Ли Монро - Темное сердце навсегда

— Бедная мама, — выдохнула я. Я повернулась и посмотрела на папу. — Но потом она влюбилась в тебя.

— Не сразу. Но она знала, что я не собирался никуда уезжать и что я боготворил ее. В конце концов она полюбила меня.

Я сжала его руку. — Мама любит тебя, очень. Это очевидно.

— Я знаю. Я не был ее первым выбором, — он облокотился мне на плечо и нагибаясь, чтобы поцеловать меня в голову. — Но когда мы были помолвлены, она сказала мне, что я был ее правильным выбором.

— Ну конечно ты был! — я прижалась к нему. — Тот, другой парень, не сделал бы ее счастливой.

— Вот, поэтому я и говорю…не все то золото, что блестит. Не отдавай никому свое сердце до тех пор, пока не будешь уверена. Подурачься чуть-чуть. Повеселись. Но оставь что-то для себя.

Я кивнула. Я была вполне уверена, что Эван был моим правильным выбором. И он не был недосягаемым, не так ли? Он был великолепным. Добрым. Он всегда находил нужные слова…когда меня терзали сомнения, беспокойства. Эван всегда говорил правильные вещи. И я хотела его.

Но он не был моей родственной душой. Я не могла полностью ему довериться. Не сейчас.

Эван встал и осмотрел свое творение. Старая армейская палатка, которую он одолжил у своего отца колыхалась на ветру, но, по крайней мере, она стояла прямо и устойчиво. — Сегодня ночью будет прохладно, — сказал он и взял меня за руку. — Но я тебя согрею, — и обнял меня за талию.

До меня дошло, что скорее всего он не планировал спать отдельно.

Я закусила губу. — Эван… — начала я, — Я не думаю, что готова для… я имею ввиду, я никогда еще этого не делала….

Эван изучающе на меня посмотрел, на лице его играла улыбка. — Не делала чего?

Меня бросило в жар. — Эван! Ты знаешь что я имею ввиду!

— Ах, — сказал он и глаза его сузились. — Ты имеешь ввиду …то самое?

— Ага, — я бы так хотела согнать краску с лица. — Это так, к слову, если вдруг ты рассчитывал…

Он оборвал меня на полуслове, ухмыляясь, — Ни к чему спешить. Я просто счастлив, что проведу целую ночь в твоей компании.

— Ну и хорошо, — мое смущение отступило и я оглянулась по сторонам. Эван отвез нас на восемь или более километров по другую сторону горы, на то место, про которое я ему говорила. Оно было восхитительным. Лес был не таким густым и открывался вид на зеленую долину. Ни домов, ни людей, только птицы на деревьях и странная лиса ночью.

— Я разожгу костер, — сказал Эван, и начал собирать сухие ветки, — Он будет греть нас, пока мы не уйдем спать, да и еду на нем приготовить можно.

— Отлично! — Я присоединилась к нему, выискивая ветки для костра и мы провели 20 минут в комфортной тишине. Когда было собрано уже достаточно много, Эван занялся разведением костра, а я начала вытаскивать из рюкзака еду. Парочка стейков, несколько картофелин и помидоры для запекания на костре. Я была очень голодна. Я пошарила на дне сумки в поисках столовых приборов — их там не было.

— Черт, нам придется есть руками, — сказала я, напрасно вытрясая из парусиновой сумки для продуктов все содержимое.

Эван взглянул на меня. — Я захватил с собой, они в моем рюкзаке, — сказал он щурясь от яркого солнца, — в багажнике машины. Я схожу за ним через секунду. — но звук потрескивающего разгорающегося дерева отвлек его и он повернулся, чтобы подбросить веток в костер.

— Я принесу, — сказала я и помчалась к машине. Эван был сконцентрирован на своем занятии и не услышал меня.

Я открыла багажник и сразу же увидела его сумку. Подняв её, заметила в глубине багажника сверток каких-то бумаг. Что-то похожее на письма, плотно перевязанные. Зажав сумку подмышкой я потянулась за ними. Глядя поверх автомобиля на склонившегося Эвана я попыталась стянуть ленту с бумаг, одновременно удерживая сумку. Но она оказалась слишком тяжелой и с грохотом упала на землю.

К сожалению, я выронила так и не развязанный сверток, а когда вновь потянулась за ним, то почувствовала его руку на своем плече. От неожиданности я дернулась, и чуть не ударилась головой о дверцу.

— Осторожнее, — сказал он, почти резко. — Я же сказал, что сам достану. Лучше, займись огнем.

Удивленная его тоном я взглянула на него. Но выражение его лица было дружелюбным.

— Ладно… — я вновь мельком взглянула на бумаги.

Он взялся за дверцу багажника и начал медленно закрывать ее. — Береги руки.

Я отступила и он плотно захлопнул багажник. И хотя он улыбнулся мне, чувствовались какое-то напряжение и раздражительность.

— Пойдем, — сказал он поспешно. — Давай поужинаем. — Одной рукой он подхватил сумку, а другой обнял меня.

Наступили сумерки. Покончив с жаренным мясом и картофелем мы с Эваном лежали на спине в ожидании появления звезд. Это было мое любимое занятие, лежать так рядом с отцом, когда он показывал на них, а я смотрела, как они разгораются в небе.

Я лежала, положив голову на грудь Эвану и слушала его сердцебиение, а он одной рукой гладил мои волосы. Я ни разу еще не чувствовала себя настолько расслабленной рядом с ним. Перед нами с жаром потрескивал огонь и те полбутылки пива, которые Эван убедил меня выпить, сделали меня сонливой.

— У тебя хорошие родители, — сказал он тихонько, нарушая тишину. — Довольные жизнью.

— Так и есть, — я вспомнила мой разговор с отцом. — Папа спокойный, а мама очень легко возбудимая….скорее эмоциональная. Они дополняют друг друга.

Эван пошевелился и я приподняла голову. — Мне жаль, что твои родители расстались. Тебе, должно быть, тяжело.

Он закинул руки за голову. — Это было давно. Сейчас я привык.

Он хмыкнул. — Тебе везет, у тебя они, по крайней мере, оба есть.

Причина мне показалась странной, хотя, очевидно, это была правда.

— Когда они встретились? Твоя мама и твой отец?

Закрыв глаза я вспоминала. — Думаю, маме было чуть за двадцать. Папа был немного старше. — Я помедлила. — Она встречалась с каким-то другим парнем… она рассказывала нам, помнишь, во время ланча? Я не могу представить свою маму влюбленной… ну, переживания перед свиданием… вся эта девичья смешливость. — Я улыбнулась, глядя в лес. — Хотела бы я это видеть.

Лицо Эвана было серьезным, почти жестким. — Разбитые сердца… — сказал он мрачно. — Теперь, это урок для всех нас.

Я вспомнила слова отца. — Ты считаешь, что лучше не рисковать, не влюбляться?

На его лице появилась гримаса: — Я этого не говорил… просто … может, если мы будем более тщательно выбирать тех, кого мы любим, мы сократим вероятность оказаться с разбитым сердцем.

Итак, Эван был циником. Его слова можно было понять, но он ошибался. Я села, меня слегка мутило от выпитого алкоголя. — Так вот, значит в чем дело! Никогда нельзя быть уверенным в том, что человек останется с тобой навсегда…. Просто нужно доверять, что так и будет. Отсутствие доверия — это ужасно. — я закрыла рот, понимая, что говорю всё это больше для себя, чем для Эвана.