Наталья Косухина - Хорошо там где нас нет

— У вас, Раф, гадания.

Точно, у Славы были проблемы с третьим глазом.

— Как и у вас, Ронер. Вам требуется развивать свой дар. Пиграно разговаривала со мной по поводу обоих. У вас на потоке есть много людей, которых можно оставить в связи с неудовлетворительными результатами по предмету. И в этом году для обслуживания замка остаетесь именно вы.

Я прекрасно знала, почему мы заслужили столь почетную участь, и ребята знали. Проклятый Велор все-таки постарался испортить мне жизнь!

— Зато, раз отдежурив, вас уже больше не будут привлекать для этого.

Ничего, ящер еще что-нибудь придумает. Он просто мастер по гадостям.

— А где мы будем работать? — спросил молчавший до этого Слава.

Гарнер опустил глаза на бумаги и откашлялся. У меня тревожно забилось сердце.

— В загонах с животными.

О боже…

Все наряды, полученные нами в этом году, мы отрабатывали там благодаря неиссякаемым талантам Велора и Надима. А теперь целый месяц постоянной работы в зверинце Рук. Это же просто каторга!

Гарнер, наблюдая за нашей реакцией, просто развел руками:

— Ректор уже подписал приказ.

Передо мной встала картина загонов и зверьков, тянущих ко мне загребущие лапки, и я поняла, почему женщины нашего мира так любят песцовые шубы! Я вот их просто обожаю!

Идея подтянуть предметы во время этого безумного дежурства казалась более чем странной. Как я могу познать внутреннюю сущность прорицания, когда на мне висит какой-нибудь гаргоус и пускает слюни? В такие моменты я как никогда далека от познания и спокойствия.

Жизнь казалась невыносимой, особенно в первый день, когда я смотрела из окна, как сиротливый ручеек студентов течет по мосту из Академии, прочь на отдых и безделье. Мне же хотелось просто завыть!

Действительно, каторга — если раньше мы с ребятами перемыли почти весь замок, то теперь мы и еще одна тройка дежурили в зверинце Рук. Правильно говорят: ко всему привыкаешь. Буквально дня через три я уже не чувствовала себя дояркой, я стала чем-то средним между уборщиком и ветеринаром-экспериментатором.

На четвертые сутки среди ночи меня разбудила Рук и потащила вниз, приговаривая:

— Сейчас придут Шафирану коре Нару и Раф. Конечно, в такие моменты обычно мне помогают студенты моей специальности, но, сами понимаете, сейчас людей не хватает.

Я пока ничего не понимала и просто шла за преподавателем, но едва оказалась в вольере с животными, меня осенила догадка. — Лера Рук, вы не можете просить нас об этом! Это же нужно обладать специальными знаниями!

— Ронер, я все прекрасно понимаю, но больше никого нет. В дальнем загоне заболела старая зиппа, и нам сегодня придется очень тяжело — людей не хватает. Так что одна тройка там. А вы мне нужны здесь.

— Лера, я не представляю, что мне нужно делать! Я и в своем-то мире роды не принимала, а у этих лохматых хорьков и подавно. Там в шерсти не найдешь детеныша!

Преподаватель не обратила на мои слова никакого внимания и завела в домик-пристройку, где лежала и протяжно хрюкала раздутая самка зиффиса туга.

— Садись и гладь ее, разговаривая спокойным голосом. Где эти мужчины? — волновалась Рук, а ребята за ее спиной в ужасе пятились назад.

— Стоять, — заметила она их.

— Лера…

— Так, держи шерсть и не позволяй ей закрыть ничего важного, — сказала преподаватель, втащив в загон оборотня, после чего приказала дракону: — А ты массируй лапы, это стимулирует схватки.

— Я не смогу… Я не умею… — бормотал Дима.

— Быстро выполнять! Это приказ! — рявкнула Рук и… ушла.

Посмотрев на стонущую самку, я начала ее гладить, бухтя какие-то глупости про Землю. Слава, выпустив когти, зачесал шерсть набок и придерживал ее, а Дима… Дима начал массировать лапы, стараясь не смотреть на животное.

Примерно часа через два стало сипеть горло, и ребята меня подменили. Рук бегала между нашей пристройкой и дальним загоном, стараясь успеть и там и здесь, а у нас возникло ощущение, что это мы тут два часа рожаем.

Присмотревшись, я заметила, что зиффис туг все еще очень напряжена и не выпускает детеныша. Не зная, о чем еще говорить, я запела. Послушав меня пару минут, ребята взмолились:

— Помолчи, а?

— Я еще и уйти могу. Вы, вижу, и так прекрасно справляетесь.

Они не нашли, что ответить, и я продолжила «концерт». Парни, страдая, слушали. Но главное — самка начала расслабляться, и вскоре мы смогли отправиться спать.

Первый детеныш стал для Димы неожиданностью и вывалился ему прямо на руки, с сильным хлюпом забрызгав все вокруг.

— Клади его в коробку, — велела я.

Дракон был рад избавиться от детеныша. Но едва он спровадил первого, как появился второй.

Когда мы укладывали последнего, вернулась Рук, грустная и уставшая.

— Молодцы, вы отлично справились. Можете идти, дальше я сама, — сказала она.

Мы ретировались, хотя и видели: что-то случилось. И на выходе я поняла что.

Две девушки сидели и утешали третью, принцессу гоблинов, а у самих слезы были на глазах. Принцесса рыдала.

— Что произошло? — спросил Слава.

— Старая зиппа умерла, — ответила одна из трех девушек, орчанка Хаси.

— Нам бы закрыть загон и помочь с телом, но никак не можем Шахи успокоить, — заметила вторая, эльфийка Рейси.

Несмотря на сильную усталость, я села рядом с гоблиншей, а девчонок отправила завершать дела. Они ведь по связи чувствовали, насколько ей плохо. Те, настороженно косясь на меня, пошли внутрь загона, а я уложила голову девушки на свои колени, чтобы та выплакалась и успокоилась. Ребятам, которые не знали, куда бежать и как помочь, я махнула рукой. Они сейчас здесь не нужны.

Глядя на удалявшихся в сторону главного здания мужчин, я начала рассказывать гоблинше про сегодняшние роды.

Вскоре я подружилась с этой тройкой. Девочки, едва я развеяла о себе все кошмарные мифы, попросили познакомить их с драконом и оборотнем. Но я разрушила девичьи надежды, объяснив, что оба прочно заняты, и не мной.

Я часто болтала с девочками, а заодно расспрашивала о мире — кто, где, что видел — и узнавала сплетни. Особенно интересный разговор состоялся у нас с Шахи, когда мы отдыхали около загонов. Светило солнышко, и, хотя ветер дул холодный, я наслаждалась лаской местного светила и передышкой в бесконечных делах.

— Что нового в Академии? — щурясь на солнце, спросила я.

— А ты ни о чем не знаешь? — хитро улыбнувшись, спросила гоблинша.

Интересно…

— Есть что-то, достойное внимания?

— Конечно. Например, Гейби Дине поругался с ректором, и его чуть не исключили.

Перед моими глазами возник сын казначея Нурана, с которым мы повздорили сразу после поступления.