Анна Хель - Дорога к предательству

— Что же, у всех свои вкусы, да… На счет твоей матери, мне нечего добавить к тому, что наверняка рассказал целитель. Подробности давно минувших дней тебя не касаются.

Завершив небольшую речь в своей привычной манере, аглар до странного иронично посмотрел на свой чай и отпил пару глотков. Я попыталась изобразить молчаливое негодование, по поводу его ответа, но в душе ликовала. Честно говоря, по объективным причинам приходилось ожидать разоблачения моего нехитрого плана.

— В таком случае, мне больше не о чем с тобой говорить. Но, надеюсь, ты не откажешься от моего общества. Потому, что я собираюсь немного почитать, раз уж завтра такой возможности не представится.

— Разумеется.

Сделав оскорбленный вид, я взяла в руки одну из книг, еще несколько дней назад отложенных на чтение, и, к своему удивлению, поняла, что совершенно не могу сосредоточиться на написанном. Волнуясь о действенности снотворного, выпрошенного у ольмра, я то и дело переводила взгляд на аглара — тот выглядел вполне бодрым. Каково же было удивление, когда очередной раз посмотрев на него, я обнаружила Астарта крепко спящим.

Желудок свело от волнения, и я быстро встала с кресла, отбросив ненужную книгу. Вид спящего герцога заставил меня на секунду задержаться и произнести вслух для собственного успокоения:

— Надо же, а когда спит — выглядит вполне себе мило.

Оставаться в замке дальше становилось опасным, так как было неизвестно, насколько долго продлится эффект снотворного. Да и вечно бодрствующий Лардан бродил где-то рядом. Поэтому я быстро забрала из облюбованной комнаты заранее собранные вещи, оседлала лошадь, так удачно подготовленную к завтрашнему путешествию, и с неспокойной душой поскакала прочь от безмолвного замка.

Сначала меня одолевали мысли о безумстве этого побега, но спокойная ночь была воистину хороша, и скоро ласковый ветер унес с собой все сомнения. Дорога сулила приключения и ответы на вопросы, которые породило существование Совета магов. Тогда я еще не могла знать, как печальны и скоротечны будут следующие несколько дней.

Когда тихо скрипнула дверь библиотеки, Астарт, притворявшийся спящим, открыл глаза. Он улыбнулся наивности магессы и её последним словам.

Как бы ни было опасно отпускать скользящую прямо в лапы Совета, другого выбора не оставалось. В другой день, когда его не оказалось бы рядом, девочка с такой же легкостью сбежала бы от д'рахмов, как и сегодня. Кроме того, наблюдать за нервным поведением Ириды оказалось крайне забавно. Все-таки в этом она ничуть не походила на мать, которая не поведя бровью врала в лицо королям.

Из тени вышел некромант. По его мертвому беспристрастному лицу не представлялось возможным определить эмоции, прочесть мысли, понять, как он относится к сложившейся ситуации.

— Ты уверен, что стоило ее отпускать?

— Я уже говорил, — устало вздохнул Астарт. — Только так она сможет научиться быть осторожной. На собственных ошибках и никак иначе.

— Не боишься, что Совет поймает ее и поступит так же, как с Валарией? Ведь теперь все точно будет по-настоящему.

— Совет не настолько глуп, чтобы уничтожать свой единственный козырь. Они давно ищут способ оказать на меня давление. Если же такое случится, то как минимум одна скользящая останется в живых в любом случае.

— Сколько лет прошло с тех пор, как я родился, и еще больше после смерти, но мне никак не удается понять. Почему существа, создавшие понятие добра, чести и достоинства, так легко играют с судьбами друг друга?

Астарт долго не отвечал. Он бродил взглядом по сотням книг, вмещавших в себя историю, вещи, о которых говорил Лардан.

— В конечном счете, они придумали и понятие лжи. А как врать, если все истинно? Такова наша натура, здесь уж ничего не поделать. В то же время, добродетели имеют место быть. Но я не встречал ни одного человека, совмещавшего в себе их все сразу. Так же, как я не знаю никого, кто был бы лишен отвратительных склонностей.

Не-мертвый, погруженный в раздумья, вышел из библиотеки, оставив герцога в полном одиночестве. Каким бы беспристрастным ни казался Астарт, а на переживания он был способен не хуже любого другого живого существа. Вот только он давно привык терять и жертвовать, да к тому же имел уверенность в благополучном исходе дела. Ведь д'рахмы были готовы пожертвовать всем, чтобы не отдавать этот лакомый кусочек кому бы то ни было.

Первый привал выдался крайне тяжелым. Кое-как мне удалось найти ручеек, напоить и почистить лошадь. Разведение костра не задалось с самого начала. В полях не было ничего, кроме ветоши, которая мгновенно воспламенилась от небольшого огненного шарика и тут же потухла. Поэтому пришлось кутаться в спальный мешок и жевать сухой хлеб, прихваченный с собой на такой случай. Но самое ужасное, что меня ожидало — это гнетущее одиночество. Даже после того, как я пересекла границу, отделявшую замок от внешнего мира, тракт оказался пуст. Несмотря на все чаяния, днем он также остался безлюден.

За столько месяцев пути я уже успела привыкнуть к компании д'рахмов и не-мертвого, которые вешали на себя большинство забот и всегда заводили непринужденные разговоры. Бывало и такое, что перед сном брат с сестрой вспоминали прошлое, рассказывая поистине захватывающие дух истории. То же самое иногда делал Лардан, но, как правило, его рассказы скорее леденили кровь в жилах. Теперь рядом не было ни единого собеседника, поэтому, когда я изредка ругалась на непослушную лошадь — голос звучал очень хрипло. Будто горло отвыкло от необходимости говорить. Пришлось взять за правило выказывать некоторые мысли вслух.

— Так, главное — не хандрить. Правда, лошадка? С мироустройством я разобралась, денег более чем достаточно, карта имеется. Большего ведь и не надо.

Животное ответило мне презрительным взглядом и повернулось задом, продолжив щипать травку. Она будто говорила: «Вот я всю жизнь молчу, и ничего. Ненормальная!». Впрочем, скорее всего это разыгралась фантазия, так хорошо работавшая в отсутствии собеседников.

На следующее утро я продолжила путь, не переставая удивляться пустынности дорог. Тем временем, небо налилось тяжелыми тучами, до того грозными, что казалось, будто они гудят от напряжения. Словно исполинские гиганты, готовые сбросить свою ношу в любой момент, они надвигались с севера. Вскоре подул холодный ветер, так и норовящий сорвать седельные сумки с пышущих жаром боков. Лошадь начала нервничать, но рядом не было ни леса, ни селения, в которых можно было бы укрыться.

Вдруг далеко позади меня послышался стук копыт и грохот колес. Я спешилась и отошла вместе с лошадью на обочину, надеясь, что тем самым привлеку внимание нежданного путешественника. Так оно и произошло. С простой деревенской телеги, которая явно уже не одно десятилетие трещала по швам, спрыгнул крепкий, широкоплечий мужик, одетый в домотканую одежду.