тяжело, словно я тащу за собой пудовые гири. Из глубины туманного моста послышались неспешные шаги, отбиваемые железным каблуком. В серой дымке очертился темный силуэт приближающегося человека. Когда же он вышел из тумана, приобретая краски и детали, я узнал этот короткий сиреневый, подвязанный поясом, плащ, идеально облегая изящную фигуру, длинные волнистые темно-каштановые волосы, подпрыгивающие пышными локонами при каждом шаге и игривую походку, виляющей задом.

- Привет, Максик. - Произнесла она своей привычной фразой.

- Привет, мам. - Удивленный ответил я.

Мама улыбнулась, будто с облегчением, словно до этого она сомневалась, узнаю ли я ее. Ее каре-зеленые глаза блестели на солнце, которого не было, а сама она была как всегда прекрасна. Даже в свои за сорок, у нее не было ни одной морщинки, и любой, даже самый педантичный в женщинах, мужчина принял бы ее за тридцатилетнюю красавицу.

- Макс, я так рада видеть тебя. Я очень по тебе скучала.

- И я, мам.

Я шагнул к ней, раскрывая руки для объятия. Она приняла меня, крепко прижимая к моей груди свою голову. Счастливый, я сжал ее в своих объятиях, засунув нос в ее густые волосы, наслаждаясь ее присутствием, радуясь, что с ней все хорошо, что она никуда не исчезла, а стоит вот здесь со мной. Моя любимая мама. И сейчас я думал, что больше никуда ее не отпущу. Останусь с ней. Брошу все в этом гребаном Екатеринбурге и перееду к ней в Питер. Я сжал маму еще сильнее, но мои руки больше не ощутили ее под собой, а тело медленно провалилось сквозь нее. Испуганный, я открыл глаза, в ужасе обнаружив, что ее нет, что она исчезла, как исчезал на моих глазах туман, будто раздуваемый ветром. Кто-то схватил меня сзади за куртку, разворачивая к себе.