Ольга Лукас - Спи ко мне

– А ты-то что выступаешь? – зло спросила Наташа. – К тебе у меня пока что претензий нет. Радуйся и молчи.

– Ещё одна грубая манипуляция и попытка посеять раздор в рядах рабочего класса, – как бы в сторону сказала Кэт.

Прибежал Гогога и словно нарочно подставился – приволок очередную картинку и потребовал угадать, что на ней изображено. Наташа накричала на него, и ей стало легче. Гогога с сочувствием посмотрел на Кэт и Мару, подмигнул им – и умчался.

Метро, вечер. Пересадка с Таганско-Краснопресненской на Сокольническую линию. Станция «Кузнецкий мост», Наташе надо выходить. Сколько раз она слышала эту запись, но сегодня там что-то щёлкнуло, перемкнуло, пропал первый слог и диктор объявил: «Станция “Невский мост”. Переход на станцию “Лубянка”». На какое-то мгновение Наташа вернулась обратно в Питер. Невский мост. А на мосту стоит, раскинув руки, Рыба и ловит ветер. Хоть мост это никакой не Невский, а Фонтанский. Но Рыба там был. Он был, он настоящий – его даже какая-то тётенька увидела.

Наташа вышла из метро и увидела на тёмной стене дома серовато-бурый плакат с ослепительно-белой надписью «Рыба ждёт!». Это было так внезапно, так нелепо и неожиданно, что она с надеждой огляделась по сторонам – может быть, пришел долгожданный сон? Но вокруг было слишком много людей. Их вид не оставлял сомнений в том, что дело происходит в нашем мире.

Наташа снова перевела взгляд на плакат, и под крупной яркой надписью «Рыба ждёт!» разобрала комментарий, написанный мелким серым шрифтом. Он гласил: «Поддержи отечественного производителя!» Наташе очень захотелось поддержать отечественного производителя рекламы и рассказать ему о том, как лучше делать подобные плакаты, но вместо этого она зашла в ближайший магазин и на две тысячи четыреста восемьдесят три рубля поддержала отечественного производителя продуктов. Дома положила купленное в холодильник и поскорее легла в кровать. Но Рыба не пришел и не приснился. Видимо он, так же, как и она, лежал без сна, глядел в потолок и ждал.

Бессонница. Можно ходить, а можно лечь. Когда ты ходишь – ты сдался. Когда лежишь – ты делаешь всё возможное, чтобы уснуть. Ты выполнил свои обязательства: расслабился, лёг, закрыл глаза, а до того – проветрил комнату, принял тёплый душ, выпил успокаивающий чай и настойку пиона уклоняющегося. Теперь Морфей должен сделать ответный ход и утащить тебя в мир грёз.

«Бессонница, Морфей. Мор фей. Феи вымирают от бессонницы. Как нейроны головного мозга – от алкоголя. Выпиваешь литр бессонницы, и феи падают замертво в густую траву. И когда-нибудь у тебя вовсе не останется собственных фей. Но пока что их много. И хорошо бы иметь под рукой список их имён, и читать его хотя бы до середины…»

Наташа уснула, не додумав эту мысль. Она сидела на скамейке, склёпанной из стальных пластин. Всё вокруг – стены, стол, дверные проёмы – было в заклёпках, как Крымский мост. Мир вокруг готовился к войне. И одновременно с этим ждал наступления праздника – вроде новогоднего.

Туда-сюда сновали девушки в ситцевых платьях с заклёпками вместо цветочков и юноши в деловых костюмах, тоже крепко проклёпанных.

Внезапно праздник, которого все ждали, наступил. Никто не открывал бутылок с шампанским, не включал телевизор, не слушал бой курантов. Все кинулись к мобильным телефонам – а телефонов почему-то было меньше, чем людей. Это были самые обыкновенные, дешевые телефоны, без прикрас. И каждый, кому удавалось дорваться до трубки, звонил, писал, рассылал поздравления, а другие – те, которым не хватило телефонов – торопили везунчиков, подсказывали удачные фразы, шутили, смеялись. Наташе было некого поздравлять, и она стояла в стороне.

– У меня мама на другой планете, у них уже два дня назад Новый год наступил! Пустите меня, собаки, дайте ей написать, она обидится! – кричал юноша с серебряными кудрями.

Наташа присмотрелась – его волосы были не седыми, не белыми, не платиновыми. Действительно серебряными, как парик, сделанный из тонкой металлической проволоки.

Обладатель серебряных кудряшек дорвался до трубки, отправил сообщение маме и, довольный, отошел в сторону.

– А что, с этого телефона можно написать и на другую планету? – спросила у него Наташа.

– Конечно. В этом весь смысл. Ты не забыла, что мы на военной базе на астероиде? Много спишь очень.

Наташа встала в очередь. Просто так, чтобы вопросов не задавали.

Очередь двигалась. Молодые люди заигрывали с девушками – невинно, как в советских фильмах пятидесятых годов. Девушки в ответ смеялись мелодично. Все они были крепкие, спортивные, красивые.

Подошла Наташина очередь. Как глупо. Она даже не подумала о том, что будет ему писать. И поймёт ли он кириллицу? Наверное, поймёт – она же понимает надписи в хрупком мире. Должно быть, любой алфавит, оказавшись в реальности сна, адаптируется к ней. Наташа вертела в руках трубку.

– Ну, пиши, звони, чего стоишь? – поторапливали её.

Наташа вздохнула и, ощущая полную абсурдность ситуации, набрала сообщение:

«Дорогой Рыба. Я скучаю по тебе и по твоим чашкам. Не забывай меня, пожалуйста. Я верю, что мы встретимся. Наташа».

Теперь осталось только набрать номер. Она помнила комбинацию цифр, начертанную над входом в его мастерскую: так часто смотрела на них, пока он был занят работой, что они отпечатались в голове. Но нужен ли какой-то код для того, чтобы сообщение ушло в хрупкий мир, а не на другую планету?

Наташа ещё раз внимательно рассмотрела телефон и увидела на клавиатуре, под рядами цифр, дополнительные кнопки с непонятными знаками. Какие-то литеры, каббалистические символы, изображение солнца и полумесяца. Наташа выбрала полумесяц. А что ещё ассоциируется со сном?

Она нажала на кнопку с полумесяцем. На экране телефона появилась надпись: «Введите номер абонента». Она набрала. «Номер верный. Нажмите кнопку “0”, чтобы отправить сообщение», – подсказала трубка. Наташа нажала «ноль». «Сообщение доставлено», – отчитался телефон.

Что ж, если кто-то другой получил её послание – пусть не удивляется. Предпраздничная суета. Так бывает.

Наконец все поздравили своих далёких близких и стали спокойнее. Сели на пол, принесли какую-то настольную игру, раздали кубики, фишки и карты. Юноша с серебряными кудрями сгрёб все телефоны себе и время от времени выкрикивал: «Юки, где Юки? Тебе пишет брат!» И Юки подходила, читала сообщение от брата, улыбалась, что-то ему отвечала и возвращалась на своё место.

– Наташа! Кто тут Наташа? – крикнул серебрянокудрый.

– Я.

– Тебе пишут.

Наташа отложила карты и фишки. Подошла и взяла трубку – ту самую, с которой писала Рыбе. И прочитала ответ. «Наташа. Я стараюсь. Жди. Р.»

Сердце забилось часто-часто, кровь прилила к лицу.