Алина Белова - Сказание первое: Клич Ворона

- Тёмные времена приближаются для танов. И всего Сангенума, — когда Кольгрим непонимающе посмотрел на него, Эдзард добавил: — Девочка рассказала нам, почему бежала из Фаргеша. Зинерва затеяла что-то тёмное. Она и её старший сын — Виктор Фаларн. Клянусь тебе Белым Медведем, это дитя, что сейчас мирно спит рядом с нами, самое чистое не только из всех Корсаков, но и даже среди нас. Она явилась к нам с добрыми намерениями.

Гертруда осторожно поднялась на ноги и, практически на цыпочках обогнув пылающую жаровню, присела на скамью рядом с Волками. Устало согнувшись, женщина покачала головой и пробормотала:

— Эта девочка говорит с птицами. Я клянусь тебе, Кольгрим — собственными глазами видела, как она попросила ворона принести ей яблоко, и он это сделал. А все птицы — верные слуги Четверых. Довольно необычная ситуация для Фаларнов, учитывая, что они предпочитают верить в Первых богов. Неудивительно, что Зинерва так не любит свою дочь, отчего бедняжке пришлось бежать из собственного дома.

Кольгрим внимательно посмотрел на спящую девочку. Светлана хмурилась во сне и что-то бормотала, едва заметно шевеля губами. А большой чёрный ворон, столь долгое время преследовавший Улвира в походе, сидел на земле рядом с ней и пристально следил за танами, словно не доверяя им. Гертруда несколько раз пыталась прогнать птицу, но та упорно возвращалась обратно и снова и снова садилась возле принцессы Светланы. В конце концов рыжая варварша смирилась и перестала обращать на ворона внимание.

Свидживальд, присоединившийся к ним чуть позже, больше не пытался кричать и вообще старался не смотреть в сторону Светланы. Заняв своё место у огня, он лишь приглушённо пробормотал:

— Если Фаларны узнают, что эта девчонка у нас, нам не избежать войны с Псами, — и больше ничего за весь вечер не произнёс. Никто не стал с ним спорить. Конечно, Делаварфы и так собирались вести против Корсаков войну, но не сейчас, когда земли их были охвачены войной с Оленьим княжеством и переполнены шпионами Дельфинов. Если Псы вторгнутся на территорию Керберов сейчас, то танам придётся туго. И неизвестно, на чьей стороне будет победа, и какой ценой она достанется им? Сколько храбрых варваров падёт на поле боя? Но прогонять маленькую девочку, искавшую укрытие у них, никто не смел. Светлана была лишь ребёнком, неповинным в деяниях своих родителей. Корсак она, или кто-нибудь ещё — никто из Делаварфов не мог поднять на неё руку. Даже Свидживальд, поначалу сильно пугавший принцессу своими оскалами и криками, теперь старался вести себя тише и как можно мягче, насколько вообще позволял его характер.

— К концу месяца начнём штурм Шекрата, — произнёс наконец Эдзард, прервав тишину. — Кольгрим, будешь вместе со Свидживальдом атаковать с северной стороны. Я обойду с восточной, а Гертруда со своими Волками — с западной. Если кто-то будет пытаться сдаться, убивать их без промедления. Мы потеряли слишком много людей из-за предательств, я не желаю больше и в глаза видеть всех этих трусливых собак, мечущихся от одной стороны к другой.

Кольгрим коротко кивнул головой, и Эдзард продолжил. Они говорили ещё несколько часов, обсуждали возможные пути наступления, проблемные участки местности, строение замка и лазейки, позволявшие пробраться внутрь. Когда все темы для разговоров были исчерпаны, старый варвар поблагодарил своих товарищей за прекрасное собрание и тихо покинул шатёр. У мужчины ещё было много дел, которые он должен был закончить до наступления ночи. Гертруда вместе со Свидживальдом отправилась в лазарет, чтобы взять там несколько целебных трав для отвара — у Светланы то и дело поднимался сильный жар, и варваршу это сильно беспокоило.

Кольгрим остался в шатре один. Он несколько минут просидел, молча смотря в танцующее пламя жаровни, а потом резко встал и направился к выходу. Но тихий голос Светланы, приоткрывшей усталые глаза, заставили его остановиться.

— Подожди, Волк… — прошептала девочка, приподнимаясь на локтях. Вид у неё был измученный, и Кольгрим попытался представить себе, сколько это несчастное дитя провело без еды, пока добиралось до земель Делаварфов. Чёрный ворон, сопровождавший её, мог, конечно, добыть несколько полевых мышей, но этим толком не наешься.

— В чём дело, принцесса? — даже как-то официально обратился Кольгрим. Он не знал, как вести себя рядом с этой девочкой — кем она была? Королевской особой, гостем, пленницей? Но куда легче Улвиру было обращаться к ней, как к одной из Корсаков.

Светлана села на соломенной постели и, устало протерев сонные глаза, посмотрела на Кольгрима. Почувствовав на себе её взгляд, Улвир вдруг задрожал, сам не зная почему. Что-то странное было в её глазах, таких холодных и невозмутимых.

— Тебе лучше не ходить с ними, Волк, — произнесла девочка, не сводя пристального взгляда с князя. — Златоклюв говорит, что это слишком опасно.

Ворон приглушённо каркнул.

— Война всегда опасна, — усмехнулся Кольгрим и собрался уже покинуть шатёр, как внезапно прозвучавшие из уст Светланы слова заставили его застыть на месте.

— Ты умрёшь.

Кольгрим резко обернулся, но девочка спала на своей соломенной подстилке, укрытая волчьей шкурой так, словно и не просыпалась вовсе. Даже чёрный ворон сидел на том же месте, как и до этого. Будто никакого разговора и не было вовсе. Побледнев, Кольгрим замотал головой и попытался прогнать из головы плохие мысли. Это был всего лишь бред. Улвир слишком устал за день, ему нужно было отдохнуть. Ещё раз посмотрев на Светлану, мужчина убедился, что девочка действительно крепко спит.

«Ты умрёшь», — эхом разносились в его голове слова, и Кольгрим, натянув на голову капюшон, отправился прочь из шатра варваров.

Небо над лагерем было тёмным, мелкий дождь уже начинал накрапывать. Когда Улвир вернулся в свою палатку, сон вновь одолел его, и мужчина позабыл о таинственном видении, что так напугало его. Это была всего лишь лёгкая галлюцинация, вызванная усталостью. Кольгрим не мог умереть в следующем бою. Эдзард продумал всё до мелочей. Только что-нибудь совершенно неожиданное могло бы разрушить планы старого варвара. Но молодой князь верил, что Делаварфов сложно обвести вокруг пальца. Даже Корсакам далеко до той хитрости и смекалки, которой владели гордые и непокорные варварские кланы. В суровых северных землях выжить иначе было просто невозможно.

Чёрная выжженная земля под ногами была покрыта толстым слоем пепла, и Эйд отчётливо чувствовал удушливый запах гари, из-за которого в горле стоял комок. Лес, когда-то давно славившийся своей красотой, превратился в обугленные тёмные стволы. Траин бывал здесь в детстве и помнил чудный запах, всегда витавший в воздухе. Роща тысячи лепестков была настоящим раем. А теперь здесь не осталось ни единого целого деревца. Лишь чёрная земля, от которой ещё шёл дым и жар. Дьявол под Эйдом нервно захрапел и принялся бить копытом. Даже конь чувствовал тёмную энергию, исходившую теперь из этого места. Что же могло здесь произойти?