Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

И все двинулись к пещере. Джил слышала, как Хмур говорил своим ближайшим спутникам:

– Нет, нет, моя история подождет. Ничего особенного со мной не было. Я хотел бы услышать новости. И не пытайтесь ничего приглаживать, приукрашивать, я хочу узнать все сразу. Королевский корабль потерпел крушение? Сгорели леса? Прилетели драконы?

А все громко смеялись и говорили:

– Ах, квакли, квакли…

Дети падали с ног от усталости и голода, но тепло пещеры, огонь очага, отблески, пляшущие по стенам, и деревянный стол, как на ферме, и каменный пол, и разноцветная посуда оживили их. И все же они задремали, пока готовился ужин. А пока они дремали, принц Рилиан рассказывал об их приключениях старейшим зверям и мудрейшим гномам. Теперь все было ясно: и как злая Колдунья (конечно, та самая, что заморозила некогда Нарнию) убила королеву, а потом заколдовала самого принца; и как она вела подкоп под Нарнию, собираясь разделаться с ней и править от имени принца; и как он даже не подозревал, что земля, где он должен стать королем (лишь по имени, конечно), – его собственная страна. Судя по тому, что случилось с детьми, Колдунья была в сговоре со злыми великанами Харфанга.

– А урок из этого, ваше высочество, можно вывести такой, – сказал самый старый гном. – Ведьмы всегда хотят одного и того же, но в каждом столетии действуют иначе!

Когда наутро Джил проснулась, она думала одну страшную секунду, что вернулась в Подземье. Но заметив, что лежит на вереске под пушистым плащом, и увидев, что огонь трещит в очаге (словно его только что разожгли), а в пещеру заглядывает солнце, она все вспомнила и обрадовалась. Ей показалось, что пахнет жареными колбасками. Накануне она прекрасно поужинала, хотя и очень хотела спать, и сейчас ей смутно припомнилось, как гномы толпились у огня с огромными, больше них, сковородками и жарили колбаски – не школьные сосиски, где сои больше, чем мяса, а настоящие, сочные, румяные. И жареную картошку она ела, и каленые орехи, и печеные яблоки, набитые изюмом, и мороженое, а пила шоколад.

Джил присела и огляделась. Хмур и Юстэс спали неподалеку.

– Эй, вы, вставать не собираетесь? – крикнула она. И услышала сонный голос где-то наверху:

– Фух-фух! Кто это спит до двух? Ух!

– Мне кажется, – сказала Джил, взглянув на большой пушистый ком перьев, громоздящийся на старинных часах в углу пещеры, – мне кажется, это наша Сова!

– Так, так! – зашумела Сова, вынимая из-под крыла голову и открывая один глаз. – Я прилетела сказать принцу то, что сообщила белка. Он уже отправился в дорогу. Вам нужно поспешить за ним. Доброго пути! – И голова ее вновь исчезла.

Больше Сова говорить не собиралась. Джил поднялась и стала искать, где бы ей умыться и как бы позавтракать. Тут в пещеру вошел маленький фавн, цокая козлиными копытцами по каменному полу.

– А, ты проснулась, дочь Евы, – сказал он. – Разбуди сына Адама, вам нужно отправляться в путь. Двое кентавров любезно предложили доставить вас в Кэр-Параваль! – И тихо добавил: – Вы, конечно, понимаете, что это особая, неслыханная честь – ехать верхом на кентавре. Ждать им не пристало.

– Где принц? – спросили Юстэс и Хмур, едва проснувшись.

– Отправился в Кэр-Параваль, чтобы встретить отца, – ответил фавн, которого звали Оррунс. – Корабль его величества вот-вот прибудет в гавань. Кажется, король повстречал Аслана – во сне или наяву, – и тот велел ему плыть назад и обещал, что в Нарнии он увидит сына.

Юстэс встал и вместе с Джил и фавном приготовил завтрак. Хмуру велели пока полежать. Кентавра по имени Облакон, знаменитого целителя, позвали взглянуть на его обожженные ступни.

– М-да! – сказал Хмур не без удовлетворения. – Наверное, отрежет мне ногу по колено. Вот увидите. – Но в постели остался с радостью.

На завтрак была яичница с тостами, и Юстэс набросился на нее так, будто не ужинал совсем недавно.

– Знаешь, сын Адама, – сказал фавн, с некоторым страхом посматривая на него, – не стоит так уж сильно торопиться. Я думаю, кентавры еще завтракают.

– Значит, они очень поздно встали? – удивился Юстэс.

– Нет, – возразил фавн, – они встали до зари.

– Значит, они долго ждали завтрака? – снова удивился Юстэс.

– Нет, они начали есть, как только встали.

– Ужас какой! Они столько едят на завтрак?

– Разве ты не знаешь, что у кентавров два желудка, человеческий и лошадиный? И оба требуют еды. Так что они едят кашу, почки, омлет с грудинкой, бутерброды с ветчиной, мармелад, пьют кофе и пиво, потом часок пасутся и снова едят – теплые отруби, овес, а под конец мешок сахару. Вот почему так трудно приглашать к себе кентавра на денек-другой…

В этот момент послышался топот лошадиных копыт по камням, и дети обернулись. Два кентавра, один с черной, другой с золотой бородой, стекающей на грудь, ожидали их, слегка наклонив головы, чтобы заглянуть в пещеру. Тут дети стали очень вежливыми и быстро кончили завтрак. Никто не назовет кентавра смешным, если увидит его. Они величавы и мудры (мудрости их научили звезды), редко веселятся, еще реже гневаются; но гнев их ужасен, как девятый вал.

– До свидания, милый Хмур, – сказала Джил, подходя к постели квакля. – Прости, что я называла тебя занудой.

– И меня прости, – сказал Юстэс. – Ты – лучший на свете друг.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – сказала Джил.

– Навряд ли, – ответил Хмур. – Я не очень-то рассчитываю скоро попасть в свой старый вигвам. А принц – он славный малый, но здоровье у него… Наверное, совсем отощал под землей. Того и гляди свалится.

– Хмур! – воскликнула Джил. – Старый притворщик! Вечно ты ноешь, как на похоронах, а сам, наверное, очень счастлив. Говоришь так, как будто всего на свете боишься, а на самом деле – храбрый, как… как лев.

– Ну, что до похорон… – начал Хмур, но Джил, услышав, что кентавры переступают копытами, очень удивила его: обняла за шею и поцеловала в грязновато-серую щеку; Юстэс пожал ему руку. Затем дети бросились к кентаврам, а квакль, откинувшись на постели, заметил про себя: «Вот уж не мечтал! Хотя я и в самом деле недурен».

Ехать на кентавре – большая честь (а кроме Юстэса и Джил, никто из нас ее не удостоился), но это еще и очень неудобно. Тот, кому дорога жизнь, не решится оседлать кентавра, а скакать без седла – удовольствие маленькое. Особенно – если вы, как Юстэс, не умеете ездить верхом. Однако кентавры держались вежливо и важно и, не поворачивая головы, рассказывали своим всадникам о свойствах трав и корней, о влиянии планет и о девяти именах Аслана. Как больно и тряско ни было детям, они отдали бы все, чтобы повторить это путешествие: снова увидеть поляны и склоны, сверкающие снегом, встретить кроликов, белок и птиц, желающих им доброго утра, подышать воздухом Нарнии и услышать голоса деревьев.