Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

– Неужели? – мелодично засмеялась Колдунья. – Наверху, среди камней?

– Нет, – возразил Хмур, с трудом глотая воздух. – Это Наземье.

– А что же это такое? Где это, как ты его называешь… Наземье?

– Да что вы нас дурачите? – воскликнул Юстэс, с трудом боровшийся с колдовским запахом и звуками музыки. – Как будто сами не знаете! Это наверху, там, где над головой небо, солнце и звезды. Да вы сами там были. Мы же вас видели!

– Помилуйте, мой юный друг! – засмеялась Колдунья серебристым смехом. – Я не помню об этой встрече. Мы часто встречаем друзей во сне. А сны у всех разные, к чему же спрашивать, помнят ли их другие?

– Миледи, – твердо произнес принц, – я уже сказал вашей милости, что я – сын короля Нарнии.

– Да на здоровье, дружочек, – произнесла Колдунья так, словно ублажала ребенка. – Конечно, конечно, ты король всех своих воображаемых стран.

– Но мы там тоже были, – подхватила Джил. Она сердилась, потому что чувствовала, как чары действуют на нее. Конечно, если она это чувствовала, она не была совсем заколдована.

– Наверное, ты тоже королева Нарнии? – насмешливо и ласково спросила Колдунья. – Ну, конечно, ты такая хорошенькая…

– Никакая я не королева, – сказала Джил, топнув ногой. – Мы пришли из другого мира.

– Ну, эта игра еще интереснее, – заметила Колдунья. – Расскажи-ка, душечка, где этот мир? Что за корабли и колесницы ходят между вашим миром и нашим?

Конечно, многое промелькнуло тут в голове у Джил: экспериментальная школа, Адела Пеннифевер, родной дом, радио, кино, машины, самолеты. Но они припомнились смутно и где-то очень далеко. Длинь-длинь-длинь – пели струны под рукой Колдуньи. Джил даже не могла вспомнить названия. Ей уже не приходило в голову, что на нее действуют чары, волшебство набрало силу. Ведь чем больше вы околдованы, тем меньше это чувствуете. Она вдруг услышала, что говорит:

– Нет, наверное, другой мир – это просто сон.

И ей стало много легче.

– Конечно, сон, – согласилась Колдунья, перебирая струны.

– Да, сон, – подтвердила Джил.

– Такого мира никогда и не было, – говорила Колдунья.

– Да, такого мира не было, – вместе сказали Джил и Юстэс.

– Нет никакого мира, кроме моего, – напевно сказала Колдунья.

– Никакого мира, кроме вашего, – согласились дети. Но Хмур еще боролся.

– Мне не совсем ясно, что вы понимаете под миром, – сказал он сдавленным голосом. – Пиликайте на своей деревяшке, пока у вас пальцы не отвалятся, но я не забуду Нарнию и Наземный мир. Пускай мы его больше не увидим. Может быть, вы уничтожили его или покрыли мраком, как здесь. Вполне возможно. Но я помню, что жил там. Я видел небо, усеянное звездами. Я видел солнце, поднимающееся из-за моря и опускающееся за горы. Я видел полуденное солнце, хотя смотреть на него было трудно, так оно сияло.

От этих слов Юстэс и Джил как будто очнулись. Они снова задышали легко и взглянули друг на друга.

– Ну конечно! – воскликнул принц. – Конечно! Да благословит тебя Аслан, доблестный квакль! Мы все были как во сне эти несколько минут. Как мы могли забыть? Все мы видели солнце.

– Еще бы не видеть! – взбодрился Юстэс. – Молодец, Хмур, ты самый разумный из нас.

Тут раздался голос Колдуньи, нежный, как воркование горлицы в сонном летнем саду:

– А что это такое – солнце? На что оно похоже? («Длинь-длинь-длинь».)

– Разрешите, миледи, – холодно и учтиво начал принц. – Видите эту лампу? Она круглая, желтая, освещает всю комнату и висит над головой. То, что мы называем солнцем, похоже на лампу, только больше и ярче. Оно дает свет Наземью и висит в небе.

– На чем же оно висит? – спросила Колдунья, а пока они думали над ответом, добавила с мягким смешком: – Вот видите, когда вы пытаетесь все трезво обдумать, вы не можете найти слов. Вы говорите, оно вроде лампы. Солнце приснилось вам, потому что вы насмотрелись на лампу. Лампа – реальна, солнце – выдумка, детская сказочка.

– Да, понимаю, – произнесла Джил тяжелым безжизненным голосом. – Должно быть, так оно и есть. – И ей опять стало легче.

Колдунья медленно повторила:

– Солнца нет. – Ей ничего не возразили, и она повторила еще мягче: – Солнца нет.

Четверо помолчали, пытаясь хоть что-то додумать, и сказали хором:

– Вы правы, солнца нет. – Им стало гораздо легче.

– И никогда не было, – сказала Колдунья.

– Не было, – покорно откликнулись и дети, и принц. Джил изо всех сил старалась что-то вспомнить, и вспомнила, но сказать это было очень трудно, просто губы не разжимались. Наконец с огромным усилием она произнесла:

– Зато есть Аслан.

– Аслан? – переспросила Колдунья и заиграла быстрее. – Какое красивое имя! А что оно значит?

– Это Великий Лев, пославший нас в этот мир на поиски принца, – сказал Юстэс.

– А что такое – лев? – спросила Колдунья.

– Ах, да бросьте вы! – воскликнул Юстэс. – Неужели вы не знаете? Как бы вам описать? Вы видели когда-нибудь кота?

– Конечно, – кивнула Колдунья. – Я люблю кошек.

– Так вот, лев похож на огромного кота. Правда, у него есть грива. Не такая, как у лошади, а как парик у судьи, только золотая. И он очень сильный.

Колдунья покачала головой.

– Ах, вон что!.. – сказала она. – Да, то же самое, что с солнцем… Вы видели лампы, вам приснилась большая сильная лампа, и вы назвали ее солнцем. Вы видели котов, вам представился кот покрупнее, и вы его назвали львом. Ну что же, неплохая игра, только для маленьких … И посмотрите, выдумать вы ничего не можете, все видели здесь, в реальном мире, в моем единственном мире. Да, великоваты вы для такой игры. А вам-то уж, милый принц, просто стыдно, вы – совсем взрослый! Одумайтесь, оставьте эти детские забавы. У меня есть для вас реальное дело. Нарнии нет, и нет Наземья, нет неба, нет солнца, нет Аслана. А сейчас все в постель. Пора спать. Спите без снов, а завтра ведите себя умнее.

Принц и дети стояли, опустив головы, щеки у них горели, глаза слипались, силы были на исходе. Но Хмур, в отчаянии собрав все свои силы, подошел к огню. Он знал, что ноги его, хотя и босые, не пострадают так, как пострадали бы у человека, – ведь они были перепончатые, жесткие, и кровь в них текла холодная, как у лягушек, – но все же ему будет больно. И вот он наступил на пылающие уголья, кроша их в пепел.

Приторный, тяжелый запах стал сразу слабее. Огонь не потух, но притух, запахло паленой кожей, а это не колдовской запах. В голове у всех заметно просветлело. Дети и принц выпрямились и открыли глаза.

Колдунья закричала диким голосом, сильно отличавшимся от сладкого воркования:

– Что ты делаешь? Только прикоснись к моему огню еще раз, гад перепончатый!

Но боль в ногах придала особую ясность Хмуровым мыслям. Теперь он точно знал, что думает. Внезапная боль прекрасно может развеять злые чары.