Наталья Якобсон - Шанс для чародея

Я взвесил склянку в руках. Жидкость в ней искрилась и кажется меняла оттенки. Она светилась сама собой. Я откупорил флакон и позволил крошечной капельке скатиться мне на мизинец. Кожу чуть защипало. Хорошо, если гном не обманул меня и не дал то зелье, от которого я ослепну. Я осторожно коснулся влажным мизинцем ресниц. Вначале ощущение было странным, но не неприятным, а потом в глаз как будто ударила молния. Веко обожгло. Я зажмурился всего на миг. Жжение постепенно прекращалось. Только когда я открыл глаза, то не увидел ничего необычно. Ни радужных расцветок, ни фейерверка волшебных красок, ни пляшущих лепрехунов. Только какой-то ребенок в красной шапке стоял у колодца и смотрел на труп девушки, на который до этого засмотрелся и я.

- Они позвали ее из колодца. И она сказала об этом своей подруге, - совсем не детский голос прозвенел, как колокольчик. - Нужно прийти еще за ее подругой.

Ребенок ждал от меня какой-то жеста, и я вынужденно кивнул, сам не понимая зачем. Я чувствовал себя немного опьяненным, присел на край сруба и заметил, как мотылек танцует на веревке от ведра. Да, это вовсе и не мотылек. Я присмотрелся к нему и разглядел под крыльями линии женского тела. Маленькая ночная фея. Ее танец напоминал кружение опавшего листа. Мне захотелось пить, я зачерпнул воды из ведра и тут же ее выплюнул, заметив, что в воде жужжат крошечные существа, похожие на пикси. Бог мой. Я посмотрел на воду. Их же здесь полно. И в траве тоже. И в каждом комочке земли. Мне захотелось сбросить туфли, чтобы в них тут же набежали кучки крохотных лепрехунов. Они лазали всюду. Мне стало стыдно, что я ступал чуть не по ним. Как же теперь ходить по почве, чтобы не раздавить их. Я облокотился о сруб и услышал тихое "ох". Боже, и внутри дерева кто-то жил, прямо в дырах между бревнами.

- Простите, - прошептал я, даже не зная, поймут ли они. На каком языке они говорят, эти крошечные существа.

Ребенок в красной шапке куда-то исчез. Я сидел один в кругу живых существ размером не больше букашек и боялся двинутся, чтобы им не повредить. Наверное, я схожу с ума. Или вокруг меня действительно все это есть.

В смазанном глазу защипало. Я прикрыл его. Ничего. Вторым глазом я ничего не видел. Может смазать мазью и его. Вероятно, тогда я увижу еще больше. Но я не решился. Нечто ползло к колодцу и крохотные существа разбегались. Я протер смазанный глаз. Даже хотел промыть его водой. Можно ли смыть водой волшебную мазь. Или ее срок все равно не истечет раньше положенного времени. И интересно, что это за срок. Могу ли я смазав глаза однажды видеть этих существ уже всю жизнь.

- Винсент! - Поль выходил из таверны пьяный вдругаря. Две девушки висели на нем, как на простом сельском парне. Я так и не понял, которая из них Маделейн и, собственно, является ли ею хоть одна из них. Что бы мой брат не делал здесь, но его явно привели сюда ни феи. Обычные девушки. Я отвернулся от них чуть ли не с призрением. А еще мне не понравилось крошечное существо, сидящее на кафтане Поля. Сам он похоже его не замечал, но оно было довольно агрессивным и я испугался.

Интересно, видят ли эти трое женский труп у колодца или они настолько пьяны, что решили, будто девушка всего лишь спит. Я попытался сморгнуть действие мази одним лишь движением век, однако все еще продолжал видеть существо теперь уже лазающее по карманам моего брата.

- Поль, - я хотел намекнуть ему на воришку, но вдруг понял, что это будет зря. Он ничего не чувствовал и не видел. Разве только поделиться с ним мазью. Тогда он тоже увидит. Я бы так и сделал, но меня смущали две девушки рядом с ним: блондинка и брюнетка. Мне не понравились они обе, ни их скромные блузки и юбки, ни потрепанные шали, ни пышные формы. Разве только цветы в волосах. Они напоминали о полях фейри. Зато я заметил стройное рыжеволосое существо за торцем какого-то здания, и дремавшее влечение тут же проснулось. Это было неземное существо, хотя оно и выглядело, как красивая женщина. Оно пряталось возле дома бургомистра и, кажется, над чем-то смеялось.

Ее волосы напоминали пламя в ночи. Но я почему-то был уверен, что в действительности она не рыжая. Любая фея могла стать, как блондинкой, так и брюнеткой. А рыжий цвет, как огонь. Значит ли это, что в доме бургомистра вскоре разгорится пожар? Или еще где-то в этом поселении. Рыжее существо несказанно меня привлекало. Оно улыбнулось мне, а потом начало делать знаки какому-то ребенку в доме, чтобы он зажег лампаду. Дальше я смотреть не стал. Я будто уже чувствовал запах гари.

Я не должен вмешиваться, я знал это. Так четко, будто Магнус поймал меня за рукав и шепнул мне это на ухо. Такова мораль фейри и смертных, которые их видят. Нельзя вмешиваться в развлечения неуловимых существ. Даже если они подожгут поместье отца, я не имею права к ним лезть.

Если не остаться в стороне, то все будет еще хуже. И я остался. Я не проронил ни слова. Ни поднял тревогу. Ни зазвонил в набат. Другие же ничего не видели. Спутницам Поля понравился я. Жаль, что смертные женщины больше не нравились мне. Они же не феи. Теперь меня тянуло только на волшебных существ. Был ли это каприз или моя природа. Я оглянулся на трактир, надеясь мысленно задать этот вопрос Магнусу, но не заметил его в дверях. Позже я его спрошу.

Вопросов у меня накопилось много. Интересно, если применить мазь не только к глазам, что тогда будет? Например, можно смазать ею уши и тогда я стану слышать все звуки запретного мира, понимать язык фей? А если нанести мазь на кончик языка, стану ли я ощущать вкусы травы и лепестков, как райскую пищу? Говорят ведь, что феи едят цветы. Как они могут это делать, если не ощущают вкус по-особенному.

Но, кажется, мазь и так уже подействовала слишком сильно. Я смотрел на спутниц Поля. Они не разговаривали со мной, но в голове звучали их имена, будто звуки колокола: Марисса и Анетта. А ведь они не называли своих имен. Так, может, я сам это выдумал?

Поль не стал навязывать мне ни свою, ни их компанию и давно уже ушел, а до меня все еще доносились звуки их болтовни.

- Он странный, но красивый, твой брат, очень красивый, - щебетала Марисса.

- Говоришь, он наследник графа, - осторожно выспрашивала Анетта.

А Поль пьяно смеялся в ответ. Он не хотел говорить обо мне. Я уже не видел даже его силуэта вдали, а все еще улавливал его мысли.

- Нечестно, что Винсент нравится им больше. Он ведь ничего из себя не представляет. Милый, но глупый. И почему вообще он родился старшим?

Я даже не сразу различил, как в общую сельскую пастораль вторглись уже совсем другие звуки. Кто-то полз по щебенке и песку, насыпанному возле колодца. Какое-то жуткое обожженное существо со щупальцами вместо пальцев вырисовалось в моем воображении. Нечто такое может выйти лишь из ночных кошмаров. Я устало вздохнул.